Телеканал RT пообещал начать полноценное вещание на сербском языке. Так главный редактор канала Маргарита Симоньян откликнулась на слова президента РФ Владимира Путина о необходимости российского информационного присутствия на Балканах. Ранее в ходе большой пресс-конференции к Путину обратилась Даринка Петрович, журналист из Республики Сербской. Она посетовала, что в Боснии нет российских СМИ, при этом страна наводнена западной прессой. О том, как на Балканах противостоят давлению Запада, какая часть сербов поддерживает СВО, корреспондент «Альтернативного телевидения» (Баня-Лука) Даринка Петрович рассказывает NEWS.ru.
«Мы должны сохранить свой народ»
— Госпожа Петрович, известно, что в Республике Сербской обсуждается идея референдума о независимости. Лидер республики Милорад Додик не исключал его проведения. Какова вероятность, что республика выйдет из состава Боснии? Не возобновится ли в таком случае война, как это было в начале 90-х?
— Здесь важно подчеркнуть, что Республика Сербская просит одного — выполнения Дейтонских мирных соглашений 1995 года, которые принесли мир на Балканы. В них прописано, что принадлежит нашей республике, а что — Боснии.
Сложилась сложная ситуация: сейчас, спустя 28 лет после подписания договора, можно сказать, что другая часть Боснии и Герцеговины со своими западными союзниками не хочет, чтобы соглашения исполнялись. Они настаивают на унитарном государстве, а сербы не хотят потерять свою республику. Мы согласились войти в состав Боснии, но с условием существования Республики Сербской в качестве энтитета (одного из двух субъектов боснийской конфедерации. — NEWS.ru).
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
Поэтому если Запад и Сараево будут ставить под вопрос Дейтонские соглашения и не учитывать мнение сербов, то уже в будущем году может пройти референдум. Если людей спросят, выступают ли они за независимость, я думаю, что большинство ответят утвердительно. Мы все, конечно же, надеемся, что войны не будет, — обо всем можно спокойно договориться.
— Попытается ли Милорад Додик в случае обретения независимости присоединиться к соседней Сербии? И захочет ли этого Белград? Ведь лидер Сербии Александр Вучич стремится вступить в Евросоюз, а сербская армия проводит совместные учения с НАТО.
— Люди, которые живут в Республике Сербской, можно сказать, «природно» хотят быть вместе с Сербией — это один и тот же народ. Нас ничего не разделяет, кроме юридических границ. Войти в состав Сербии было бы естественно.
С другой стороны, если Белград хочет сотрудничать с ЕС и НАТО, ему этого не позволят сделать. Кроме того, если мы присоединимся к Сербии, то ей тоже придется учитывать особенности Республики Сербской.
— Какие?
— Мы должны сохранить нашу территорию, наш народ. Наше государство создано на крови людей, которые жили на этой земле, — мы воевали, отдавали жизни. Так что можно с гордостью сказать, что мы создали республику своими силами. Конечно, с помощью Сербии, с поддержкой Белграда.
Что общего у Донецка, Луганска и Баня-Луки
— Видите ли вы сходство между обстоятельствами, в которых находится ваша республика и в которых находились в свое время республики Донбасса?
— Да, думаю, сходство есть. В Республике Сербской и Сербии живет один и тот же народ. И в Донбассе живут русские, которые хотят быть вместе с Россией.
В ДНР люди много лет терпели притеснения и даже погибали. Такая война была и у нас. В 90-х мы смогли обрести суверенитет благодаря Сербии. Россия полностью поддерживала Донбасс, помогала там местному населению, оказывала военную поддержку и теперь признает его как уже свой регион. Думаю, если бы на нашей территории повторились события прошлых лет, так следовало бы делать и Белграду.
— Достаточно ли сегодня поддержки, которую Белград оказывает Республике Сербской?
— Да, достаточно. Сербия — один из гарантов Дейтонских соглашений, она обязана следить за их выполнением. Кроме этого, есть политическая, экономическая и просто культурная помощь. Наши граждане могут получать гражданство Сербии.
— Вы как-то говорили, что сербы до сих пор называют Донбасс Новой Сербией, поскольку туда в XVIII веке по приглашению Петра Великого переселялись ваши соотечественники — для охраны южных рубежей России. Об этом помнят только историки, люди с высшим образованием? Или рядовые жители тоже?
