Актеры Александр Збруев, Лидия Федосеева-Шукшина и Алиса Фрейндлих — звезды многих советских военных фильмов. Когда они были маленькими, в СССР началась Великая Отечественная война. Что артисты помнят о ВОВ и как выживали в то время — в материале NEWS.ru.
Александр Збруев навсегда запомнил День Победы
Семья Збруева пережила лишения еще до войны. Его отец, заместитель народного комиссара связи СССР, в 1937 году был признан врагом народа и расстрелян. Матери Александра Татьяне дали родить сына, после чего отправили за пределы Москвы — в Рыбинский исправительный лагерь. Она смогла вернуться с ребенком в столицу только в 1944 году.
«Конечно, было непросто. Мама была сослана, я был у нее на руках. Мы там были пять лет и вернулись, когда еще шла война. Этого (испытаний, лишений, голода. — NEWS.ru) не помню, маленьким был. Но в возрасте семи лет мне прекрасно запомнился День Победы. Восемьдесят лет прошло, а я его помню», — рассказывал NEWS.ru Збруев.
Актер снялся в двух военных фильмах: «Шел четвертый год войны…» и «Батальоны просят огня» по одноименному роману Юрия Бондарева.
«Бондарев прошел всю войну. Снял фильм режиссер Чеботарев, тоже фронтовик. Обстановка, которую они создавали на съемочной площадке, им была знакома, они нам ее передавали и ставили нас в такие условия, которые были приближены к тем событиям. И все мы мечтали, чтобы побыстрее случилась победа в этом фильме», — сказал NEWS.ru Збруев.
Актер назвал войну «большой трагедией человечества» и добавил, что «это ужасно».
Александр Збруев
За что Федосеева-Шукшина бросила в учительницу бутерброд
Лидия Федосеева-Шукшина родилась 25 сентября 1938 года в Ленинграде. Ей было всего три года, когда началась блокада города, и она всю жизнь вспоминала те страшные годы. Отец Лидии Николай ушел на фронт, и мать, Зинаида Федосеева, делала все возможное, чтобы их дочь и два сына, Анатолий и Герман, выжили. Они ютились в большой коммуналке на сорок с лишним человек. Всей семье повезло. Отец Лидии вернулся домой с фронта, а никто из других родственников не умер от голода.
«Когда сняли блокаду, <...> мы ютились в огромной коммуналке. У меня в памяти осталось какое-то постоянное состояние, что было неуютно. Помню заплаканных женщин. Думала: почему все так часто плачут?! Какое-то непроходящее чувство страха. Я не запомнила ощущений голода, так как была маленькая и мне доставалось еды больше всех: мама отдавала свои граммы хлебушка, соседи подкармливали ребенка», — рассказала NEWS.ru Лидия Николаевна.
Она запомнила, как они с матерью и еще с какими-то людьми долго ехали в какое-то село, где находились некоторое время. «Папа воевал. Но я всего этого не понимала, поскольку у меня была рядом мама, и этого ребенку вполне достаточно, чтобы быть счастливым. Пыталась и я, и мои дочки Оля и Маша что-то узнать у бабушки, но мамочка только плакала, поэтому мы не тревожили ее разговорами о войне», — добавила Федосеева-Шукшина.
Жители блокадного Ленинграда. 1941 год
По словам собеседницы, послевоенные годы в Ленинграде тоже были суровыми и голодными. Она училась в знаменитой школе «Петришуле», потому что проживала в этом элитном районе. Выросшая в бедности Федосеева-Шукшина, по ее словам, чувствовала себя чужой среди обеспеченных сверстников.
«Мои соученики ходили в школу со вкуснющими бутербродами, на которых блестела красная икра, копченая рыбка и хорошая колбаса. А мне мама давала на перекус бутерброд с картошечкой да лучком. На всю жизнь запомнила, как однажды в первом классе я угостила учительницу своим бутербродом с картошкой. Она взяла его и пренебрежительно выбросила у меня на глазах. У меня аж слезы из глаз от обиды брызнули! Я его подняла и бросила ей в лицо», — вспоминала Федосеева-Шукшина.
Самой звездной ролью Лидии Николаевны в фильме о ВОВ стала доярка Гликерия в картине «Они сражались за Родину» режиссера Сергея Бондарчука. Муж актрисы, писатель Василий Шукшин, сыграл Петра Лопахина.
