В рамках Дня молодежи на конференции ООН в Баку в павильоне РФ состоялась дискуссия на тему «Диалог о климате: голос молодежи мира». В ней принял участие глава российской делегации на COP29, помощник президента, спецпредставитель по вопросам климата Руслан Эдельгериев. В интервью NEWS.ru он рассказал, почему считает важным активно вовлекать молодежь в климатическую повестку и какие совместные проекты реализуют Россия и Азербайджан.
Почему необходимо вовлекать молодежь в климатическую повестку
— На COP29 прошел День молодежи. Что самое важное в экологической повестке? Почему для подрастающего и будущих поколений те вопросы, которые обсуждаются на форуме, имеют первостепенное значение?
— В нашей стране молодежь не в полном формате вовлечена в борьбу с изменением климата. Я считаю, что ее нужно максимально вовлекать в климатические процессы. С теми механизмами и трендами, которые мы сейчас закладываем, будет жить нынешняя молодежь, то поколение, которому все это будет передано и которое непосредственно будет сталкиваться с вопросами изменения климата. Нужно будет заниматься этими вопросами.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
Это даже не желание, а необходимость — вовлекать молодежь в эти международные процессы — интеграции, кооперации и обмена данными... Они должны знать друг друга, общаться «глаза в глаза», быть частью международного сообщества молодых ученых, климатологов, лидеров, чтобы в будущем могли доверять друг другу и корректно совместно работать.
Без такого общения невозможно прийти к эффективному сотрудничеству. На каком-то этапе у нас прервался этот диалог. Недавно было выступление европейских ученых-климатологов, которые заявили, что без данных с российской территории, особенно о выбросах метана при деградации многолетнемерзлых пород, невозможны построение и корректная работа климатических моделей. Это абсолютно верно! Сейчас мы создаем государственную систему фонового мониторинга многолетней мерзлоты.
Очень важно формировать личные и научные контакты. Это процесс не на ближайшую, а на дальнюю перспективу. Молодежь в него обязательно должна быть вовлечена. И даже не молодые люди в нашем понимании — 20, 30 или 35 лет. Надо идти в школу и в начальные классы.
Перед поездкой на COP29 я читал лекции в федеральном центре «Сириус» детям и школьникам. Я увидел, что им необходимо давать больше информации. Это даже не мое наблюдение. Дети спросили: «Почему у нас нет такой платформы, куда бы стекалась вся информация по климату, откуда мы могли бы ее брать и где могли бы размещать свою информацию?»
Оказывается, они участвовали в пятой научно-просветительской экспедиции Росатома «Ледокол знаний». В состав команды вошли 63 талантливых школьника из 15 стран мира — участники программы «Глобальные большие вызовы», которая проходила в рамках Всемирного фестиваля молодежи в «Сириусе», а также воспитанники образовательного центра. Там дети получили новые данные о выбросах метана на шельфе.
Этой информации нигде нет, она новая. Это прекрасно соотносится с тем, о чем говорили иностранные эксперты, что без данных из России невозможно составлять корректные модели изменения климата. Про метан у них была только гипотеза. Наши дети поехали и подтвердили ее! У вас не будет корректных моделей, потому что нет данных о метане, которые мы получили.
Когда ты все это видишь, понимаешь, что это крайне важно. Подростки также просят дать им возможность кооперироваться и общаться. Это запросы сегодняшних детей. Мы не можем их игнорировать, потому что через какое-то время, когда будут создаваться некорректные модели из-за неточных данных, они нас обвинят.
Я считаю абсолютно необходимым вовлекать молодых людей, чтобы они участвовали в международных экологических мероприятиях, в больших конференциях, отрабатывали в рабочих органах, когда идут годовые сессии.
Мое личное присутствие на Дне молодежи COP29 и выступление на панельной дискуссии вызваны моей принципиальной позицией. Еще раз подчеркну: нужно активизировать работу на данном направлении, чтобы это шло дальше — и в российские регионы, и в ближайшие дружественные страны.
Что делают в России, чтобы привлечь внимание молодых людей к проблемам климата
— Вы сказали, что молодежь просит создавать для нее возможности общения и новые площадки. Что вы готовите на базе «Сириуса»? Понятно, что не такого масштаба, как COP29, это гигантская конференция. Какие молодежные фестивали и экологические конференции могла бы проводить Россия на базе экологических ведомств страны, либо таких площадок, как «Сириус»?
