Старые добрые времена, вернуться в которые сегодня мечтают все кому ни лень, — это не только период бури и натиска, биполярного мира и гонки вооружений. Старые добрые времена — это ещё и живое культурное наследие, из чемодана которого сегодня выпадают имена и эпохи, звуки и кинокадры. Поисками всего этого утраченного — в прямом и переносном смысле — занимался Глеб Скороходов, в своё время очень популярный журналист, киновед и телеведущий, каких сегодня почти не осталось ни в культурной блогосфере, ни тем более на голубых экранах. NEWS.ru вспоминает жизненный путь Глеба Анатольевича, которого не стало ровно 10 лет назад.
Мечтал стать артистом
Родился Глеб Скороходов 23 апреля 1930 года в Грозном в семье терских казаков. Его отец — Анатолий Владимирович Скороходов — был подполковником и потомственным военным. Но их с супругой Гуттой Борисовной сын выбрал совсем другую стезю, чему почти с детства способствовала среда, в которой вращался мальчик. Из Чечено-Ингушской АССР они вскоре перебрались в Москву, поселившись в коммунальной квартире в Замоскворечье. Там будущий журналист-синефил с удовольствием проводил время в кинотеатре «Ударник». В этом же районе жили поэт Михаил Анчаров, режиссёры Михаил Ромм и Галина Волчек, писатель Юрий Бондарев и многие другие известные работники советской культуры.
Школа № 545, где я учился, задумывалась как образцово-показательная, в ней был прекрасный актовый зал и столь же прекрасный педагогический коллектив учителей, которые разрешали нам устраивать всевозможные вечера. А неподалеку, в 553-й школе, учился Андрей Тарковский. Он приходил к нам на танцы. Тарковский был большим пижоном: в моду только что вошли белоснежные шарфики и брюки-дудочки, и он был первым, кто стал появляться на вечерах в таком сногсшибательном одеянии, — рассказывал про своё детство Скороходов.
По воспоминаниям его сестры Инги Сидоровой, после окончания школы Глеб Анатольевич мечтал стать артистом и подавал документы в театральные вузы, но ему отказывали. В итоге поступил на факультет журналистики МГУ, который окончил с отличием, и после аспирантуры получил звание кандидата филологических наук, работал в «Комсомольской правде», позднее преподавал в Университете дружбы народов и во Всероссийском государственном институте кинематографии (ВГИК).
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
Как вспоминал о Скороходове президент журфака МГУ Ясен Засурский, помнивший его со студенческих лет, «он учился очень хорошо, он был хороший студент и всегда был изящным журналистом, который писал, думал и отрабатывал свои фразы и идеи».
Он был одним из первых наших журналистов, который проявил себя среди как раз этих новых относительно видов журналистики, телевидения и очень активно занимался кино, — говорил Засурский.
С 1956 года Скороходов участвовал в записи граммофонных пластинок из серии «Мастера советской эстрады», «Вокруг света», «Антология советского джаза» и других, трудясь корреспондентом и редактором в студии «Мелодия». Позднее он стал автором и режиссёром Главной редакции литературно-драматических программ на Гостелерадио СССР.
В 1960-е Скороходов создавал радиопередачи об артистах эстрады, с которыми лично знакомился в студии и много общался, трогательно потом вспоминая об этом уже на экранах и в книгах. В их числе были Фаина Раневская (которая в своём духе говорила о дружбе с молодым журналистом: «Я его усыновила, а он меня уматерил»), Леонид Утёсов, Клавдия Шульженко, Людмила Гурченко и многие другие. В 1990-е он посвятил им цикл телепередач «В поисках утраченного», которые выходили на Первом канале и НТВ. За этот проект в 1998 году его создатель получил премию ТЭФИ в номинации «Лучшая программа об искусстве».
Абсолютно ни на кого не похожий, смешной, безумно трогательный, в чём-то наивный, непосредственный. И каждый раз он обязательно звонил и разбирал все программы с очень каким-то искренним, радостным чувством за то, какие хорошие программы мы делаем. Телевизионный и человеческий след он оставит у каждого из тех людей, которые знали его, помнят его, и я уверена, что через какое-то время эти передачи будут повторяться, потому что это абсолютно уникальное явление и уникальный человек на нашем экране, — вспоминала о Скороходове его соведущая Кира Прошутинская.
