С начала специальной военной операции России на Украине легион раненых попали в военные госпитали. Их истории — это «одиссея» из грязных окопов и больничных палат. Чем жертвуют военные медики, спасая раненных на поле боя и что ждет бойцов в пунктах реабилитации — в репортаже журналиста NEWS.ru из зоны СВО и госпиталя Бурденко.
Медик-штурмовик поехал в зону СВО с последнего курса колледжа
Медик-штурмовик Дмитрий приехал в зону СВО в июле 2022 года. Позывной Студент закрепился за ним из-за того, что он прибыл в Донбасс с последнего курса медицинского колледжа. Сначала оказывал помощь в штабе подразделения, но вскоре перевелся, чтобы стать медиком в составе штурмовой группы. Так он начал оказывать первую помощь на передовой.
Утром перед интервью Дмитрий вернулся с линии боевого соприкосновения, где его группа провела несколько суток.
«Прилетела мина, сброшенная „Бабой-ягой“ (тяжелый военный дрон, применяемый ВСУ. — NEWS.ru). Одного сразу разорвало, второй „двести“, к третьему побежал, чтобы оказать помощь. Вижу — входящее отверстие 10 сантиметров, выходящее — 30. То есть уже не жилец. На следующее утро спас человека с осколочным ранением от „кассеты“ — вышел в ноль (равное число погибших и спасенных за время дежурства. — NEWS.ru)», — делится историей с последнего выхода Дмитрий.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
Подразделение Дмитрия участвует в битве за Авдеевку. В октябре российская армия начала масштабное наступление на этот крупный укрепленный город, с 2014 года контролируемый ВСУ. Этой битве прочат стать второй «Бахмутской мясорубкой».
«Эвакуация — это очень тяжело. Идет обстрел, в любую секунду можешь сам лечь рядом, — рассказывает медик. — Оказывая помощь, я стараюсь затащить человека в укрытие. Мы под Авдеевкой — сейчас там вообще жесть. Повезет, если дотаскиваешь человека до точки эвакуации и сам остаешься жив».
Систему оказания первой помощи на передовой Дмитрий описывает так: «Сперва оцениваешь, куда можно перетащить человека. Смотришь на характер повреждений. Где больше дырка — тем первым занимаешься. Ранений может быть несколько. Перебинтовываешь, накладываешь жгут, останавливаешь кровь. Дальше эвакуация. Самое главное — разговаривать. Потому что некоторые паникуют, боятся, руки трясутся, а паника — это очень плохо. Еще важнее — правильная транспортировка. К примеру, недавно сидим на позиции, вижу — "трехсотого" за руки по земле волочат, говорю: «Ребят, вы его сейчас убьете, еще 20 метров — и ему кранты».
По наблюдениям Дмитрия, на передовой он чаще всего имеет дело с осколочными ранениями, пулевые — редкость. Для переноски раненого используют то, что есть под рукой: спальники, ветки, носилки. В качестве транспорта — квадроциклы, электротележки, «мотолыги» (МТ-ЛБ, бронетранспортер советского производства. — NEWS.ru). Место эвакуации, как правило, находится в нескольких километрах от боевых действий, до него раненого еще нужно донести.
«Накрыли минометом, был ранен, сам себя перевязал»
За проявленные заслуги Дмитрия представили к награде - ордену Мужества, ранее был награжден медалью «За участие в специальной военной операции». За полтора года службы он получил два ранения и несколько контузий. Последнее ранение случилось под Павловкой: осколок попал в тело, и медика эвакуировали в госпиталь.
«Нас накрыли минометом. Я был ранен, сам себя перевязал, сделал укол, три километра выбирались с передовой, пока не дошли до команды эвакуации. Меня отвезли в госпиталь Волновахи, потом в Докучаевск. От госпитализации в Ростове-на-Дону отказался. Врачи сделали все классно, много шутили, достали осколок, зашили. В общем, я доволен», — по-врачебному саркастично замечает Дмитрий. Выплаты за ранение он пока не получил.