— Это есть у нас в планах, и даже больше. На сегодняшний день на федеральной территории «Сириус» отдельным блоком идут вопросы экологии, климата, ведется их углубленное изучение. Мы планируем на конкурсной основе, с финализацией в конце года, делать такие мероприятия, как олимпиады и конкурсы. Это тоже запрос молодых людей, потому что они хотят состязаться. Это уже приобрело международный характер.
На полях COP29 было достигнуто соглашение о том, что в «Сириус» приедет делегация из Азербайджана. Перед моей поездкой на форум мы принимали делегацию из ОАЭ.
Запрос на кооперацию существует. Буквально в ноябре, после этого мероприятия, в «Сириусе» пройдет Конгресс молодых ученых. Там мы подведем итоги конкурса, который организовали в прошлом году с международными организациями. Мы объявим его итоги и запустим новый.
В прошлом году в конкурсе участвовали порядка 40 стран, так что этот процесс идет. О нем нужно максимально информировать, чтобы об этом знали все, не только посвященные в науку лица и люди, которые занимаются климатом. Это должно проникать во все слои населения, чтобы люди, заинтересованные в своей среде обитания, были причастны к этим событиям.
— Стоит усилить экологическое образование на уровне школьных программ, может быть, курсов и факультативов? Работа на уровне школ и вузов идет? Что нужно сделать для того, чтобы молодежь лучше понимала проблематику экологии и изменения климата?
— Сегодня в образовательных программах есть часы по экологии и изучению климата. Другое дело, что сейчас запрос времени, что нужно по качеству давать больше. Необходимо предоставлять данные с больших научных исследований, работать с отчетами, чтобы молодые люди ознакомились с ними и понимали, как идут эти процессы. Нужно больше часов, чтобы заниматься этим. Министерство просвещения, а также Министерство науки и высшего образования работают над тем, чтобы включать эти часы в программы студентов.
Почему востребована профессия климатолога
На сегодняшний день есть большой запрос на профессию климатолога. Эти специалисты занимаются не только природоохранными проблемами. Сейчас климат и климатические риски учитываются во всех крупных компаниях, а также в больших инвестиционных проектах. Они уже не имеют второстепенный характер, а выходят на первый план. По этой причине растет потребность в климатологах. Вопросы рисков и инфраструктуры — все это теперь рассматривается через призму климата.
Климатические факторы в деятельности компаний, корпораций и государства вышли на первый план. Сегодня среди документов государственного планирования — Стратегия низкоуглеродного развития и Национальный план мероприятий второго этапа адаптации к изменениям климата на период до 2025 года. Сейчас идет разработка плана реализации Стратегии низкоуглеродного развития, а также разработка и реализация отраслевых и региональных планов адаптации.
Это очень сложные документы, которые требуют большого объема работы. Мы до сих пор ведем консультации вместе с правительством и не можем принять эти планы. Порой не хватает специалистов.
Сейчас эти риски и вызовы подошли к нам вплотную, их нельзя игнорировать и откладывать на потом. Мы пользуемся услугами бизнеса, но может возникнуть конфликт интересов. Государство должно иметь своих специалистов, чтобы они защищали его интересы, а не компаний. Конечно, там есть великолепные эксперты, но у них будут корпоративные интересы. Я как чиновник это понимаю, поэтому должны быть специалисты в госорганах. Правительство не должно брать их на аутсорсинг, это очень важно. Мы сейчас этим занимаемся, но нужно ускориться.
— Эта тема очень сложная, экспертов не хватает, поэтому так важно внедрять экологическое образование среди молодежи?
— Я вам приведу четкий пример, как компании будут работать и как государству нужно на это реагировать. Страны — члены Международной организации гражданской авиации (ИКАО) с 2027 года должны компенсировать выбросы СО2 от самолетов. В 2027 году «Аэрофлоту» скажут: «Уважаемые представители компании, вы обязаны компенсировать свои выбросы. Пожалуйста, вот палитра стран на рынке углеродных единиц, выбирайте». Если мыслить корпоративно, то «Аэрофлот» выберет себе углеродные единицы, где ему удобно, и приобретет их за пределами нашей юрисдикции. Деньги благополучно утекут туда.
