14 ноября — ровно год со дня смерти народного артиста СССР Армена Джигарханяна. О дружбе с ним длиною более 30 лет, о Джигарханяне как личности, кумире, муже и отце в беседе с NEWS.ru рассказал театральный продюсер, бизнесмен и меценат Артур Согомонян. Согомонян находился рядом с Арменом Борисовичем до последней минуты его жизни.
Комплимент от Марка Захарова
— Когда заходит речь об Армене Борисовиче, сразу вспоминается известная эпиграмма Валентина Гафта — «Гораздо меньше на земле армян, чем фильмов, где сыграл Джигарханян»...
— При этом, заметьте, он был одинаково феноменален и в кино, и на сцене. На спектакли «Беседы с Сократом», «Театр времён Мирона Сенеки», «Разгром», «Кошка на раскалённой крыше» и многие другие в театре Маяковского, где служил Армен Борисович и играл главные роли, невозможно было достать билеты.
Спектакль «Последняя лента Крэппа» в режиссуре Крикора Азаряна в Москве шёл 14 раз, я не смог пропустить ни одного, бросал все дела и мчался в театр — в первую очередь насладиться игрой Армена Джигарханяна.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
Марк Анатольевич Захаров, посмотрев спектакль, сказал: «Армен, как ты играешь здесь, за гранью даже моего понимания. Это в принципе за гранью театра». Я слышал это сам лично.
Интересно, что некоторое время после каждого спектакля Армен Борисович продолжал вести себя как Крэпп, ему требовалось час-полтора, чтобы выйти из образа. Отдельная магия и волшебство: видишь перед собой абсолютно другого человека, не Джигарханяна, он даже внешне изменялся. Вот что значит гениальный артист.
Как чиновница отказала Джигарханяну в поддержке его театра
— Вы помните, как возник театр Джигарханяна (с нового сезона — «Прогресс Сцена Джигарханяна». — NEWS.ru)?
— Армен Борисович не страдал тщеславием, собственный театр не был воплощением мечты всей его жизни. Наоборот, дополнительная нагрузка и лишняя ответственность.
Но дело в том, что в начале 1990-х Джигарханян набрал курс студентов во ВГИКе. И к этим детям, большинство из которых приехали учиться в Москву из разных городов — так же как он сам когда-то приехал из Еревана, — прикипел душой. Когда они учились на последнем курсе, он очень переживал за их судьбу.
Мне лично говорил: «Куда они пойдут после института? Кому нужны артисты без опыта сейчас (в 1990-е. — NEWS.ru), когда даже опытные и известные годами сидят без ролей?!»
Так у Джигарханяна родилась идея своего театра, а студенты стали первой труппой «Театра Д» — так он назывался вначале.
Я решил помочь и купил небольшое полуподвальное помещение на улице Спортивной — бывший красный уголок. Тогда, в середине 1990-х, цены на недвижимость в Москве не были столь заоблачными, как сегодня. Полуподвал мы переделали в театр. Зал был на 84 места, благодаря камерности возникало волшебное ощущение единого пространства зрителей и актёров. Именно там и выпустили «Последнюю ленту Крэппа», от которой я не мог оторваться.
— Театру сложно выживать без госфинансирования.
— Да, поэтому мы с Арменом Борисовичем пытались заручиться господдержкой. Вместе ходили по высоким кабинетам.
Вышли из очередного, где чиновница долго объясняла нам, что «государству сейчас не до искусства». Уже в коридоре он глубокомысленно изрёк: «Представляю, как сейчас эта чиновница звонит своей подруге и хвастается: „Джигарханян приходил — и я ему отказала“!»
Я расхохотался, а Армен Борисович вздохнул и признался, что занимается «настолько не своим делом — я всё-таки актёр, а тут приходится ходить и просить».
Со временем его театр всё-таки получил поддержку государства. Но Армен Борисович продолжал переживать, что «снова ночь не спал». Он говорил: «Раньше отвечал сам за себя, а теперь и за артистов, и за костюмы, за каждый гвоздь на сцене, за рекламу и, главное, за результат. Пойдёт наперекосяк — зрители так и скажут, что Джигарханян выпускает дерьмо!» Работа всегда стояла для него на первом месте, он был очень ответственным.
— Сотрудники театра вспоминают, что Джигарханян был строгим руководителем.
— Он любил повторять: «Лучший театр — это крепостной театр». Правда, тут же начинал смеяться и говорил, что сам быть крепостником не умеет.
О погибшей дочери, второй жене и Цымбалюк-Романовской
— Вы были знакомы с дочерью Армена Борисовича Еленой, которая погибла в 1987 году?
— Нет, не был. Но много слышал о ней от самого Армена Борисовича и от общих друзей. Рассказывали, например, такую историю: Лена училась примерно в пятом классе, и на уроке литературы задали писать сочинение на тему «Что я взяла бы собой на необитаемый остров». Елена Арменовна написала: «Папу». Это трогательно и очень показательно.
