Городское жильё было «ахиллесовой пятой» СССР. До середины 1950-х годов планы по его строительству постоянно проваливались. Решение лежало на поверхности — индустриализация жилья, отказ от архитектурных изысков и создание типовых проектов застройки. Однако вплоть до переезда в Москву в 1949 году Никиты Хрущёва на это никто не решался. Решив проблему жилой столичной застройки, будущий лидер КПСС стал сталинским фаворитом. А после, расширив применяемые им решения в формате всей страны, «обнулил» не только сталинскую архитектуру, но и сам «сталинизм».
От какого наследства мы отказываемся
Критиковать излишества в архитектуре Никита Хрущёв начал ещё в середине 1930-х годов. Но в те времена они ещё не приняли характер «отмены» существующего опыта советского зодчества. Совсем наоборот, глава Советской Украины настаивал преимущественно на большей технологичности строительного производства.
СССР в это время переживал эпоху бурной индустриализации. А коллективизация и возведение тысяч новых заводов вызвали массовое перемещение миллионов людей в города и рабочие посёлки. Всем им нужно были где-то жить. Однако простейшим решением, к которому часто прибегали советские власти в тот момент, было возведение бараков и ведомственное строительство.
Получался ярко выраженный разрыв при проектировании городов. Центр и наиболее значимые места города украшались ансамблями зданий, обычно богато украшенными и вписанными в новый вид города. А вот на окраинах советский пролетариат ютился в бараках, без каких-либо нормальных удобств. Либо же, тут ярчайшим примером будет флагман, гигант советской тяжёлой промышленности — Новолипецкий металлургический комбинат, для рабочих строились в 1930-х годах жилые кварталы рядом с заводом.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
Советский город оказывался разорванным на несколько частей. В одних частях всем рулили ведомственные организации, где-то — советы. Какая-то часть представляла собой барачную часть, а центральная оказалась зоной ответственности областных властей. Между всеми этими частями надо было как-то наладить взаимодействие и как-то управлять получившимся «городским зоопарком».
Индустриальное же строительство типовых домов и кварталов, опора на готовые проекты в области подвода инженерных коммуникаций (водо-, электро- и теплоснабжения), в области озеленения и транспортных развязок, было дешёвым и простым. И позволяло уменьшить сложность управления городом, а также упростить поддержание в порядке его жилого фонда. Но за счёт внешнего облика, который бы город Х отличал от города Y.
Проблемы послевоенного восстановления
Окончание Второй мировой войны застало городское хозяйство СССР в самом жутком виде. Даже в начале 1950-х годов немалая часть городов советских Белоруссии и Украины напоминали руины. Жители ютились в бараках, которых стало ещё больше, чем было до войны. Вот здесь позиция будущего главы КПСС и СССР Никиты Хрущёва о необходимости индустриализации строительства, его удешевления и роста скорости возведения жилых массивов била прямо по центру проблемы.
В августе 1953 года члену ЦК КПСС Лазарю Кагановичу Центральное статистическое управление (ЦСУ) передало справку о состоянии жилого фонда в СССР в 1940–1952 годах. Выяснилось, что планы по городскому строительству были полностью провалены. В 1945–1952 годах было возведено 54,2 млн квадратных метров вместо 75,4 млн «квадратов» только в четвертой пятилетке 1946–1950 годов. Средняя жилая площадь, приходившаяся на советского горожанина, была равна пяти квадратным метрам и ниже. И это из расчётов санитарной нормы, которая была равна шести квадратным метрам минимум.
Если же СССР хотел обеспечить 6, 8 или 9 квадратных метров на человека, то ему надо было дополнительно построить 17, 96 и 136 млн «квадратов» жилья. С учётом быстрого роста городского населения, которое уже в 1950-х превысило 100 млн человек, это означало только одно — радикальную реформу всей экономики страны, вместе со строительной сферой.
Московский агент перемен
Именно Хрущёв будет перестраивать сталинскую экономику, решая по сути дела единственную проблему — обеспечение советских граждан минимально допустимым уровнем жизни. Параллельно при этом СССР запустит человека в космос, организует атомную промышленность, станет настоящей сверхдержавой, поддержав процесс деколонизации по всему миру. Но фундаментом для всего этого стало решение жилищного вопроса в Москве, а потом и всего СССР.
В 1949 году московское руководство разработало план преобразования города, который бы учитывал новации советской градостроительной политики. С одной стороны, руководство СССР и лично Иосиф Сталин настаивали на строительстве монументальных зданий, так называемых высоток, которые бы увековечили победу страны во Второй мировой войне. Страна должна была оставить след в истории своей победой, чтобы каждый гость её столицы видел этот триумф воочию. С другой стороны, демонстративно игнорировать благополучие жителей всё-таки не стоило.
А руководство Москвы именно так и поступило. Центр перестраивался полностью. Старые здания Китай-города и Зарядья уничтожались. Сносу подлежал также Политехнический музей. Расширялся Манеж, опять же путём сноса зданий. Получившиеся площади должны были застраиваться монументальным ансамблем общественных и ведомственных зданий.
Получался эдакий «Красный Рим». Красиво, помпезно, триумфально, и при этом — выселение 30 тысяч жителей, которых планировалось размещать в коммуналках, а потом расселить не то в бараки на окраинах города, не то ещё куда-то. Всё это как-то не вдохновило Сталина. Проект забраковали, особенно за отсутствие медицинских учреждений. Московскую верхушку зачистили, вплоть до увольнения членов горисполкомов из партии, что ставило жирную точку в их карьере. Из Киева срочно перевели Никиту Хрущёва, который в тот момент уже ходил в любимчиках у Сталина.