Государственный подход заключается в том, чтобы «Аэрофлот» покупал отечественные углеродные единицы. У нас будут развиваться компетенции, мы будем подтягивать смежные отрасли, как минимум лесной сектор или сельское хозяйство. Для этого нужны собственные эксперты по климату в госорганах. Это только если касаться одной отрасли. Дальше идут морские грузоперевозки, где эти правила также формируются.
Сейчас вопросы климата очень мало связаны с природоохранными проблемами. Все дискуссии переместились в экономику и транспорт. Они ведутся вокруг экономики, трансформации, финансов и адаптации. Поэтому тут важно не опоздать, чтобы мы не вбегали в уходящий вагон, а были в процессе.
Нужно разработать свои методики, метрики и стандарты, чтобы внедрять их на международном уровне. Это очень важный процесс трансформации, мы этим занимаемся. Поэтому есть острая необходимость вовлечения молодежи.
Главные задачи российской экономики с точки зрения климата
— Вы затронули очень важную тему декарбонизации. Какие есть предложения у России по поводу этого глобального тренда на снижение углеродных выбросов? Что делается в экономике?
— Мне задавали вопрос, что было ключевым в выступлении на COP29 председателя правительства РФ Михаила Мишустина. На мой взгляд, самое главное — то, что было подтверждено в очередной раз. Несмотря на все колоссальное давление и односторонние меры, мы придерживаемся своей цели достичь углеродной нейтральности к 2060 году. Несмотря на колоссальные сложности, мы — ответственная страна, которая выполняет заявленные обязательства.
Нужно заниматься снижением углеродоемкости и повышением энергоэффективности в стране. Это два вопроса, на которых нужно сконцентрироваться. Если мы сможем удачно отработать в этих двух направлениях, то компенсируем оставшиеся сложности за счет природно-климатических проектов и экосистемных услуг.
Если заниматься снижением углеродоемкости и повышением энергоэффективности, то нужны финансовые вливания. Но это и технологический прогресс! Мы будем технологически развиваться. Либо мы ничего не станем делать и начнем технологически отставать, либо будем модернизироваться. Модернизация подразумевает финансовые вложения, но при этом мы становимся более экономически эффективными и сохраняем окружающую среду. Вот на чем нужно сфокусироваться на внутреннем контуре нашей страны.
Если говорить про внешний контур, то у нас есть большой задел знаний и возможностей в экосистемных услугах. Мы предлагаем международному сообществу свои возможности: и ресурсный потенциал, и потенциал знаний. Мы будем это тиражировать в первую очередь, а также делиться знаниями и возможностями с республиками Центральной Азии и дружественными странами.
Как развивается сотрудничество России и Азербайджана в сфере экологии
— Как вы оцениваете конференцию COP29 и ее организацию со стороны Азербайджана?
— Организация COP29 — на очень высоком уровне. Мы считаем, что Азербайджан создал великолепные условия: работать комфортно, процесс инклюзивный, вся инфраструктура есть. Все прекрасно. Дальше уже дело за переговорщиками и экспертами.
— Какие сейчас основные направления сотрудничества России и Азербайджана по проблематике климата и экологии?
— Азербайджан — наш стратегический партнер. Во-первых, у нас есть большой проект — коридор «Север — Юг». Это транзит через Азербайджан. Мы осуществляем на природоохранном треке климатический проект на трансграничной реке Самур (в стадии структурирования), которая разделяет наши страны. Мы будем развивать климатический проект по руслу реки. Это стало возможно благодаря тому, что между Азербайджаном и РФ есть соглашение о стоке воды. Есть четкое понимание по экологическому стоку. Основываясь на экологическом стоке, можно прогнозировать потребление водных ресурсов. Не у всех стран есть такие соглашения. У нас получилось создать идеальные условия, мы будем реализовывать этот проект.
Кроме того, существует запрос на то, чтобы оказать содействие Азербайджану в строительстве карбонового полигона. У нас есть эти компетенции. Также большой запрос на то, чтобы мы совместно боролись с процессами опустынивания и деградации земель.
Читайте также:
В Росгидромете заявили, что Запад делится с РФ неактуальными метеоданными
Бойкот провалился, Грета в ауте: COP29 — политическая победа Азербайджана
Карта «Мир» работает, 15-метровый кит: как Баку встречает гостей COP29
Засуха, таяние ледников: грозят ли Азии и России войны за пресную воду