Четвёртая и пятая части исторической саги режиссера Светланы Дружининой «Гардемарины 1787. Мир» и «Гардемарины 1787. Война», во многом предугадавшие нынешние события на Украине, могут выйти в прокат уже этой осенью. Об удивительных совпадениях в интервью NEWS.ru рассказал актер театра и кино Михаил Мамаев. Также исполнитель роли Никиты Оленева признался, что заставило его сочинить цикл стихотворений в поддержку российских военных, участвующих в спецоперации, как бы он отреагировал на предложение сняться в одном фильме с президентом Украины Зеленским, и объяснил, почему считает российского лидера Владимира Путина «великим шахматистом». Беседа состоялась на детском кинофестивале «Алые паруса Артека имени В. С. Ланового» в Крыму, где Мамаев выступает с мастер-классами не первый год. Актер выразил сомнение, что название «Большая перемена», предложенное для возрождаемой молодежной организации, приживется в России, и предложил лучший, на его взгляд, вариант.
«Я абсолютно убежден: Владимир Путин знает, что делает»
— Ваши стихотворения о Донбассе и «Письмо российскому воину», которые вы записали и выложили в интернете в первые дни спецоперации, набрали массу лайков. Почему вы решили именно так поддержать СВО?
— Я из семьи офицера. Для меня военная тема — особая. Патриотизм — это же не информация: вот надо любить родину, давайте будем ее любить. Это нечто живое — то, что растет вместе с тобой. Складывается из деталей: фотографий, над которыми плачут твои родители, минуты молчания 9 Мая, Парада Победы... Постепенно это становится частью тебя.
Когда всё это началось (СВО России на Украине. — NEWS.ru), российские военные начали уезжать в Донбасс, это очень сильно отозвалось во мне. Хотя некоторые люди вокруг не знали, как реагировать.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
Очень многие из моего окружения были заформатированы на мирное время — стали ставить черные аватарки в социальных сетях, выкладывать чужие флаги. Что, конечно, меня тоже потрясло. Именно в эти дни, находясь всей душой с ребятами на передовой, и написал «Письмо российскому воину».
«Друг, спасибо, что ты как гранит.
За тебя моя боль и молитва.
Среди всяческих псевдоэлит
Ты — реальная наша элита...».
— Начало военной операции 24 февраля стало для вас неожиданностью?
— Ну, к этому всё шло — было предчувствие, что рано или поздно будет. Как человек, умеющий анализировать, понимал, что дело идет к крупному международному конфликту. Весы качались: будет или не будет, если будет, то когда президент России примет историческое решение.
В 2004 году вышел сериал «Шахматист», где я играю шахматиста и разведчика. Так вот политика во многом напоминает шахматы.
Есть книга «Великая шахматная доска: главенство Америки и ее геостратегические императивы» Збигнева Бжезинского (американский политолог и социолог, 1928–2017. — NEWS.ru), написанная в 1997 году. В ней подробно описаны события на большое количество шагов вперед: что и как должно происходить, чтобы судьба Америки складывалось благополучно. Определенная аналитика. И там также говорится о том, что США нужно стравить Украину и Россию. Что и делалось последние 30 лет.
И всё началось, конечно, даже не в 2014 году, а значительно раньше. А вот многое из того, что происходило после 24 февраля 2022 года, происходит по живому. Как в шахматах, где делаешь ход и пытаешься просчитать, какой фигурой пойдет твой противник. Он ходит — и ты снова выстраиваешь стратегию на несколько шагов вперед.
Владимира Путина я воспринимаю как великого шахматиста, который подробно просчитывает каждый свой ход. Он же из политиков той высокой планки, которая была во время Великой Отечественной войны и после нее. И я абсолютно убежден: он знает, что делает.
Согласился бы Мамаев играть в одном фильме с Зеленским?
— Вы считаете предателями деятелей культуры, которые осудили СВО?
— За каждым человеком стоит его правда. Эта правда интереснее либо скучнее. Для меня их правда не интересна.
Они иначе росли, чем я, иначе формировались. Ну и Бог с ними, мне не интересно о них думать.
— Стали бы играть в одном спектакле или в одном фильме с артистом, который критикует действия российской армии на территории Украины?
— Самая большая сложность — это не партнеры, а материал. Если мне интересна роль и образ, то должен сделать всё, чтобы этот образ создать. Остальное воспринимаю как «сопротивление материала».
Это же не только роль и характер, допустим, «на сопротивление». Это в том числе и люди. Не обязательно актеры.
Может оказаться сложный человек на гриме, который тебя гримирует — может быть, он ненавидит Россию. Значит, надо находить возможности не поднимать острые темы в его присутствии. Потому что главное все-таки, ради чего мы соединяемся на съемочной площадке, это история. Которую хотят донести до зрителя в том числе с нашей — актеров — помощью.
Если это гениальная история, хороший и интересный для меня характер, то я, конечно, буду играть.
— С Владимиром Зеленским бы стали играть?
— Ну это крайность. Не могу ответить.
Просто тут две реальности. Одна человеческая — человека, которого вы сейчас упомянули, никак не принимает моя человеческая реальность, отвергает. А есть творческая реальность — и как она себя поведет, я не знаю.
«Переосмысливаю происходящее в России „от Распутина до Путина“»
— Какова судьба продолжения фильма про гардемаринов, которое снимала режиссер Светлана Дружинина и где вы играете роль Никиты Оленева?
— Один фильм полностью готов — «Гардемарины 1787. Мир» (1787 — год, когда происходят события, мирные и военные. — NEWS.ru). «Гардемарины 1787. Война» находится в стадии постпродакшна и тоже скоро будет готов.
