Специальная военная операция может стать для сотен ветеранов политическим лифтом. Как уже заявили в «Единой России», в списки участников праймериз партии для отбора кандидатов для участия в осенних региональных выборах включен 81 участник СВО. И явно бойцы привлекаются не для роли «свадебных патриотов».
Между тем, хотя бои на Украине в самом разгаре, четыре из пяти парламентских партий уже заявили о готовности выдвигать в органы власти ветеранов спецоперации. Ведь в России понятие «однополчанин» куда шире простого совпадения места службы. Это знак «свой — чужой». И так было всегда. До начала 80-х годов Советским Союзом фактически управляли ветераны Великой Отечественной. И только с их уходом восторжествовало новое мышление. В 90-х «афганцы» были самой сплоченной силой, способной противостоять нараставшей всеобщей энтропии.
И нет сомнения в том, что и сотни тысяч сильных молодых людей, участвующих в СВО, вернувшись с орденами и ранениями, образуют свое особое братство. С собственными взглядами на мир, своими понятиями о реальном патриотизме, верности стране и долгу. Немаловажным фактором для оценки грядущего социального феномена будет то обстоятельство, что для многих молодых ветеранов именно война станет социальным лифтом, которого они были лишены прежде. Воюют ведь не выпускники Гарварда и Королевского лондонского лицея, не золотая молодежь, но выходцы, будем откровенны, из не самых привилегированных слоев общества.
И для многих после месяцев в холодных траншеях, в кровавом месиве боев картинки беспечной жизни городов окажутся шокирующими. Причиной классического когнитивного диссонанса. Они могут в самом серьезном варианте испытать отторжение от тыловых, отсидевшихся, трусливо сбежавших от самой угрозы мобилизации.
И естественно, к уже осенним выборам, а тем более к во многом решающим избирательным кампаниям 2024–2025 годов развернется борьба за голоса и мощную поддержку новых ветеранов. Это явление станет особенно актуальным на фоне ухода из жизни год назад Владимира Жириновского, смерть которого явно может стать точкой отсчёта перестройки прежней, расшатанной уже партийной системы. Традиционные системные партии с их инерционными установками рискуют уже не соответствовать вызовам нового времени с очередным изданием холодной войны, перекройкой политической карты Европы и начавшимся расширением российских границ.
Конечно, в интеллектуальном плане, в плане своих политических взглядов новые ветераны не станут ходить строем. Но поиск своего места в обновленном российском обществе и нашем политикуме будет сопровождаться и поиском выразителей их глобальных устремлений и интересов. Притом что, принеся жертвы во имя существующего государства, они потребуют от этого государства адекватной оценки своего вклада. И такой посыл не сведется просто к получению льгот и остракизму чиновников с их вечным «Я вас туда не посылал!».
Смогут ли они влить новую жизнь, например, в осиротевшую ЛДПР с ее смесью имперских амбиций и провластного конформизма? Вряд ли, поскольку сама партия, видимо, в отсутствие по-настоящему харизматичного лидера обречена на угасание и слияние с другими политическими институтами. С тем же мизерным успехом их попытается привлечь полумертвая «Родина», тень той мощной патриотической партии, какой она задумывалась в конце девяностых годов.
Думаю, в лучшем положении окажется партия власти, которая приложила немало усилий для того, чтобы ассоциироваться с новым поколением фронтовиков. Кто-то со своими левыми взглядами примкнет к компартии.
Но главный вопрос, готовы ли партийные боссы на диалог на равных с приходящими с фронта бойцами.