На Паралимпиаде-2024 в Париже Андрей Вдовин завоевал два золота и одну бронзу и стал уже трехкратным чемпионом Игр. В эксклюзивном интервью NEWS.ru он рассказал об отношении к русским в столице Франции, жестком отборе на турнир и государственной поддержке паралимпийцев.
«Был похож на робота, отрабатывал деньги»
— Вы выступали и на предыдущих Играх в Токио, и на последних в Париже. Чем отличались эти два турнира?
— Эти Игры запомнились тем, что здесь было больше зрителей, больше свободы в перемещении и других действиях. В Токио Олимпиада проходила в условиях коронавирусных ограничений. Мы никуда не могли ходить и ездить — только от дома до стадиона и обратно.
В Париже же можно было спокойно уйти и вернуться, когда захочешь. Можешь вообще круглые сутки не находиться в апартаментах, спокойно гулять по городу. Нам там выдавали специальные карты типа нашей московской «Тройки». Они были безлимитные и действовали на все транспортные средства. В первые два дня в Париже я осмотрел все, что хотел, и потом уже спокойно готовился к соревнованиям.
— А в спортивном плане?
— Конечно, тем, что в Париже я выиграл две золотые медали, а в Токио одну. Тогда, правда, подготовка была более целенаправленной, планомерной. Сейчас на нее накладывались разные ситуации, в том числе отстранение [российских спортсменов]. Мы не понимали, что будет дальше. В какой-то момент я уже думал, что надо заканчивать. Потихоньку начинал выгорать. Уже меньше хотелось тренироваться, бегать.
Я был немного похож на робота, отрабатывал деньги. А в начале года ситуация начала понемногу меняться. И вылилась вот в такие неожиданные результаты. Когда я ехал на Паралимпиаду, я ни от кого не скрывал, что если хотя бы попаду в призеры, то это уже будет отличным выступлением. А итоговый результат — вообще фантастика.
— То есть вас мотивировала надежда, что вы все-таки выступите на Играх?
Андрей Вдовин (в центре)
— В начале февраля мы ездили в Дубай на международные соревнования. Я был одним из первых, кто вообще поехал на такой турнир после нашего, так сказать, забвения. Мы там прошли квалификацию на чемпионат мира, и в апреле нам прислали билеты туда. Это было радостным событием, что нас берут на мир. И вот там как раз начала появляться уверенность, что и до Парижа доедем.
Это очень приободрило. Я начал усерднее готовиться, наверстывать упущенное. Я ведь на чемпионате мира одну дистанцию выиграл сенсационно для себя, на некоторых проиграл. А на тот момент я был готов еще хуже, чем сейчас.
— Как вообще проходит отбор на Паралимпиаду?
— Квоты завоевываются на чемпионатах мира. В этом году сложилось хорошо, что он прошел накануне Игр. Чемпионат мира перенесли с 2021 года. Если занимаешь одно из первых пяти мест, то зарабатываешь участие в Паралимпиаде. Но так как основной отбор проходил в прошлом году, когда мы не могли принимать участие, то квоту давали только первым двум местам.
Есть еще один критерий: нужно попасть в топ мирового рейтинга. Если ты не был на чемпионате мира, но выступил на каких-то квалификационных соревнованиях, попал в тройку рейтинга, то тебя тоже могут пригласить на Игры.
«Мы люди подневольные: как партия скажет, так и сделаем»
— На Олимпийские игры некоторые российские спортсмены не поехали, потому что их федерация запретила им выступать. У вас не было опасения, что у вас получится такая же ситуация?
— У нас, как говорится, как партия скажет, так мы и сделаем. Мы здесь подневольные. Тем более что у нас нет отдельных федераций, только Паралимпийский комитет, объединяющий все виды спорта. В олимпийском спорте не так.
Если Паралимпийский комитет говорит, что едем, значит, едем. Вопрос только в квотах. Мы, легкоатлеты, и пловцы успели в этом году выступить и завоевать их, поэтому поехали.
Андрей Вдовин
— Были же еще какие-то проверки от международной комиссии по допуску?
— Да, нас очень серьезно проверяли. Вплоть до того, в каких спортивных школах мы числились, какие посты в социальных сетях писали. Например, у нас не смогла поехать бóльшая часть команды по настольному теннису. Кто-то когда-то числился в спортшколах «Динамо» или ЦСКА. Их сразу «отстегнули»: сказали, что они находятся на попечительстве военной организации, как считается в международных структурах.
Знаю, что одну спортсменку «отцепили» в последний момент. Обнаружили, что в 2016 году она числилась в спортшколе ЦСКА. Всего один год, но это сыграло свою роль.
— Вы рассказывали об одном сопернике из Бразилии, который спрашивал, почему у вас нет нашивки с названием страны. Спортсменам все равно на такие политические моменты?
— Он очень добродушный, веселый и общительный. Мы с ним соревновались и в Токио, и на чемпионате мира. Он меня спрашивал, почему я не приезжал на другие соревнования. Я отвечал, что из-за политики. Возможно, они действительно не знают, почему мы не приезжали, может, делают вид. Вполне вероятно, что они не в курсе, почему нас отстранили.
— Многие боялись, что будет какое-то не такое отношение к россиянам в Париже. В итоге никаких эксцессов не было.