После ухода из жизни Лены самым, как мне кажется, родным существом для народного артиста СССР стал кот Фил, которого подарили друзья.
Возвращаясь домой с репетиций или гастролей, Армен Борисович первым делом бросался к Филу, приговаривая «моё солнышко, мой любимый». Кот прыгал ему на руки и обнимал всеми четырьмя лапами. Это было поразительное зрелище!
Если бы я не наблюдал собственными глазами, никогда бы не поверил, что бывает такая привязанность и нежность между животным и хозяином. Кот далеко не каждого к себе подпускал — но мне, например, позволял себя погладить. Чем я очень гордился.
Татьяна Сергеевна (Власова, вторая жена Джигарханяна. — NEWS.ru) рассказывала мне: «Стоит нам с Арменом повысить друг на друга голос, как кот становится между нами и смотрит с укоризной. Мы понимаем, что ведём себя неправильно, и чувствуем ужасную неловкость перед Филом».
Однажды, когда Армен Борисович возвращался с гастролей из США, его остановил таможенник и спросил: «Извините за бестактность, а что вы везёте в этих огромных коробках?»
«Это еда для моего кота», — ответил Джигарханян чистую правду. Таможенник вздохнул и сказал: «Хотел бы я быть вашим котом!»
Я был рядом и наблюдал, смеялся, это было вправду очень смешно.
— Что вы можете сказать о последнем браке народного артиста — с пианисткой Цымбалюк-Романовской?
— Армен Борисович стал жертвой своей славы и доброго отношения к людям, которые того не заслуживали. Когда-то при мне, поглаживая обожаемого кота Фила, Джигарханян повторял: «Вот у котов совесть есть». Жаль, что не у всех людей она присутствует.
Последние дни Джигарханяна: как его спасали врачи
— Уже после смерти Армена Борисовича юморист Евгений Петросян заявил, что Джигарханяна в последние дни якобы все бросили и тот умирал в тяжёлых условиях. Это хотя бы отчасти правда?
— Откуда у Евгения Петросяна были такие сведения, не соответствовавшие действительности, я не знаю. Евгений Ваганович и Армен Борисович никогда не были близкими друзьями — были знакомы, но издалека. Петросян не навещал его ни дома, ни в больнице. Откуда ему было знать, как уходил Джигарханян?
После такого заявления больше всего мне было неудобно перед врачами клиники МГУ, наблюдавшими Армена Борисовича в последние два года его жизни. Главврач клиники, академик Камалов Армаис Альбертович, был близким другом Джигарханяна многие годы. Непосредственно лечащий врач — Малахов Павел Сергеевич.
Если бы не они, народного артиста не стало бы ещё в 2019-м, когда он пережил клиническую смерть и уже никого не узнавал. Павел Сергеевич смог его вытащить.
Армен Борисович вернулся в сознание, начал ходить и даже ездил в свой театр Джигарханяна, без которого не мог прожить и дня. Часто повторял: «Мне бы до 85 лет дожить, да и дальше. Честно говоря, умирать не хочется».
К сожалению, возраст обострил болезни. Отказали обе почки, приходилось подключать к искусственной. Специально для него оборудовали палату, где стояло реанимационное оборудование, телевизор, диванчик для посетителей. Постоянно дежурил кто-то из персонала, руководитель отделения реанимации всегда был на связи. Отношение было очень заботливым.
— Отметить 85-летие 3 октября 2020 года Джигарханян всё-таки успел.
— Да, он ждал дату. Театр подготовил тёплое поздравление — показали сценки из спектаклей, очень добрый документальный фильм. Праздник получился не официальным, а семейным, домашним, Армен Борисович выглядел счастливым.
Он хотел написать книгу по аналогии «Писем к Сенеке» — «Письма к Елене». Так звали не только дочь, но и его маму, которую он тоже очень любил. К сожалению, книга не сложилась по разным причинам. У меня остались голосовые записи Армена Борисовича, возможно, имеет смысл их выпустить. О Джигарханяне есть несколько книг, но ни одной, которую написал бы он сам.
— Какими были последние часы его жизни?
— Незадолго до смерти, в начале ноября прошлого года, Армен Борисович попросил меня достать из фотоальбома, который лежал в его больничной тумбочке, фото Лены-дочери.
По его просьбе я поместил фото дочери в рамку и поставил на видное место на стол. Он часами смотрел на её портрет. А по ночам, когда боли становились совсем дикими, невыносимыми, рассказывали мне ухаживавшие за ним медсёстры, он звал Лену-маму.
Продолжателем идей Армена Джигарханяна в его театре стал Сергей Газаров. И я этому рад. Он «человек Джигарханяна», сможет вести этот корабль нужным курсом. Армен Борисович ушёл, но такова жизнь. Однако он остаётся с нами на экране, в своих ролях. Яркий, харизматичный. Мы, друзья Джигарханяна, до сих пор разговариваем его фразами из фильмов. Потому что точнее не скажешь.