20 ноября исполнилось 95 лет со дня рождения народного артиста СССР Михаила Ульянова. Его называли маршалом советского кино, устроителем судеб, строгим и справедливым руководителем. Почти 20 лет он занимал пост художественного руководителя Вахтанговского театра, параллельно активно участвуя в жизни культурного мира Москвы. Михаил Ульянов жил под девизом «Кто, если не я?». Именно так он однажды ответил дочери Елене, когда та спросила, зачем отец всем помогает. Ульянов по-другому не мог. Обозреватель NEWS.ru записал личные истории актеров театра им. Вахтангова, на чьи судьбы повлиял Михаил Александрович.
Юлия Рутберг, народная артистка РФ:
— Как быстро настало время, когда его не стало, и как бесконечно долго его с нами нет. Любовь к нему только возрастает. Потому что это была такая личность, такой неповторимый человек. Он был незаменимым для театра Вахтангова, для людей, которые работают здесь, для его учителей.
Михаил Александрович Ульянов меня категорически не хотел брать в театр. Но Владимир Николаевич Коваль, Вячеслав Анатольевич Шалевич, Владимир Владимирович Иванов его смогли убедить. Поэтому моя судьба сложилась именно так. Но дальше наши отношения с ним теплели, правда, только за счет дела. Вообще, он был единственный человек за всю мою жизнь, который в равных пропорциях совмещал человеческие и профессиональные качества.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
Мы играли спектакль «Зойкина квартира». Тогда собралась вся молодежь театра Вахтангова. И вот где-то после 10–12-го спектакля ко мне в гримерку зашел Михаил Александрович. Если у него выдвигалась челюсть, это означало, что никакие «братцы» не помогут. Он зашел и сказал: «Значит, так. Будешь так играть этот спектакль, я сниму тебя с роли. Что за голос? Что ты пищишь? Почему всё так невнятно?» А знаете, прийти только после Щукинского училища и выйти сразу на главную сцену театра Вахтангова — это катастрофа в дебюте. Что со мной и произошло.
Но я тогда смотрела на него влюбленными глазами. А он мне сказал: «Еще раз так сыграешь, сниму с роли. Даю шанс». Я молчала. Он уже собирался уходить, потом развернулся, челюсть уже немного ушла назад, и сказал: «Даю два спектакля». Единственное, что я смогла спросить, это почему два спектакля. А он ответил, уже снова с поехавшей вперед челюстью: «Один для разгона». Вот такое было у него замечательное отношение к артистам.
Ольга Тумайкина, народная артистка РФ:
— Мы все — большие счастливцы, потому что жили и работали рядом с Михаилом Ульяновым. Я знаю, что он ко мне был пощадлив. И если журил меня, то скорее наставлял. Но в любую секунду мог разразиться детским смехом, чем приводил в восторг и еще большую любовь всех стоящих рядом. Михаил Александрович Ульянов был устроителем судеб. Моей уж точно.
После окончания Щукинского училища выпускникам устраивают показы, они ходят по театрам и доказывают свою состоятельность. Так вот я оказалась во МХАТе им. Чехова у Олега Николаевича Ефремова. Мне даже завели новенькую хрустящую трудовую книжку.
Потом судьба еще раз мне кивнула, и так вышло, что я, Михаил Александрович Ульянов, Владимир Абрамович Этуш, Владимир Владимирович Иванов и группа наших лучших студентов отправились в Венесуэлу. Мы там защищали театральную честь страны: играли спектакли, проводили мастер-классы. Когда уже всё закончилось и мы летели домой, ко мне подошел Михаил Александрович и спросил, где я оказалась. Я ответила, что во МХАТе. Он что-то промычал и спросил, что я буду играть. Этот вопрос как-то застал меня врасплох.
Я сказала, что Олег Николаевич очень нежно ко мне относится, предложил пока посмотреть спектакли. Потом будут вводы... А Михаил Александрович подумал минутку и сказал сразу: «Адельму в „Принцессе Турандот“ играть будешь?» В таких случая говорят, что мне сделали предложение, от которого нельзя отказаться. Я сказала только свое короткое «да».
И с тех пор, с его подачи я так и плаваю на этих волнах. Михаил Александрович позаботился обо мне таким образом, что теперь у меня в этом театре дом. И я знаю, он очень многим так помог.
Анна Дубровская, заслуженная артистка РФ:
— Я была обласкана Михаилом Александровичем. Это произошло не сразу, но он имел удивительную способность видеть и уважать талант в других людях. Он был очень скромным человеком. Когда я пришла в театр, моей дочке было года четыре. Мне не с кем было ее оставить, и она почти всё время слонялась по театру, пока я репетировала. Заходила то к гримерам, то к реквизиторам, то еще в какой-то цех. У нее был особый маршрут из тех, кто с ней нянчился. И вдруг однажды в мой перерыв я побежала ее искать, но не обнаружила ни в одной точке ее привычного маршрута. Я сразу стала нервничать, выбежала в зрительскую часть и услышала ее голос. А потом поняла, что он раздается из кабинета Михаила Александровича Ульянова.