— Об этом рассказывают в школах. Как это обычно бывает, кто-то интересуется, кто-то — нет. Но мы знаем, что происходило в те времена, знаем историю Новороссии. Для нас это очень важный факт. И мы всегда, говоря об этом пространстве, связываем его с сербами.
Как в Сербии относятся к русским релокантам
— Известно, что в Сербию и Черногорию после начала СВО переехало большое количество россиян, которые настроены против Кремля. А как к ним относятся местные жители?
— Вы знаете, между нашими народами есть особая связь, в большинстве своем сербы любят Россию и русских. Конечно, они с радостью встречают и релокантов, как это было бы с любым русским человеком. И в Сербию и Черногорию уехало много россиян, потому что это удобно. Но большинство живет в Белграде и окрестностях. Когда хотят, улетают на родину, а потом обратно.
Лично я это не очень приветствую. Пока одни люди защищают родину и дом, отдают свою жизнь, другие уезжают за границу и там в общем-то удобно живут. Несправедливо. Надеюсь, что, когда все закончится, это не забудется и всем будет четко понятно, кто и чем занимался в это время.
— Сейчас релоканты выражают публично свою позицию?
— В основном не во всеуслышание, чаще это происходит в личных разговорах — просто осуждают спецоперацию, выступают против курса Кремля.
Среди них есть много довольно либерально настроенных россиян, которых я бы не назвала очень мужественными или смелыми людьми. У них получилось найти общий язык с украинцами, которые тоже сбежали за рубеж. Им хорошо, они путешествуют, устраивают вечеринки. Им незачем возвращаться.
Что думают на Балканах про СВО
— Вы сняли документальный фильм «Рассказы с Донбасса». Какими были отзывы о картине? Получали ли вы комментарии от жителей региона?
— Да, были очень хорошие комментарии от людей из Донбасса, вообще от русских, от сербов. 11 декабря прошел конкурс «Честный взгляд», куда я тоже прислала свой фильм и получила хорошие отзывы, а в итоге — и награду, главный приз в категории «Публицистика и документалистика».
— На пресс-конференции Путина вы упоминали, что у жителей Республики Сербской нет доступа к российским телеканалам. Могли бы вы рассказать, как освещается у вас ход СВО? На что делают акцент телеканалы в Белграде и Сараево?
— Задавая вопрос на пресс-конференции, я имела в виду, что в Республике Сербской и вообще в Боснии и Герцеговине нет ни одного российского агентства. Нет ни одного СМИ, которое активно работало бы в нашем пространстве. Есть RT Balkan и «Sputnik Сербия», но это электронные СМИ, у них нет телеканалов.
Очень мало СМИ активно рассказывают об СВО — среди них, например, ATV, на котором я работаю. В Сербии это канал Happy, у которого тоже хорошие передачи о ходе спецоперации.
Что касается остальных — даже государственного ТВ, — это уже другое дело. Они просто не хотят этим заниматься, а если и занимаются, то в нейтральном тоне, чтобы, не дай бог, кто-то не сказал, что они поддерживают Путина и Кремль.
Есть еще и куча прозападных СМИ — вы сами можете представить, как они это подают. На Балканах очень мало тех, кто был в Донбассе или вообще рассказывал бы, что происходит в рамках СВО.
Почему ЕС потерял привлекательность в глазах сербов
— Ранее в интервью вы упоминали, что жители республики поддерживают Россию и верят в ее победу. Аналогичные заявления звучат из уст некоторых политиков и в Сербии. Но, к примеру, недавний опрос Белградского центра политики безопасности показал, что 46% граждан там выступают за нейтралитет в украинском конфликте. Так можем ли мы говорить о безоговорочной поддержке СВО в Республике Сербской?
— У нас такого опроса не проводилось, точных данных привести не могу. Нужно еще изучать, кто проводил опрос и как был организован этот процесс.
Что касается нейтралитета, то люди, скорее, имели в виду вступление в НАТО, то есть мы туда вообще не хотим. А по поводу СВО могу сказать, что большинство граждан нашей республики поддерживают русских, потому что знают, что происходит. Мы все это уже видели, мы знаем, что Россия воюет не против Украины, а против США и западных стран, Россия хочет защитить свой суверенитет. Я говорю это как человек, который постоянно в контакте с людьми на месте событий.
Конечно же, у нас есть люди, которые просто считают, что это не их дело. Такое бывает, но я уверена, что большинство поддерживают Россию. Мне кажется, то же самое и в Сербии.