Эти съемки закончились трагедией: 2 октября 1974 года супруг Федосеевой-Шукшиной был найден мертвым у себя в каюте на теплоходе, где тогда жили артисты. Из-за смерти супруга Лидия не смогла озвучить кино, ее героиня говорит голосом Натальи Гундаревой.
Лидия Федосеева-Шукшина
Как Алиса Фрейндлих мылась талым снегом
Семья Алисы Фрейндлих жила в самом историческом центре Ленинграда, в переулке Гривцова, и их дом часто обстреливали во время ВОВ. Актриса вспоминала, что в блокаду ее семья выжила благодаря бабушке Шарлотте, которая была немкой по происхождению и отличалась железной дисциплиной. В 1941–1942 годах ленинградцам выдавалось по 125 граммов хлеба в день на человека.
«Некоторые сразу съедали суточную норму и вскоре умирали от голода, потому что есть больше было нечего. Поэтому бабушка весь контроль над нашим питанием взяла в свои руки. Она получала по карточкам хлеб на всю семью, складывала его в шкаф с массивной дверцей, запирала на ключ и строго по часам выдавала по крошечному кусочку», — вспоминала Фрейндлих в беседах с журналистами.
Отец Алисы Бруновны был эвакуирован вместе с ТЮЗом и в другом городе завел новую семью. Бабушку Фрейндлих как потомственную немку выслали из Ленинграда, но она не доехала до пункта назначения и умерла в поезде.
«Да, многие погибли от обморожения. Потому у нас в квартире постоянно горела буржуйка. А угли из неё мы бросали в самовар, чтобы всегда наготове был кипяток — чай мы пили беспрерывно. Правда, делали его из корицы, потому что настоящего чая достать уже было невозможно», — рассказывала Фрейндлих в одной из телепрограмм.
Алиса Фрейндлих
По словам актрисы, возможность помыться воспринималась как праздник. Она вспоминала, что воды не было, поэтому люди набирали в ведра чистый снег и топили его. Когда Алиса заболела и ее мать несколько дней не ходила на завод, женщину уволили, они остались без продуктовых карточек. Хороший знакомый помог матери Фрейндлих найти новую работу.
«Я, конечно, говорю внукам, но им трудно это понять, как и любому человеку, не убедившемуся лично, какая это трагедия — война. Прошло столько лет, но эхо блокады продолжает звучать во мне. Например, я не могу видеть, если в тарелке что-то осталось недоеденное», — отмечала Фрейндлих в разговорах с представителями СМИ.
Как жил во время блокады Иван Краско
Иван Краско родился в 1930 году и был подростком, когда началась война. Он жил в деревне Вартемяги Ленинградской области.
«До войны мы, как все мальчишки, конечно, играли в войну. И сообщение Молотова о вероломном нападении Германии поначалу восприняли с восторгом. Но потом, когда услышали, как женщины, чьи-то мамы, соседки, зарыдали, мужчины посуровели, и всех стали усаживать на банки (скамейки по-морскому. — NEWS.ru) в полуторки, чтобы уехать, осознали — мы горячимся. В войну хорошо только играть», — рассказывал Краско.
Всеобщее военное обучение жителей Ленинграда. 1941 год
Актер вспоминал, как по просьбе бабушки ездил продавать часть урожая в Ленинград и бесплатно отдавал мальчишкам картошку. Краско поделился с NEWS.ru воспоминаниями своей подруги, актрисы Киры Крейлис, которой уже нет в живых, о блокаде. По его словам, она была всего на год старше него.
«Кирочка рассказывала, как у ее парадной видела людей, которые падали от бессилия и умирали. Не проходило и получаса, как их освежевывали. Мама Киры страшно боялась за свою дочь — Кирочка была пухленькой и розовощекой девочкой», — сказал Краско.
Актер вспомнил, что позже, в мирное время, у Крейлис выработалась привычка всегда иметь дома съестные припасы, так как она боялась остаться голодной. По его словам, не только Кира пострадала от ВОВ.
