Представители МОК заверили, что организация еще не приняла окончательного решения о допуске на парижскую летнюю Олимпиаду российских и белорусских атлетов. Между тем сам Томас Бах вроде бы высказывался за, но при соблюдении некоторых условий. Среди таких предварительных условий, помимо ставшего уже традиционным выступления без флага, герба, гимна и иных опознавательных знаков, фигурировал еще и официальный (письменный, что ли?) отказ от поддержки СВО. И если без флага и национальных цветов мы уже имели печальный опыт выступлений по причине серии допинговых скандалов, то ремарка об отречении от СВО вызвала возмущение в наших политических и общественных кругах.
Естественно, тут же возбудились украинские спортивные круги, наскоро поддержанные в их угрозе бойкота прибалтами с поляками, отсутствие которых на Олимпиаде, к слову, мало кто заметит. Тем более забавен протест норвежцев, которые без лыж мало что могут. Им подпели подзабытые олимпийские чемпионы разных стран и народов, увидевшие в новой коллизии шанс напомнить о себе. И тут вдруг как гром среди ясного неба раздался призыв — кто бы мог подумать — Национального олимпийского комитета США русских допустить: мол, надо же нам хоть с кем-то посоревноваться помимо китайцев. А позиция американцев, как мы знаем, — это не частное мнение, а руководство к действию для ряда стран и организаций.
Шутки шутками, но колебания Баха и Ко объясняются рядом причин. Опасно создавать такие прецеденты. В 1980 году коллективный Запад бойкотировал московскую Олимпиаду по причине ввода наших войск в Афганистан. Спустя двадцать лет туда же вошли уже натовцы, но общее потепление отношений не способствовало новому удару по олимпийскому движению. Потом были бомбардировки Сербии и Ливии, но олимпийская семья выдержала и эту международную перегрузку. Однако кто может дать гарантии, что прецедент исключения сегодня России и Белоруссии не аукнется в будущем для самих инициаторов такого шага?
Да, когда-то не пустили в Токио спортсменов ЮАР, но тогда противодействие политике апартеида отражало общую тенденцию глобальной деколонизации. На стадионы выходили спортсмены государств, только-только появившихся на карте мира. И в таком высокоморальном порыве покончить с расовой сегрегацией и дискриминацией мир был фактически един. Ныне же пресловутая изоляция России — предмет скорее мечтаний ряда политиков.
Сейчас же, с одной стороны, все ждут, чем закончится конфликт на Украине, понимая, что и неожиданное изменение прежней позиции НОК США, и вбросы о челночной дипломатии главы ЦРУ не выглядят простым совпадением. Равно как и отложенные на многие месяцы поставки тяжелого вооружения укробойцам. Закулисные процессы идут, и головка МОК волей-неволей вынуждена пытаться вписываться в изменяющийся мир, сталкиваясь с ситуацией типичного цугцванга. Из двух взаимоисключающих вариантов оба могут оказаться для Баха хуже.
Но с другой стороны, можно так затянуть согласование процедуры отбора наших спортсменов на Олимпиаду, пусть и через азиатские чемпионаты, что и анонимно выступать будет некому.
Собственно, есть еще и наше общественное мнение, которое традиционно расколото на непреклонных патриотов и активно сочувствующих короткому спортивному веку. Видимо, отсутствие флага с гимном могут выглядеть крайней уступкой западному давлению. Представьте, как вручать госнаграды и крупные денежные премии чемпиону, который, подобно новым эмигрантам, осудил собственную страну.
Тут вот и НОК Чехии высказался против бойкота. То ли американцев услышали, то ли голос собственного разума.