«Никогда ещё так много людей не писали так много на русском языке»
Лингвист Ирина Левонтина — о назревшей языковой реформе и том, какой она может быть
В России впервые за 65 лет обновят правила русского языка. Как объясняют в Министерстве просвещения, реформы стали необходимы из-за произошедших за минувшие десятилетия существенных изменений. NEWS.ru обсудил предстоящую модернизацию языковых стандартов с ведущим научным сотрудником Института русского языка им. В. В. Виноградова Ириной Левонтиной, которая объяснила, в чём их необходимость, почему изменения принимают именно сейчас, а также о том, почему стандарты не следуют бездумно за стихийной эволюцией разговорной речи.
— Как вы оцениваете грядущие изменения в русском языке?
— В первую очередь хочу подчеркнуть, что речь идёт не об изменениях в правилах орфографии или пунктуации, а об обновлении устаревших правил. Какие-то из них имели привязку к своему времени, например, речь шла о том, как правильно писать «Чай Кайши» — не самый актуальный вопрос правописания нашего времени. Потом появились новые конструкции, правила правописания которых просто не могли быть прописаны тогда.
— Почему правила решили изменить именно сейчас?
— Не решили. Лингвисты постоянно работают и, например, есть орфографическая комиссия Российской академии наук, которая постоянно работает над новым сводом правил, над новыми проблемами орфографии и пунктуации и над недочётами в старых. Где-то в 2023 году примерно должен быть готов полный свод правил русского орфографии и пунктуации. В нём будут и имена собственные, и географические наименования. То, чего нам так не хватает, потому что русские словари этого толком не описывают. Однако в Министерстве просвещения решили, что пока неплохо бы получить краткий свод. Я хочу подчеркнуть, что правила составляются не чиновниками, они лишь организуют этот процесс. Правилами занимаются лингвисты.
— Говорится, что некоторые нормы письменного языка «подтянут» до разговорных. Создаётся ощущение, что как бы идут на поводу тех, кто говорит неграмотно. Так же в своё время говорили, когда, например, разрешали слово «кофе» в среднем роде.
— Если говорить о «кофе», то с ним возникло недоразумение. В пособиях начала XX века правильным указывался именно средний род. Кстати, в эмигрантской литературе — у Набокова и так далее — именно средний род долго держался — в соответствии с тем, как это было до Революции. Тут недоразумение, некая журналистская утка. Также и с «йогуртом» — писали, что «вот теперь можно ударение на „у“ ставить», однако это как раз то, как делали раньше.
Язык меняется, и если в словарях не описывать изменения, получится, что они будут описывать язык XVIII века. Это ерунда — они просто будут никому не нужны. Что такое норма языка? Если говорить по-простому, это то, что считают правильным авторитетные грамотные носители языка. Если такие люди приняли новую норму, позволяют себе что-то новое, будет глупо, если словари будут настаивать на норме, которой фактически уже нет. Новая норма попадает в словарь с пометкой «обиходное» или «допустимо в устной речи», а если вариант спустя какое-то время распространился, то пишется, что варианты равноправны. Затем может наступить период, когда практически никто, кроме стариков, не говорит так, как было раньше, и тогда мы делаем пометку «устаревший» или «уходящий вариант». Это работа лексинографов. Вопреки распространённому мнению мы не просто разрешаем что-то в один момент, мы смотрим, как ситуация меняется. Так, скажем, «звОнишь» мы ещё не разрешаем.
— Есть какие-то изменения, которые не принимаются сейчас, но, на ваш взгляд, должны быть приняты?
— Если говорить теоретически, то многие исключения из правил сейчас непонятны для молодёжи и они в них плохо разбираются. Некоторые правила можно бы было упростить. Нет особых причин, почему, скажем, полмандарина пишется слитно, а пол-апельсина и пол-лимона через дефис. Также, например, нет особой логики в том, чтобы предынфарктный писать через «ы», а постинфарктный — через «и». Это можно бы было изменить, однако подобные перемены орфографии всегда воспринимаются в обществе болезненно, как разрыв традиции и преемственности. Думаю, в обозримом будущем существенных изменений правил не будет.
— Общество воспринимает болезненно, потому что ценит говорящих грамотно. Однако по вашим словам создаётся впечатление, что в принципе грамотно — это как угодно, главное, подождать достаточное количество времени.
— Нет, ничего подобного я не имела в виду. Правильно — это так, как настоялось достаточно долго, для того, чтобы так говорили авторитетные грамотные люди. Не все изменения приходит в литературный язык и, например, остаются только в просторечье.
— Будущие изменения норм русского языка произойдут под сильным влиянием интернет-речи?
— Интернет безусловно влияет на изменения языка. Что-то пришедшее из Интернета со временем становится нормативным. По-другому и быть не может, раз мы сейчас много общаемся именно в Интернете. Когда говорят о языке Сети, почему-то считается, что это обязательно плохое, что это что-то, портящее язык. Однако можно посмотреть с другой стороны: никогда ещё так много людей не писали так много на русском языке. Большинство взрослых людей, закончив школу, писали очень мало. В этом смысле Интернет оказывает положительное влияние на русский язык, вовлекая всех его носителей в создание текстов.