Хрущёв быстро взялся за дело. Для начала полностью переиначил план развития города. Теперь он был рассчитан на 10 лет с возможностью пролонгации на 25 лет. В рамках Моссовета было полностью централизовано управление строительством. До этого доля стройуправлений города в возводимых в столице зданиях составляло 15% и меньше. Более того, его мощности были просто ничтожны по сравнению с 60 строительно-монтажными управлениями (СМУ) ведомств, которые доминировали в этой сфере. Проблема была в том, что у них жилое строительство составляло только 30% заказов.
Помимо централизации управления, а также передачи городу ведомственных СМУ, при Хрущёве был создан Моспроект — институт, который ведал проектными работами в городе. Кроме того — Специальное архитектурно-конструкторское бюро (САКБ), которое ведало типовым проектированием зданий при Моспроекте. Уже в 1952 году были разработаны и утверждены типовые нормы для жилых домов, а также технологические карты их строительства.
По сравнению с типично сталинскими «дворцами» новые московские дома от Хрущева получались очень недорогими. За счёт экономии на лифтах и украшательстве, индивидуальной планировке и высоте этажей, а также благодаря стандартизации и типизации каждый квадратный метр жилья теперь стоил в 5–8 раз ниже. С помощью таких новаций в 1951–1955 годах в Москве впервые за 20 лет перевыполнили строительный план — возвели более 4,3 млн квадратных метров жилья. До этого момента руководство города хронически проваливало любые планы.
Ещё важнее то, что около 60% нового жилья было возведено не в центре, а на второстепенных улицах. Городская жизнь буквально повернулась к гражданам парадным, а не дворовым фасадом.
«Репетиция» речи на XX съезде
Такой успех не мог пройти мимо государственной верхушки. Если в 1940-х годах Хрущёв был любимчиком Сталина, то после московского прорыва он стал его фаворитом. Это отразилось на результатах внутрипартийной борьбы, когда Хрущёв стал первым среди партийной верхушки, а потом последовательно оттеснил спецслужбы (Берию) и военных (Жукова).
Триумф Хрущёва в Москве привёл к вполне обоснованному выводу — чтобы решить жилищную проблему в масштабах СССР, надо действовать схожим образом. У него под рукой была когорта инженеров, проектировщиков и архитекторов, доверие партии, а главное — неиссякаемый источник энергии. Никита Сергеевич, что называется, поймал «дух времени».
На этом пути была ликвидация «сталинского ампира», предвестником которого в 1954 году было письмо научного сотрудника Академии архитектуры Георгия Градова в ЦК. Он критиковал сложившиеся за 20 с лишним лет (после отказа от конструктивизма и других направлений «минималистского» авангарда в советском зодчестве в начале 1930-х) архитектурные традиции за «украшательство», удорожание процессов строительства и невнимание к техническому прогрессу.
Вскоре, в декабре 1954 года состоялось Всесоюзное совещание строителей, на котором Градов раскритиковал «отступление от партийной линии в архитектуре, которое выражается в однобоком, эстетском понимании архитектуры лишь как искусства украшать, создавать внешне показной эффект, не считаясь с современной техникой, назначением здания и затратой средств». Но основным событием того мероприятия стало выступление Хрущёва, выдержанное в том же тоне:
В нашем строительстве нередко наблюдается расточительство средств, и в этом большая вина многих архитекторов, которые допускают излишества в отделке зданий, строящихся по индивидуальным проектам. Такие архитекторы стали камнем преткновения на пути индустриализации строительства.
Партийный руководитель отмечал, что «не против красоты, но против излишеств». По его мнению, некоторые архитекторы «увлекаются устройством на зданиях шпилей, и поэтому эти здания становятся похожими на церкви». Хрущёв подчёркивал, что с современными домами так делать нельзя, потому что советскому человеку нужно «не любоваться силуэтами, а жить».
Закономерным результатом того совещания стало совместное постановление ЦК КПСС и Совета министров СССР «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве», изданное 67 лет назад.
С одной стороны, критика архитектурных излишеств со стороны Хрущёва во некотором смысле отдавала антисталинизмом ещё до его известного доклада на XX съезде КПСС в 1956 году. Но с другой, отказ от затратного «дворцового стиля» был рациональным решением в условиях послевоенного восстановления страны, требующего массового возведения недорогого жилья, чтобы покрыть потребности общества. Так появились знаменитые хрущёвки, а от сооружения помпезных ансамблей и проекта строительства «сталинских высоток» отказались.
В июле 1957 года советское правительство приняло решение о массовом строительстве типовых жилых домов. С 1956 по 1964 год жилой фонд СССР увеличился на 80%, новое жильё получили около 55 млн человек, а за весь этот период было возведено домов больше, чем за предыдущие четыре десятилетия. При этом стоимость строительства снизилась по разным оценкам от 20–25% до 30%.
На этом фоне советское руководство пошло на сокращение армии в два с половиной раза. Объёмы военных заказов на сухопутное и морское вооружение падают, флот Никита Сергеевич буквально «порезал». Зато гражданская сфера, особенно строительство, пополнились миллионами рабочих рук, отнюдь не лишних в данном случае.
Дальнейшие реформы, которые будут включать в себя радикальные преобразования в экономике и сельском хозяйстве, в области управления на местах и самостоятельности советских органов, «обнулят» сталинское наследие. Но перед тем как эта лавина сошла, всё началось с одного камешка — массового гражданского строительства.