Люди в Республике Сербской не хотят в Евросоюз. Это устаревший тезис, потому что Евросоюз уже не так силен, как раньше. Думаю, Европа развивается в неблагоприятную сторону.
У Евросоюза будущего нет. Сейчас это просто динозавр, очень странная структура из множества стран. У многих, как, например, у Венгрии, пробуждается желание защищать свои национальные ценности.
— На этой неделе Брюссель потребовал от балканских стран срочно присоединиться к санкциям против России. Может ли это повлиять на действия Сараево в этой сфере?
— Давление ЕС и Запада действительно ощущается, оно очень сильное. Уже два года мы отстаиваем свою позицию, но это очень трудно. Здесь мы как раз хотим соблюдать нейтралитет. Просто дайте нам жить, как мы хотим, не навязывайте нам свою позицию. Мы не хотим присоединяться к санкциям, надеюсь, что так будет и дальше, и верю, что этого не случится.
Сараево не сможет самостоятельно поддержать режим санкций, так как у Баня-Луки есть возможность остановить этот процесс, сказать «нет». Так работает механизм защиты наших национальных интересов.
Сейчас очень трудное и странное время. Как мы видим, Евросоюз приглашает в свой состав Украину — самую бедную страну на континенте, которая находится в полном хаосе. Но никто не верит в то, что ее возьмут в ЕС. Думаю, если Брюссель пообещает принять Боснию или Сербию в обмен на присоединение к антироссийским санкциям, наши политики просто не поверят, ведь они уже много лет слушают пустые обещания Брюсселя.
— А как воспринимают вопрос санкций люди в другой части Боснии, в хорватско-мусульманском энтитете?
— Думаю, большинство за санкции. В то же время есть и нейтральные — те, кто не хочет вмешиваться. И, конечно, конфликт на Ближнем Востоке все меняет — и Босния, и Россия поддерживают Палестину.
— На Балканах есть организации, которые борются с влиянием РФ, например Агентство США по международному развитию, фонд «Открытое общество» (признан нежелательной организацией в РФ) и многие другие. Какими методами они действуют?
— Действуют по-разному — и скрыто, и явно, пропагандируя якобы демократию, свободу выбора, привнося либеральные идеи. Но я бы сказала, что они не либеральные, а «искаженные», извращенные — например, ЛГБТ-пропаганда (организация признана в РФ экстремистской, деятельность запрещена).
Обычно они организуют разные мероприятия, на которые приглашают журналистов, молодежь, даже школьников. Устраивают акции под видом добрых дел — покупают, например, инвентарь или какое-то другое оборудование и дарят школам.
Меня и саму приглашали на одно из их мероприятий, сказали, что будет обсуждаться демократия в Евросоюзе, и особо подчеркнули, что событие закрытое, без освещения в СМИ: «Никто не узнает, что ты здесь».
Если твоя позиция отличается от их, они еще больше стараются тебя завлечь, чтобы потом показать: вот, человек был настроен пророссийски, а мы его сделали прозападным. Конечно, на то мероприятие я не пошла, сказала, что вообще в таком не заинтересована.
«Я хочу рассказывать истории о простых людях»
— Многим людям после вашего участия в пресс-конференции хотелось бы узнать о вас побольше. Могли бы рассказать немного о своих планах?
— Я бы хотела сделать побольше интересных сюжетов о Донбассе и Косово. Проблемы там очень серьезные. Просто хочу освещать такие истории и доносить до людей информацию, которую сами они получить не имеют возможности, — настоящие рассказы о жизни простых людей в этих регионах.
— Не мешает ли работа личной жизни?
— Я уже шесть лет работаю журналистом, в основном специализируюсь на геополитике. Получила за фильм про Косово награду от Союза журналистов России.
У меня пока нет семьи. Возможно, это последствие занятости: когда ты журналист, то никогда не знаешь, во сколько закончишь, где завтра окажешься. Может, будь у меня другая профессия, то я захотела бы создать семью. Однако, думаю, скоро будет и семья, и все остальное. Все пока получается так, как я и хотела. И как нужно.
Читайте также:
Киеву и Кишинёву обещают ЕС, но оставляют на пути туда жёсткие преграды
Балканский Донбасс? Зачем Косово превращают в «точку хаоса»
Как с Косово: что предпримет Россия из-за заседания по Украине в СБ ООН