Время быстротечно. Семь лет минуло с того момента, как Крым и Севастополь вернулись в родную гавань. Сказать, что это вызвало прилив патриотического энтузиазма у нас в стране, значит, ничего не сказать. Учитывая, что среди исторических вех и свершений в России стало не принято вспоминать об Октябрьском перевороте, коллективизации и индустриализации, возвращение полуострова под российскую юрисдикцию сразу стало в один исторический ряд с победой в Великой Отечественной войне и полётом первого человека в космос, заполнив событийный вакуум и резко наполнив национальную информационную повестку.
И если для рядового россиянина, с детства любившего Крым как волшебную страну семейного летнего отдыха, прирастание страны полуостровом было чем-то вроде воссоединения семьи, некогда размётанной вихрями перемен, то для политиков это был сильный, поистине державный ход, дополнительно активно возвращавший Россию в большую геостратегическую игру с большими, хотя и не определёнными заранее ставками. А для военных Крым был и остаётся непотопляемым авианосцем, позволяющим контролировать Черноморский бассейн вне зависимости от усиления там позиций натовских военных флотов. Собственно, и быстрое размещение там противокорабельных комплексов «Бастион» расставило все точки над i в отношениях с Североатлантическим альянсом. Недаром и Владимир Путин вспоминал, что разящие ракеты быстро охладили кое у кого жажду быстрого силового реванша.
Понятно отношение к такому воссоединению южнорусских земель на Украине и в целом на Западе. Усиление влияния России, её заявка на способность действовать быстро и эффективно не устраивали никого. А в Киеве идея обратного возвращения Крыма обрела вид и форму национальной, когда на фоне трескучего агрессивного национализма заглушаются любые аргументы целесообразности. Зато есть чем на годы вперёд наполнить национальную повестку, вокруг чего завязать общенациональный дискурс. Потому самый пророссийский на словах местный политик не может себе позволить хоть на миг усомниться в принадлежности полуострова Незалежной.
А что же Россия? Конечно, праздник не может длиться вечно. Наступили будни освоения возвращённого достояния предков. Ожидаемые западные санкции приняли характер устойчивой антироссийской политики. Можно, конечно, говорить, исходя из исторических прецедентов, о том, что для комплексных санкций могли легко найтись и иные предлоги. Но Крым стал весомым и зримым раздражителем, позволявшим подвести под рестрикции как бы правовую базу — нарушение международных соглашений, Будапештского меморандума, никем не ратифицированного, но гарантировавшего территориальную целостность Украины в обмен на вывод с её территории советского ядерного оружия. И даже Заключительного Хельсинкского акта 1975 года. Притом что и развал Советского Союза, и поглощение Западной Германией ГДР поставили точку в плане незыблемости границ государств в Старом Свете. Но, понятно, на Западе аналогию воссоединения Германии и Крыма с Россией сразу сочли неуместной.
Понятно, что западные санкции и ответные российские меры, вопреки всем властным уверениям, ударили по благосостоянию тех самых простых россиян, что так бурно радовались возвращению полуострова. Здесь и рост цен на продовольствие, и обвал курса рубля, не столь пугающая, как в девяностых, но инфляция, которая если и замедлилась, то после бурной перемены ценников в магазинах, прежде всего на импортные, ставшие куда менее доступными, товары.
И, конечно, Крым потребовал немалых вливаний из государственной казны: сотни миллиардов на ставший символом Крымский мост, сооружение теплоэлектростанций для срочной компенсации энергетической блокады со стороны Украины. Теперь встал вопрос о срочном строительстве опреснительных установок, дабы гарантированно обеспечить полуостров водой после перекрытия соседями Северо-Крымского канала. И это при том, что до пандемийных ограничений многие россияне всё равно предпочитали курорты Турции крымским с их архаичной инфраструктурой и советскими нравами в сфере сервиса. Возрождение полуострова идёт медленно и с большим затратами.
Сами же крымчане жаловались на рост цен, который не в полной мере компенсировали пенсии и зарплаты, выплачиваемые по российским стандартам, и на странное засилье в местной власти ещё украинских, быстро перекрасившихся чиновников, которые явно не отличались кристальной честностью и не горели желанием отдать все силы возвращённой родине. Да и срочная отставка присланного из Москвы севастопольского губернатора лишний раз продемонстрировала кадровые крымские проблемы.
А главное — Крым неожиданно создал и моральные проблемы в самом российском обществе. И дело не в пресловутой «пятой колонне» прозападных деятелей. Неприлично выглядели словесные манёвры многих деятелей культуры, которые в расчёте на украинские гастроли неловко уходили от вопроса «Чей же Крым?», усиленно ссылаясь на собственную наивную аполитичность. Словом, звёзды, которыми гордилась страна и которые всегда относились к привилегированному классу, на деле оказались корыстными приспособленцами, далёкими от патриотических жертв. Да что говорить об актёрах, если наш крупнейший банк — «Сбер» — так и не решился открыть на полуострове свои отделения.
Не менее неприятно было узнать, что по старой традиции у России действительно нет искренних союзников кроме её армии и флота. Ни одна из даже постсоветских стран не решилась официально признать Крым российским. От ответа ушёл и официальный союзник — Лукашенко, который с энтузиазмом поставлял на Украину бензин и солярку, полученные из льготной российской нефти. Потупив глазки, формальные «свои», члены новых субсидируемых Россией союзов, ссылались на риск западных санкций. И даже китайская делегация появилась сейчас в Крыму явно с намерениями отомстить Киеву за его игры вокруг продажи знаменитого завода двигателей «Мотор Сич».
Вряд ли творцов Крымской весны радуют усиливающиеся в последнее время рассуждения о совершённых тогда ошибках: мол, надо было не останавливаться перед Мариуполем, а формировать республику Новороссия — от Одессы до Харькова. Ответные санкции были бы те же. А вот позиции — куда крепче. Нельзя было поддаваться на западные уговоры. И такой подход в целом усиливает влияние консерваторов, отрицающих любые компромиссы в мировой политике. Тем более сейчас, на фоне показных милитаристских приготовлений Киева, готового, что в Донбассе открыть военные действия, что Крым атаковать.
Словом, довольно быстро выяснилось, что сложные и застарелые проблемы, да ещё в условиях мирового противостояния, не решаются быстрой кавалерийской атакой и требуют многолетней упорной работы. И нельзя превратить Крым в процветающий оазис, политическую витрину, если вся страна не достигла важных технологических и экономических прорывов. Нужна и серьёзная работа юристов. В частности, сейчас напоминают, например, что договор о создании Советского Союза был подписан и от имени Крыма, который изначально был самостоятельным субъектом. Надо искать аргументы для постоянного диалога с партнёрами, а не занимать позицию страуса.
И если исторически Крыму развиваться вместе с Россией, заглядывая в общее будущее, то не Россия должна устраивать праздники на черноморском побережье, а полуостров должен идти вперёд вместе со всей страной. И в этом, видимо, главный вывод из последних семи лет истории древней Тавриды.