Перед «выходом» Дмитрий всегда кладет в рюкзак дополнительные жгуты, пластыри и средства оказания первой помощи.
«Мне совесть не позволяет пройти мимо человека, — признается он. — Иногда боец может сутки пролежать на земле, прежде чем его вытащат. Приходится просто чуть больше тащить — как медику-штурмовику».
Про психологические переживания, связанные с тяжелой работой, Студент говорит сдержанно:
«Сегодня погиб человек, которого я не смог спасти, было тяжело. Он был первый. Дальше утром был другой раненый, которому я помог. Вроде как в ноль вышел — уже нормально. Бывают такие моменты... Вот вчера ночью идем, сидит человек, на коленки облокотившись. Я его спрашиваю: „Мужик, все нормально?“ Молчит. Подхожу ближе, а он уже „двести“. Как убило его, так и сидит. Люди умирают и сидят с открытыми глазами, вот это странно. А психологически все люди разные. Для меня кайф, когда мне говорят спасибо. Для меня это радость. А еще я крысу себе завел. Маленький антистресс».
С покупкой животного у Дмитрия связана целая история: сначала возникли трудности с доставкой, она обошлась в кругленькую сумму, потом крыса убежала и сгрызла форму товарища, которую тоже нужно компенсировать. Но Дмитрий не расстроен — он уже успел полюбить крысу.
«Бывают моменты, когда чувствуешь страх. Когда дважды за день накрывает вертолет, не считая прилета 120-х и 80-х мин и кассетных боеприпасов. Как-то меня отбросило ударной волной в колодец, но не ранило. В такие моменты страшно. Но проходит пара дней, и успокаиваешься. Продолжаешь работать дальше».
«Прилетел снаряд — сперва ничего не понял, контузия»: история одного разведчика
Госпиталь Бурденко — это главное военное клиническое учреждение Москвы. Медперсонал и раненые, проходящие здесь лечение, в шутку называют госпиталь «Бурдой». Военными бортами из Ростова-на-Дону и Донецка сюда привозят новых пациентов. «Путь триста» — это условное обозначение маршрута, который преодолевают раненые бойцы: сначала на носилках вдоль окопов, потом на военном борту Ил-76, а после — в больничной палате.
На территорию военного госпиталя попасть непросто — пропускают только медперсонал, военных и их родных, репортерам вход разрешен только после согласования с руководством. Узкий больничный лифт, куда сначала зайдет один боец, потом закатится второй, вращая колесом коляски, а следом — третий, поддерживая рукой сослуживца. В палатах лежат экс-бойцы ЧВК «Вагнер», штурмовики-контрактники из Сибири, мобилизованные. Ежегодно госпиталь принимает около 22 тысяч раненых и больных.
Проходящие лечение бойцы много говорят по телефону. Звонят по видеосвязи родным, друзьям. Родственники привозят на КПП конфеты, чай и электронные сигареты. За окном госпиталя качается зеленый лес — на секунду хочется представить, что это санаторий. С начала СВО ввели новые методы реабилитации: для раненых бойцов с ампутацией нижних конечностей создали специальную школу обучения ходьбе на протезах. С помощью 3D-принтера печатают модели для реконструкции лица после ранения.
В одной из палат проходят реабилитацию разведчики — один из них снайпер Светлый, получил ранение во время атаки дрона-камикадзе. Имя точно согласуется с его внешностью — седые волосы, светлые глаза, смотрящие удивительно по-доброму для бойца, вернувшегося с передовой. Это его второе ранение, первое — осколочное — получил от выстрела танка.
Справа от него лежит молодой парень, у которого частично ампутирована рука. Позывной Шига. Когда его не «рубит» от приема обезболивающих лекарств, он весело переговаривается с соседями или звонит жене. Был мобилизован 23 сентября в зону СВО, участвовал в боях за Херсон и Марьинку. Смело проявил себя при выполнении боевых задач. Под Марьинкой получил ранение руки. Минометный снаряд разорвался в нескольких метрах от него.