Я в этот кабинет не то чтобы боялась зайти. Когда просто проходила мимо, у меня долгое время начинали трястись поджилки, глаз дергался. А ребенка же надо как-то забрать. Вот я подхожу к двери, которая была немного приоткрыта, и вижу, как моя дочь сидит в кресле Михаила Александровича и, положив подбородок на руки, внимательно слушает Ульянова. А он сидит напротив на небольшой банкетке и читает ей «Белого пуделя».
Она еще задает вопросы всё время, а он ее одергивает. Я тут же тихонько пролезаю и пищу что-то вроде: «Михал Саныч, можно я ее заберу сейчас?» А он абсолютно невозмутимо спрашивает, закончилась ли у меня репетиция. Я говорю, что еще нет и пока перерыв. «Но она ведь до двух? А у меня пока есть время. Пусть она побудет, я ей почитаю. У меня есть время». И так потом повторялось не раз. У них была нежная дружба еще много лет.
Марина Есипенко, народная артистка РФ:
— Благодаря Ульянову я переиграла всех королев и принцесс в театре. Очень долго можно рассказывать, каким он был, скольким помог. Да и всего не расскажешь. Когда у него родилась дочка Лена, он спускался по трапу самолета с гастролей и расплакался от счастья. К нам он тоже относился как к дочкам. И Лена потом признавалась мне, что очень ревновала его к нам, потому что он больше времени проводил с нами, а не с ней. Михаил Александрович стал для всех нас отцом, а с Леночкой мы действительно как сестры.
У меня был очень смешной случай с ним на спектакле. Сколь бы мужественным он ни был, скольких бы маршалов и генералов ни переиграл, всё равно оставался очень ранимым, чутким, сомневающимся в себе человеком. Мне посчастливилось с Михаилом Александровичем играть в двух спектаклях: «Без вины виноватые» и «Мартовские иды». Как раз в последнем я играла Клеопатру. А по сюжету действие происходит во время спортивных игр, во время которых убивают Цезаря.
Михаил Александрович, будучи тогда председателем Союза театральных деятелей, художественным руководителем театра Вахтангова, членом ревизионной комиссии, депутатом... кем он только ни был. Он приходил безумно уставший на спектакли. Так вот у нас была мизансцена, где Цезарь сидит на переднем плане прямо возле рампы. А я выходила с дальнего плана сцены и шла невероятно красивая, в костюме от Вячеслава Зайцева, с короной, которая мне досталась от Юлии Борисовой, в блестящем костюме, в парике, с накладной грудью. И жду текста Ульянова. А он должен сказать: «Сколько раз я держал у себя на коленях свернувшегося в клубочек котёночка, барабанил пальцами по его маленьким коричневым ступням и слышал, как голосок возле плеча мне шептал». А дальше уже должна вступать я.
И вот я выхожу, такая вся красивая, блестящая, встаю в позу. А Михаил Александрович произносит только: «Сколько раз...» И пауза повисает. С правой кулисы ему летит одна подсказка, с левой — другая. А я подсказать совершенно не могу, потому что он очень далеко сидит. Потом Михаил Александрович еще раз говорит: «Сколько раз...» Опять пауза. Помрежи в кулисах уже беснуются, шепчут ему текст. Я еле стою в этой своей позе. И тут Ульянов в третий раз произносит: «Сколько раз... я держал этого скотёночка?» И тут уже могла вступать я.
Вообще не помню, как произнесла текст, но потом Михаил Александрович подошел ко мне во время перемены сцен и сказал: «Прости!» Но только так, что одна я его слышала. Потом еще много лет мои сотоварищи вспоминали этого «скотёночка».
Евгений Князев, народный артист РФ, ректор ВТУ им. Щукина:
— У Михаила Александровича была долгая, интересная, звездная жизнь. И был последний спектакль, который он играл в театре Вахтангова, — «Без вины виноватые».
Его финальный выход стал очень театральным и трагичным. Ульянову было трудно выходить на сцену. Болезнь уже сковывала его. И как раз наступил тот момент, когда он не мог сдвинуться с места. В каком-то эпизоде он сел в кресло и должен был запеть романс «Сияла ночь», но от перенапряжения забыл начало текста.
Концертмейстер играет, а он не может вспомнить. Останавливает. Концертмейстер играет снова. Ульянов опять останавливает. Тогда уже мы, артисты, начинаем петь вместо него. На что он делает резкий жест, чтобы мы замолчали, и обращается ко всем артистам: «Простите меня, товарищи». Тогда мы поняли, что случилось что-то особенное. После спектакля он сказал, что это был его последний спектакль. И действительно не вышел больше на сцену, хотя еще долго руководил театром.