Премьера, насколько я знаю, состоится осенью. Мы надеемся, что она состоится.
— Светлана Дружинина рассказывала, что на этапе съемок у нее возникали проблемы с финансированием этих картин. Почему? Ведь это патриотическое кино.
— Для меня тоже загадка. Возможно, кому-то казалось, что тема не столь актуальна и ее не стоит трогать. Может быть, есть какие-то другие причины.
Возможно, если бы мы сейчас начали снимать, то таких проблем не возникло бы. А три года назад мы жили фактически в другой стране, Россия была другой.
Интересно другое — новый фильм «Гардемарины 1787. Война» предугадал некоторые события, которые сейчас происходят.
К примеру, там речь идет о том, как русская армия во главе с Александром Суворовым (1730–1800) десантируется на Кинбурнской косе в районе города Николаева.
Идет война с турками, мы высаживаемся, разбиваем оружейные склады, выбиваем турков из их опорного пункта, обходим. И недавняя информация из новостных лент: российские войска освобождают Кинбурнскую косу, противник выбит, разгромлены оружейные склады. История повторяется.
Зрители придут в кинотеатр, будут смотреть и думать — те, кто в теме — о том, что прямо сейчас наши пацаны берут те же самые территории.
— Роль Никиты Оленева — знаковая для вас?
— Да. Хотя какое-то время я пытался от нее откреститься. Глупая боязнь была, что образ закрепится навсегда. Сейчас понимаю, наоборот, спасибо Вселенной за эту роль, которую зритель любит.
— Новые актуальные стихи за последние недели у вас появились?
— Появились и появляются. На мастер-классе в «Артеке» я вспомнил и читал детям мое самое первое стихотворение. Оно было напечатано в журнале «Смена», мне было 17 лет. Совершенно простые стихи из трех четверостиший о России:
«О Россия, родные поля и леса,
Горизонты сливаются с небом.
По утрам на траве проступает роса.
Пахнет вечер полынью и хлебом...
Поджигает рассвет алым стягом зари
Шапки скирд пересохшего сена
Вечерами закат долго-долго горит,
Прорываясь из черного плена.
И стоишь, от нахлынувших чувств сам не свой,
И с волненьем бороться бессилен.
Ты поверь мне — наполнены только тобой
Души наших мальчишек, Россия».
На днях вдруг родилось новое стихотворение на ту же тему, более уже взрослое:
«Когда мечусь — и жилы, сердце на пределе,
Твержу себе о высшей мудрости, моля,
Россия — не земля, она — идея,
Моя родная сложная земля.
Здесь столько крови за спасение пролито,
Что наша крепость — это Спасы на Крови.
Россия — не земля. Она — молитва,
Чтоб люди жили в дружбе и любви.
Молясь за ближних трепетно и пылко,
Для многих дальних стала Русь семьей.
Россия — это бесконечная попытка
Стать ближе к небу, приподнявшись над землей.
Болеет мир давно, он злом изгажен.
В нем анти-Библий многие тома.
И как мы сохранились, вот загадка,
Уж не иначе Лукоморский наш туман.
Из пушкинского мудрого глагола
Растет цветок российских трудных правд.
Россия — не земля, она — Голгофа.
А если требуется — установки „Град“.
Лоснятся злом шутов чумные маски,
Грязь из-под гусениц летит бойцам в лицо.
Но каждый день нам сердце шлет подсказки
Хранящих нас в веках святых отцов.
И на оскал всемирной волчьей секты,
Когда оружие — их главные послы,
Россия вновь стремглав выходит к сетке,
Чтоб в контратаке защитить свои тылы».
Есть у меня и стихотворение «Мы ошиблись»:
«Сколько лет в мятежах за свободу —
Но все еще пленны.
Тайно взятыми в рабство мильоном сортов колбасы,
Хитрой хартией тех, кто к парадам
драпирует Ленина.
Для кого у Адольфа и Кобы — одинаковые усы...».
А завершается строками:
«Глухо шепчет Донбасс,
Повернувшись лицом к Мавзолею —
Советский Союз, мы ошиблись,
Ты прости и, пожалуйста, встань».
Пытаюсь переосмыслить то, что происходило и сейчас происходит в России «от Распутина до Путина». По сути, это жанр поэмы, а она пишется не сразу.
«Надо смело возрождать пионерию, да и всё»
— Кстати, недавно Владимир Путин поддержал идею создания аналога пионерской организации. Предлагали название «Большая перемена». Вам оно нравится?
— Пионерская организация — великая. Понимаешь это, только когда становишься взрослым.
«Большая перемена», с одной стороны, хорошее название — символизирует перемены в стране. Но как называть участников движения — «большепеременцы»? Язык сломаешь. С другой стороны, этому поколению предстоит совершить большие перемены.
Вместе с тем в пору моей учебы в школе большая перемена была между уроками, которую все ждали, 20 минут. Когда можно было ничего не делать. В это время обычно ходили на завтрак.
В любом названии присутствует двоякость. А любой маркетолог скажет, что должно быть просто и понятно.
Надо смело возрождать пионерию, да и всё. Название очень хорошее. И идею комсомола тоже. Не надо бояться.
Мой папа был комсомольским работником, это замечательные люди, особая порода созидателей-бессребреников.
Российские военные в Донбассе водружают знамена СССР, памятники поднимают не потому, что себя с идеологией ленинской ассоциируют. А потому что более глубокие смыслы. Во Франции День Парижской коммуны празднуют. Потому что это их история. И нам надо не стыдиться своей.