«Прилетел снаряд — сперва ничего не понял, контузия. Но никуда не отлетал, стоял на месте. Слышу левым ухом — как будто что-то журчит. Как будто открыли кран проточной воды и что-то льется. Я достал фонарь и увидел, что из руки течет кровь. Используя турникет, остановил кровь. Почувствовал легкую боль. Боль такая, словно тебе ударили ломиком по руке».
Шиге вкололи обезболивающее, сняли броню и каску, хоть это и опасно, и понесли на носилках в точку, куда могла подъехать техника. Пока несли, медики старались его разговорить, но боец сохранял спокойствие. Затем Шигу отвезли в госпиталь в Еленовку для проведения операции: все это время боец держался и не засыпал. Одежду разрезали ножницами, руку ампутировали. После Еленовки военнослужащего отправили вертолетом в Ростов.
«Месяц я прохожу реабилитацию, все нормально, скоро будут устанавливать протез. Боль остается, но фантомная. Я чувствую полностью всю свою руку — пальцы, ладонь, кисть. Иногда чешется ладошка. Мне сказали, что это продолжится около года».
После реабилитации Шига планирует вернуться домой к семье, хочет записывать электронную музыку, с которой работал до мобилизации.
«Не заметили жгут под тремя бушлатами»: история инструктора
По словам инструктора тактической медицины Леонида с позывным Берлин, большое число раненых в зоне спецоперации погибает от кровопотери. Его команда ставит целью изменить эту ситуацию — проводят в Москве бесплатные курсы тактической медицины, которые могут посетить все желающие. Последнее занятие — в поле, где инструкторы учат оказывать первую помощь в экстремальных условиях: с актерами, имитирующей кровь красной краской, шоком и таймером над ухом.
«Лучше потренироваться в зале, чем потом в боевых условиях. Залог успешно выполненного действия — 10 тысяч повторений», — объясняет Леонид на занятии. Ранее он проходил подготовку по специализации «Спасатель», работал инструктором Всероссийского студенческого корпуса спасателей (ВСКС). С 2022-го проводит занятия для солдат в зоне СВО.
Для каждого рода войск команда Берлина составила индивидуальный курс в зависимости от задач. У снайперов они одни, у штурмовиков другие. На занятия приходят волонтеры, студенты, журналисты — все, кому нужно научиться оказывать первую помощь.
По словам Леонида, навыки тактической медицины в боевых подразделениях далеки от совершенства. При этом правильная транспортировка раненых имеет такое же важное значение, как наложение жгута. Соратники Берлина рассказывают, как в начале спецоперации в Москву военным бортом отправили высокопоставленного военнослужащего, который скончался из-за того, что его, по их мнению, зафиксировали в неправильной позе. И наоборот, есть история солдата, получившего несколько осколочных ранений, — он выдержал многочасовой путь до госпиталя благодаря верно зажатым в трех точках артериям.
На своем занятии Леонид рассказывает случай, когда в прошлую зимнюю кампанию у бойца «не заметили жгут под тремя бушлатами» и в результате не оказали первую помощь. Берлин отмечает, что профессиональный медик учитывает все мелочи — температуру, пневмоторакс, фиксацию ранений. А обычному человеку главное — усвоить основные правила, которые могут спасти его или чужую жизнь.
Читайте также:
Правозащитница призвала отрегулировать отправку заключенных на СВО
Дацик рассказал, как попал в зону СВО
«Пришлось переделать все ПВО»: летчик о предательстве перебежчика Беленко
Был помилован и снова убил: экс-бойцы ЧВК «Вагнер» возвращаются в тюрьму
Россиянин получил срок за «минирование» 800 объектов в РФ и Белоруссии