История о том, как мужчина оставил в аэропорту Шереметьево двух своих сыновей, вновь инициировала споры о качестве работы органов опеки и попечительства в России. Кто-то спешит объявить об их бездеятельности, кто-то, напротив, говорит о чрезмерной строгости. Эксперты помогли NEWS.ru разобраться, как сегодня действуют соцслужбы, призванные оберегать детей, и всегда ли у людей, попавших в сложную жизненную ситуацию, есть возможность к ним обратиться. Экстремальную точку зрения высказала Элина Жгутова, член комиссии по поддержке семьи, материнства и детства Общественной палаты РФ. Она считает, что довольно часто деятельность органов опеки «выглядит как современная форма фашизма» и виной тому несовершенство законодательства.
Напомним, 26 января 41-летний житель Хабаровского края Виктор Гаврилов, прилетевший в Москву, оставил двоих сыновей 2011 и 2014 года рождения в аэропорту Шереметьево. При братьях обнаружили записку, в которой отец написал, что ему нечем кормить детей, и попросил отправить их в приют. Мужчина воспитывал сыновей в одиночестве — мать мальчиков Ольга Пушкарёва не жила с ними с 2018 года. О неблагополучной ситуации знали местные органы опеки: отец, работая вахтовым способом, не раз оставлял им малышей ещё тогда, когда семья была полной. Он считал, что сыновей нельзя доверить их маме. В действительности в 2017 году на мать Владика и Вани был составлен административный протокол: женщина оставила их дома одних, они опрокинули на себя чайник с кипятком и получили ожоги. Тогда ей было вынесено предупреждение. Помимо этого, известно, что женщина уходила от мужа дважды — в 2017-м и 2019 годах. Сейчас мать мальчиков замужем за другим человеком, живёт в Комсомольске-на-Амуре и находится на седьмом месяце беременности.
Органы опеки и попечительства изначально созданы для того, чтобы помогать, в первую очередь, детям, попавшим в трудную жизненную ситуацию. Обычно они реагируют, если к ним поступает обращение — от самих родителей, от учителей, от воспитателей, от соседей, от врачей, полицейских и так далее. К деятельности такого рода соцслужб много вопросов. В основном, к неопределённости критериев, которыми должны руководствоваться работники данной социальной службы, принимая решение об изъятии ребёнка из семьи. Элина Жгутова видит корень зла в отсутствии качественных кадров.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
К органам опеки всегда очень много претензий. В большинстве своём там работают люди, абсолютно необученные по специальности. Они, как правило, прошли какие-то западные курсы и семинары, где пытаются насаждать западную идеологию. Порой они бессердечны и ведут себя, как фашисты. Отбирают кричащего ребёнка у любящей матери, потому что не соблюдены необходимые, с их точки зрения, параметры жилья: нет нужного метража или отдельной комнаты для ребёнка. Некий «набор успешного человека не соблюден». Разве это можно назвать «плохой работой органов опеки»? Нет. Это современная форма фашизма.
В ситуации с Владиком и Ваней, брошенными в Шереметьево, проблема решается на самом высоком уровне — детьми занимается уполномоченный по правам ребёнка Анна Кузнецова. Вполне вероятно, что будет сделано всё возможное, чтобы дети остались с одним из родителей. Однако обычно в России работникам органов опеки и попечительства проще изъять ребёнка из семьи, нежели добиваться того, чтобы ситуация наладилась. На самом же деле изъятие несовершеннолетних — крайняя мера, и прибегать к ней можно только в том случае, если речь идёт о реальной угрозе жизни и здоровью. При наличии у ребёнка одежды, еды и при условии, что родители на момент визита представителей соцслужб находятся в адекватном состоянии, забрать его невозможно. Так же как и ограничивать родителей в их правах.
На практике часто представители органов опеки проявляют излишнее рвение. Причина этого — несовершенство законодательства, считает Жгутова. С её точки зрения, над соцработниками постоянно «висит домоклов меч в виде 293 статьи (халатность. — NEWS.ru)». А вот ответственности за избыточные действия в сфере ювенальной юстиции фактически нет — ст. 286 УК РФ о превышении служебных полномочий в отношении органов опеки и попечительства не работает.
Писатель Александр Гезалов подтверждает: работники органов опеки опасаются наказания за халатность, хотя максимум из того, что может произойти, — это штраф в 500 рублей.
Как правило, штраф за халатность накладывается на руководителя органа опеки. В соцслужбе после наказания стараются ужесточить отношение к семье, из-за которой наказание было произведено. Получается новый виток противостояния.
