Касым-Жомарт Токаев предсказуемо выиграл президентские выборы в Казахстане с 81% голосов. Интриги никакой не было. Соперники, среди которых политкорректно были две женщины, получили по 2-3%, и обсуждать причины победы лидера смысла особого нет. Гораздо важнее понять, куда теперь Казахстан будет двигаться и что ожидает страну в обозримой перспективе.
События января этого года в Казахстане, по сути, можно назвать госпереворотом — я имею в виду не ту попытку свергнуть власть, которая закончилась введением войск ОДКБ в страну. Речь про отстранение от власти Назарбаева и его семейного клана в ходе подавления массовых волнений в Алма-Ате и других городах.
В те дни Токаев взял на себя обязанности главы Совета национальной безопасности (должность, ранее занимаемая Назарбаевым), был арестован руководитель комитета нацбезопасности. Затем последовали другие чистки и аресты, в том числе бывшего министра обороны, а также племянника Назарбаева. Его дочь Дарига ушла из парламента и политики. Власть полностью сосредоточилась в руках Токаева, он окончательно вышел на первый план. Но для легитимизации произошедших сдвигов необходимо было надлежащее юридическое оформление.
Первым шагом стало проведение референдума 5 июня, когда были внесены изменения в конституцию. Формально был провозглашен переход от суперпрезидентской республики к президентской. Президент Казахстана теперь избирается на один срок (но на семь лет), накладываются ограничения на его родственников в плане занятия должностей. Отменяется институт Елбасы и связанные с ним полномочия. Возвращается Конституционный суд. Есть и ряд других мелких изменений.
Но надо смотреть в суть событий. Реально в политической системе Казахстана ничего не меняется. Он остается в высшей степени централизованным государством с подавляющими полномочиями исполнительной власти в лице президента. Нам этот процесс хорошо известен по истории России последних двадцати лет — Думу избирали то так, то эдак, то с одномандатниками, то без, но снова с ними. Также и губернаторы — то их избирали, то назначали, то опять стали избирать.
При этом следует иметь в виду важное отличие — Борис Ельцин ушел сразу и без поправок в конституцию, а его семья практически сразу обнулилась, сохранив лишь остатки былого влияния. Власть сразу, в январе 2000-го оказалась целиком в руках Владимира Путина, вопрос о ее дележе не стоял, хотя понятно, что был учет интересов разных кланов и групп влияния, но при условии признания авторитета президента.
В Казахстане же отход Назарбаева затянулся, он попытался уйти, не уходя. В результате сложилось опасное двоевластие, когда имелось два сильных игрока — президент Токаев с неясными реальными полномочиями и влиянием, и Елбасы Назарбаев, фигура теневая и также с неопределенным влиянием. Итогом стали январские события 2022 года, поставившие страну на грань краха и приведшие к необходимости вызывать из России войска для спасения устойчивости и стабилизации.
Вторым шагом в реформировании стали прошедшие президентские выборы. После того как Токаев провозгласил курс на изменения и предпринял ряд кадровых шагов, вышеупомянутых, он заручился широкой низовой поддержкой. Бюрократия также присягнула ему на верность, увидев в нем настоящего лидера, берущего на себя ответственность в трудную минуту. Переименование Нур-Султана обратно в Астану стало символом произошедшего.
Поэтому собственно избирательной кампании, когда происходит конкуренция программ и личностей, не было. А был своего рода референдум по одобрению деятельности Токаева. Казахстан, повторимся, сохраняет свой политический строй, просто немного видоизменяет его ради пропагандистских целей и ради удобства управления новым старым президентом.
Теперь у Токаева впереди целых семь лет. Учитывая, что ему 69 лет, — срок вполне достаточный. Через семь лет можно будет в случае доброго здравия и желания и дальше осчастливливать многонациональный народ Казахстана провести новый референдум и внести соответствующие поправки, чтобы продолжить свою деятельность.
В любом случае руки у Токаева развязаны и он может свободно проводить избранный им курс. А он на самом деле будет мало отличаться от того, что было при Назарбаеве. Прибегнем опять к аналогиям — сильно ли менялась жизнь в СССР, когда Хрущев с Маленковым арестовали Берию, а потом Хрущев отстранил Маленкова? Думается, нет. Для верхов это, может быть, было и важно, для низов же — безразлично. Так и в Казахстане сегодня. Токаев — продолжатель дела Назарбаева, его давний соратник.
Токаев после января 2022 года отлично понимает, что любой резкий поворот в ту или иную сторону государственного корабля чреват непредсказуемыми последствиями. Он был взрослым человеком и находился на дипломатической службе в союзном МИД, когда к власти пришел Горбачев с его кардинальными реформами. И отлично помнит, что в итоге произошло. А поскольку Токаев в 1989-м работал в Пекине и наблюдал за действиями Дэн Сяопина в момент кризиса на площади Тяньаньмэнь, то урок он получил и выводы сделал. И вряд ли он самоубийца и настроен на повторение ошибок Горбачева и игнорирование опыта Дэн Сяопина.
Токаев отлично понимает, что в авторитарных государствах с неукорененной политической системой состязательная демократия невозможна, за исключением случаев, когда внешние игроки берут на себя роль контролеров. Так Евросоюз мог регулировать реформы в Румынии или Албании. Но у Казахстана нет своего Евросоюза, он граничит с такими странами, как Россия, Китай, Узбекистан и Туркмения.
Любое проявление слабости новым президентом будет означать сигнал для кланов, что можно попытаться продвинуть в лидеры своего человека. Так что во внутренней политике будет продолжаться то, что шло все 30 лет независимости — построение современного капиталистического государства с азиатской, точнее, постсоветской спецификой. «Свободных» выборов не допустят, но давление на оппозицию и общество могут немножко снизить. В экономике может произойти небольшое перераспределение в пользу общественного сектора.
Куда интереснее возможные изменения во внешней политике, особенно с учетом изменившейся реальности на постсоветском пространстве после начала специальной военной операции на Украине. Роль Казахстана для России значительно возросла. Он теперь одно из немногих «окон» в мир, важный посредник в экономических отношениях РФ с западными странами, поскольку через него может идти «серый импорт» необходимых товаров.
Токаев выполняет трудную, но важную роль — не поступаясь суверенитетом и не вызывая раздражения на Западе, он оказывает важное содействие России. Он отлично понимает, что поражение РФ чревато самыми разрушительными последствиями, станет роковым для его власти. В январе его спасли российские солдаты. Если же оппозиция и внешние силы увидят, что теперь Казахстану надеяться не на кого, они не преминут этим воспользоваться. Запад к Токаеву любви не питает, и он помнит, что в январе ему никто из западных лидеров поддержки не высказал.
Поэтому не стоит питать иллюзий, необходимо трезво понимать возможности Казахстана по оказанию поддержки России. Она будет, но в пределах возможного и без публичной огласки. Токаев, естественно, не станет признавать изменение границ РФ, но этого от него Кремль и не ждет. Так что для России стабильность нынешней политической конструкции в Казахстане — оптимальный вариант.