«Соседка моя по даче, Ниночка Ургант (бабушка телеведущего Ивана Урганта. — NEWS.ru) тоже хлебнула в детстве: ее папа был военным, которого назначили в Даугавпилс, а вскоре туда вошли немцы. Нина рассказывала, как пряталась в подвале от немецких облав, чтобы не угнали в Германию», — рассказал артист.
Иван Краско
Краско снялся в нескольких военных фильмах: «Балтийское небо», «Блокада Ленинграда», «Дорога домой», «Пятеро с неба», «Дом на Фонтанке», «Сын полка». Первую из перечисленных картин он считает знаковой в своей карьере.
«Это судьба, что первая моя роль была в фильме о войне „Балтийское небо“, о судьбе наших защитников неба. Я там совсем мальчишка, тридцатилетний. Я же балтиец, у меня погоны военного моряка. Все же в курсе, что я верен Балтфлоту, тельняшку никогда не снимаю, их у меня много», — сказал Краско.
Как Георгий Штиль делал муку из черемухи
Актеру Георгию Штилю было девять лет, когда началась ВОВ. Он очень хорошо запомнил 1941 год — тогда вместе со взрослыми обустраивал бомбоубежища в Ленинграде и таскал песок на крыши.
«О приближающейся войне все вокруг говорили, но настроение у людей было бодрое: закидаем врагов шапками! Помню, как начались бомбежки, и от этого жуткого свиста мне было страшно — аж до печенок!» — говорил Штиль в интервью.
Он, его мама, бабушка и младший брат эвакуировались из Ленинграда в Башкирию, в село Надеждино.
Беженцы уходят из оккупированных немецкими захватчиками районов. 1941 год
«Чтобы как-то выжить, приходилось заниматься любым трудом. Например, мама шила косынки. Носила их за десять километров от села, где меняла на молоко и хлеб. Я, как старший сын, помогал ей. Зимой пилил дрова, возил деревья на лошадях», — вспоминал Штиль.
Несмотря на то, что мать Георгия устроилась кассиром, они голодали. По его словам, летом ели крапиву и лебеду, сушили черемуху, из которой делали муку, добавляя кору вяза. Однажды Георгий чуть не отморозил ноги и руки. Он вспоминал, что его вместе с другом послали в лес за дровами, сани перевернулись, и пока другой мальчик бегал за взрослыми, Штиль заснул на морозе.
Георгию очень хотелось вернуться в родной город, но это получилось только через четыре с половиной года. Все это время его отец работал в блокадном Ленинграде инженером на заводе «Электрик». Из-за немецкой фамилии ему не разрешали выезжать. Антон Штиль не умер от голода, как многие блокадники, потому что питался выращенными дома овощами.
Георгий Антонович снялся в фильмах «Женя, Женечка и Катюша», «Венок сонетов», «На всю оставшуюся жизнь», «Сквозь огонь» и других картинах о войне.
Георгий Штиль
Как Михаил Ножкин выступал в госпитале во время ВОВ
Актер Михаил Ножкин родился в Москве 19 января 1937 года. Его отец сражался подо Ржевом, был ранен и взят немцами в плен. Он прошел через два концлагеря — Дахау и Бухенвальд, но остался жив.
Рядом с домом Ножкиных находился Яузский госпиталь, и пока мать Михаила была на работе, он проводил время с находившимися там на лечении бойцами, которые рассказывали мальчику о фронтовой жизни, родных, делились планами на будущее после победы.
«Помню фронтовиков, замотанных в шины, струбцины, всякие палки, костыли. Сплошная боль. Но не было ни одного злого человека. Фронтовики всегда с улыбкой, с шуткой. Они много говорили. И я слушал их рассказы, истории. Тут я начал выступать», — вспоминал Ножкин.
Мальчика ставили на табуретку, и он читал перед бойцами стихи, пел народные песни, частушки и плясал. Намного позже, вспоминая тех самых военных из госпиталя, Ножкин написал песню «Последний бой». Она стала одной из самых любимых композиций советских граждан о войне.
Ножкин сыграл в фильмах «Судьба резидента», «Ошибка резидента», «Освобождение» и во многих других.
Читайте также:
Смоктуновский, Никулин. Какие актеры воевали в ВОВ: ранения и воспоминания
Век Этуша: как герой войны стал одним из символов советской комедии
Никулин, Папанов, Этуш: список советских актеров, которые прошли войну