— Я могу только подтвердить, что все было абсолютно нормально. Мне даже не к чему придраться. Никто косо не смотрел, не говорил ничего.
Могу рассказать о таком случае. Мы с моим напарником в один из последних дней гуляли и зашли в местный магазин. Нас увидел продавец — а у нас не было никакой российской символики — и понял, что мы славяне. Начал говорить нам: «Русо, русо, русские». Мы отвечаем: «Да-да». А он: «Серж Лавров гуд». Представляете, обычный продавец знает Сергея Лаврова. Вот знаем ли мы, кто министр иностранных дел Франции? Вряд ли. Мне это запомнилось.
Андрей Вдовин
Должен показывать результаты, чтобы получать зарплату
— Как вы вообще пришли в спорт?
— Все началось в 2011 году. Я хотел заниматься футболом, просто ходил с папой играть. На одной из тренировок папин друг рассказал, что в нашем городе Дзержинске есть футбольная команда для инвалидов. Мне предложили попробовать пойти туда. Поэтому сначала появился футбол, а потом уже легкая атлетика. В сентябре 2011 года я участвовал в детской Спартакиаде для инвалидов.
Мне тогда было 17–18 лет. После этого мне прямо сказали выбирать — футбол или легкая атлетика. В 2012 году наша паралимпийская сборная по футболу победила на Играх. Видя, какие там спортсмены, я понял, что в этом виде спорта мне ничего не светит. Решил попробовать себя в беге, хотя тогда это был непонятный для меня спорт. Бегать по кругу? Это же неинтересно. Но вот так уже 13–14 лет занимаюсь таким скучным делом (смеется).
— Чем он вас так захватил?
— Наверное, перспективой каких-то наград, выступлений. Меня же все равно не просто так позвали в атлетику. Увидели потенциал в беге.
— Когда вы поняли, что хотите выступать на высоком уровне: на чемпионатах мира, Паралимпиаде?
— Когда съездил на свои первые международные соревнования и прикинул свои перспективы. А когда выиграл чемпионат мира в 2013 году, то уже окончательно решил, что все возможно и что нужно работать дальше. И уже начал готовиться к Играм в Рио, на которые нас, к сожалению, не пустили.
— Вам очень важны выступления на международном уровне. А когда их нет, как вы себя мотивируете?
— Нас поддерживает государство. Мы трудоустроены, получаем зарплату, официально работаем в центре спортивной подготовки. В моменты отстранения это стимулирует меня: я все равно должен показывать результаты, чтобы оставаться на плаву и получать зарплату.
Андрей Вдовин
Для нас устраиваются соревнования, нам выплачиваются призовые. За счет этого удается себя поддерживать и оставаться в хорошей форме. Когда ты состоявшийся спортсмен, то просто так бегать уже неинтересно. Но всегда нужно на что-то жить. Поэтому на одном интересе далеко не уедешь. Считаю, что это все заслуга государства, Министерства спорта, центра спортивной подготовки.
«Паралимпийский спорт — это социальный лифт»
— Многие родители приводят детей в спорт для улучшения физического состояния. Но в тоже время у спортсменов постоянно возникают какие-то травмы. Как это коррелирует между собой?
— Я понимаю, о чем вы. Говорят, что физкультура лечит, а спорт калечит. Но не надо забывать, что мы инвалиды, у нас нагрузки немного не такие, как в олимпийском спорте. Для большинства ребят это все как раз для развития себя.
Могу привести личный пример. У меня уже очень высокий уровень, бывают, конечно, и травмы, но все равно не так, как у профессиональных спортсменов. Мы много тренируемся, но объемы не такие. Если сравнивать мой результат и результаты атлетов на чемпионате России на одной и той же дистанции, то там я вряд ли попал бы в финал. Был бы на каком-нибудь 30–40 месте.
Для большинства паралимпийцев спорт — это возможность развиваться, показать себя. Если говорить глобально, то паралимпийский спорт в нашей стране — это социальный лифт. Ребята своим примером показывают, что можно жить вот так, не сидеть дома, вести активный образ жизни.
В Токио был такой велогонщик Михаил Асташев. У него нет ни кистей, ни стоп, а он взял два золота. В Париже выступал Иван Ревенко — он выиграл в метании копья. Для него это были первые подобные соревнования. И вот такой фурор. Это же вообще классно. У него очень тяжелая судьба — он упал с высоты, долгое время боролся и сам с собой, и со своей жизнью, но достиг таких высот.
Андрей Вдовин
— Ваш коллега Антон Феоктистов и о вас высказывался очень похвально. Назвал вас легендой и сравнил с Месси и Гретцки.
— Мне кажется, я обычный человек. Такой же, как и все. Когда есть такие сравнения, мне, конечно, льстит. Но мы же совершенно разные. Где они и где я. Месси и Гретцки — мировые звезды, кумиры многих. А я просто парень из провинциального города Дзержинска с населением в 250 тысяч человек. Выиграл, и все.
Читайте также:
Названа страна, которая досрочно стала победителем Паралимпиады в Париже
Косят под инвалидов: как на Паралимпиадах ловят спортсменов-аферистов
Спонсор Игр в Париже оставил российских паралимпийцев без подарков