С точки зрения Александра Гезалова, в России вообще нет культуры обращения в социальные службы со стороны граждан. Сами соцслужбы слабо представлены на рынке, а люди не знают, какую помощь им могут оказать те или иные органы. Мешает и режим ожидания, в котором находятся социальные службы: если им заявили — они помогают; не заявили — не помогают. И третье — «неверная обстановка» вокруг органов опеки.
Создана тревожная атмосфера вокруг помощи, которую могут оказать социальные службы. Люди сначала не знают, куда им обратиться, а потом они начинают бояться последствий такого обращения. Им проще решить вопрос каким-то кардинальным образом: то ли бросить в аэропорту, то ли подкинуть системе. Все решения отчаявшийся родитель принимает самостоятельно, без участия социальных служб, — говорит Гезалов.
В такой ситуации нельзя решить вопрос только увеличением числа работников — в этом эксперты единодушны.
Не все проблемы семьи видны невооружённым глазом. Мы не можем, к сожалению, выявить 100% неблагополучия, даже если прошерстим всю страну. Даже тотальные профилактические рейсы в масштабах государства не помогут. Нам надо полностью менять концепцию органов опеки и попечительства, — убеждена Жгутова.
Адвокат Мария Ярмуш, часто принимающая участие в процессах по опеке над детьми, считает, что у родителей всегда есть возможность в случае сложной ситуации обратиться в социальные службы. Тогда до момента улучшения ситуации детей могут разместить в реабилитационных центрах. Однако, не отрицает Ярмуш, были случаи, когда общественные центры потом выставляли родителям «огромные денежные счета за то, что ребёнок провёл там какое-то время». С них взыскивались средства, потраченные на содержание детей в государственных учреждениях. Но эти отложенные во времени материальные траты, по мнению эксперта, ничто по сравнению с психологическими травмами брошенных детей. Адвокат очень жёстко оценила действия отца мальчиков, оставленных в Шереметьево.
Отец мог обратиться в органы опеки в Москве, обратиться к уполномоченному по правам ребёнка. Он мог задействовать соцсети, в конце концов. Одно дело отдать детей временно в соццентр, а другое дело — просто оставить в аэропорту. Они никогда это не забудут. Он сделал их невротиками. Отец этих мальчиков или умственно отсталый, который не может оценить последствия своих действий, либо он очень безнравственен и полностью лишён ответственности. Аэропорт — небезопасное место, поступок отца можно квалифицировать как жестокое обращение с детьми. Его надо судить и лишать родительских прав.
Сценариев дальнейшего развития событий для этого конкретного случая и других, подобных ему, не очень много. Если один из родителей бросил детей, то органы опеки просто обязаны найти второго родителя и предложить ему взять этих несовершеннолетних. Если он откажется, то органы опеки подадут иск о лишении обоих родителей родительских прав и об устройстве детей в приёмную семью или в детский дом.
Говоря о ситуации с мальчиками, брошенными в аэропорту, адвокат отмечает неадекватное поведение обоих родителей.
Очевидно, что в семье были непрочные семейные связи. Женщина уходит из семьи, оставив двух детей, — это достаточно асоциальный шаг. Здесь надо разбираться. Возможно, отец сделал невозможным проживание жены на одной с ними территории — такое бывает очень часто. Отцы могут жаловаться даже в органы опеки на мать для того, чтобы оставить себе детей и иметь возможность манипулировать бывшей женой. Но для меня как для практикующего адвоката уход женщины из семьи в таких обстоятельствах — не совсем нормально. Обычно они борются за детей, подают в суд, — рассказала Ярмуш.
С другой стороны, адвокат уверена: раз органы опеки готовы передать детей матери, — значит, она не была лишена родительских прав и в этой ситуации является законным представителем мальчиков. Следовательно, социальные службы в этот раз приняли верное решение.
Элина Жгутова уверена: основная причина неблагополучия части семей с детьми состоит не в деятельности органов опеки, а в отсутствии культуры и наличии иных социальных проблем в обществе. Например, отсутствие эффективных мер борьбы с алкоголизмом и наркоманией. Также существенно помогли бы исправить ситуацию своевременные выявление и профилактика психиатрических заболеваний.
Неблагополучие напрямую связано с отсутствием культуры. Я не вижу серьёзных мер со стороны государства, которые бы были направлены на повышение культуры. Традиционный семейный устав нарушен, отсюда такое количество проблем с малолетними детьми в неблагополучных семьях, — резюмировала Жгутова.
Но и самим соцслужбам не помешает смена формата общения. В пример нашим соцработникам Александр Гезалов ставит их коллег из Финляндии, где основная задача социальных служб — благожелательное отношение к клиенту.