От Дитрих до Пугачёвой
В 2002–2005 годы на канале «Россия 1» (тогда — РТР) выходил телепроект «Киноистории Глеба Скороходова», а совместно с Аллой Пугачевой он в начале 2000-х создал цикл программ «Вспоминая Рождество». Сам Скороходов в книге «Алла и Рождество» рассказывал, что этот проект был её идеей:
...начало было, как в сказке Корнея Чуковского. У меня зазвонил телефон.
— Кто говорит?
— Алла Пугачева.
— Откуда?
— Из Поворова.
— Что вам надо?
— Десять лет я делаю «Рождественские встречи». Не хотите ли рассказать о них в своих передачах?
Принять это предложение за розыгрыш — не решился. Да и пародировать голос Пугачевой еще никому не удалось. Поэтому пытаюсь разобраться, что к чему. Говорю:
— «Рождественские встречи» живут и процветают, а мы ищем утраченное.
— Я знаю, но вы и не представляете, сколько утраченного вы сможете здесь найти! Подумайте над этим, прежде чем скажете «да» или «нет».
Глеб Анатольевич сказал «да». В результате вышел документальный фильм, в каждой из 12 серий которого рассказывалось о песенном фестивале «Рождественские встречи», который вела Пугачёва в 1989–2001 годы. Работа представляла собой дайджест лучших номеров, а также воспоминания участников и комментарии артистки с выступлениями Скороходова.
Его телепроекты стали явлением, совершенно противоположным по природе нынешнему медиаконтенту про шоу-бизнес с истериками, скандалами и «сенсационными» попытками забраться в исподнее. Это были интеллигентные по форме и максимально информативные по содержанию беседы. У зрителя возникало ощущение полного отрыва от реальности, какой бы депрессивной она ни была, и погружения в тёплый и немного ностальгический мир «патефонных вечеров» кино и эстрады. Во многом уютная атмосфера создавалась авторской манерой ведущего, академически разбиравшегося в предметах и героях своего повествования. Ведь помимо сугубо журналистских работ на радио и телевидении Глеб Скороходов делал биографические книги, скрупулёзно собирая в текст крупицы утраченного и забытого о значимых деятелях советской и не только советской культуры. Помимо Пугачёвой, Шульженко, Раневской, Утёсова и других артистов, ему, например, довелось общаться с немецкой певицей Марлен Дитрих.
1964 год. Крохотная заметка в «Советской культуре», буквально несколько строчек: в Москву приезжает Марлен Дитрих. Никакой сенсации, люди о ней мало что знали. Тем более что в Советском Союзе показывали только один фильм с ней в главной роли — «Свидетель обвинения». А тут звонок музыканта из оркестра Утёсова: «Мы будем репетировать с Дитрих, хочешь её увидеть?» Я побежал, повесив на плечо устройство «Репортёр», весом семь килограммов. Зная, что актрисе уже 63 года, я ожидал увидеть важную даму, а в зале появилась стройная моложавая женщина с волнующей походкой и россыпью волос. «А это её бойфренд, музыкант Бакарак, — шепнули мне. — Почти на тридцать лет её моложе!» — вспоминал Скороходов.
По словам Глеба Анатольевича, во время интервью он хотел говорить с Дитрих на немецком, но она отказалась, заявив: «Я не буду говорить на этом языке! Германия — моя родина, но когда я туда недавно приехала, кучка неофашистов кричала мне: „Убирайся!“ Это из-за того, что при Третьем рейхе я отказалась играть в немецком кино. Давайте говорить на английском...»
Тогда в Москве актриса дала пять концертов. В итоге Глеб Скороходов посвятил ей книгу под названием «Пять вечеров с Марлен Дитрих».
Каждый вечер, пока она пережидала цирк, мы открывали бутылочку шампанского, и она начинала рассказывать. Мы говорили и о её романе с Хемингуэем, и о том, что Эрих Мария Ремарк списал с неё героиню романа «Жизнь взаймы»... А когда заговорили о России, актриса вдруг вспомнила о нашем писателе, Константине Паустовском. «Я обожаю его рассказ „Телеграмма“! Это гениально! Великий писатель...» Я был удивлён — не Толстой, не Чехов, — описывал встречи автор книги.
Его не стало 10 октября 2012 года. Это уже была другая страна и другое телевидение, в которые Глеб Скороходов вписывался мало. На экранах продолжали периодически мелькать последние «партизаны» вроде Кирилла Разлогова или Андрея Шемякина, но погоды они уже не делали от слова «совсем».