Сегодня невозможно представить Францию без Эйфелевой башни, а Америку — без статуи Свободы. Отцом обоих сооружений был гений своего времени Гюстав Эйфель. Его смелые инженерные решения не только изменили взгляд на профессию, но и вдохновили подражателей на создание похожих конструкций даже в России. Хотя и без противников новаторства Эйфеля не обошлось. К 190-летию со дня рождения величайшего мастера инженерного дела NEWS.ru рассказывает историю его удивительных построек.
Заклинатель стали с немецкими корнями
Гюстав Эйфель стал одним из негласных символов Франции, хотя имел немецкие корни. Долгое время будущий заклинатель стали, как его называли современники, носил немецкую фамилию Бёникхаузен. Фамилию Эйфель семья приняла в напоминание о родных горах Eifel (нем. Айфель). По сведениям очевидцев, Александра Гюстава с детства тянуло к строительству. Будучи ребенком, он сооружал высоченные пирамиды из кубиков и всегда говорил, что станет инженером. Родители не возражали, поскольку в эпоху бурного промышленного роста эта профессия была одной из самых уважаемых и доходных.
Однако поступление в наиболее престижное техническое учреждение Франции Политехническую школу в Париже Гюстав провалил. Подвело красноречие на коллоквиуме. Зато Эйфель поступил в Парижскую школу искусств и ремесел. Именно здесь из него сделали не сухого практика, а художника, способного проверить алгебру гармонией и соорудить кружева из металла, прославившие его на весь мир. Стараясь делать свои работы не только прочными, но и красивыми, он, сам того не зная, заложил основы будущей эстетики конструктивизма.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
Карьера Эйфеля началась в конструкторском бюро «Шарль Нево», которое занималось строительством мостов. Уже через два года профессиональное сообщество заговорило о дерзком инженере, который при постройке железнодорожного моста в Бордо применил изобретенный им метод пневматической установки оснований. Эйфель был одержим решетчатыми конструкциями, потому что считал их более прочными и экономичными, чем сплошные.
Ажурный стиль с инновационными решениями
В течение 30 лет Гюстав проектировал и строил не покладая рук. До создания обессмертившей его башни Эйфель соорудил порядка 200 строений: мосты, виадуки, вокзалы, банки, школы, церкви, казино. Он возвел 36 мостов, большинство из которых вошли в учебники как примеры смелых архитектурных решений. Например, мост Мария-Пиа, построенный Эйфелем в Португалии на реке Дору.
Инженер задумал 160-метровую арку над водой, но удержать такую конструкцию могли только массивные сваи. Вот только они не вписывались в элегантный чертеж инженера, да и вбить в мягкий грунт их было нельзя. Тогда Гюстав поставил по обоим берегам Дору высокие пилоны и натянул между ними стальной трос, державший двухшарнирную арку. До Эйфеля такого никто не делал, поэтому на него мгновенно набросились с критикой не в первый и не в последний раз. А самым дерзким проектом инженера стал виадук Гараби в Южной Франции, перекрывший арочным пролетом длиной 165 метров глубокое ущелье.
Спроектированные им мосты были воздушными, но очень прочными. Он строил мосты в Португалии, Молдавии, Испании, Чили, Грузии. Тогда Романовы специально попросили знаменитого Эйфеля почтить своим участием строительство в Грузии и спроектировать мост на железной дороге Батуми — Бакуриани. Как конструктор мостов и крупных строений он получил всемирное признание, даже участвовал в конкурсе на постройку Троицкого моста в Петербурге. Но российские власти сочли ажурный мост Густава чересчур легкомысленным и выбрали другого кандидата. А вот первый гигантский парижский универмаг «О бон марше», построенный Эйфелем вместе с архитектором Буало, так понравился русским архитекторам, что те воплотили его пассажи и стеклянные купола в московском ГУМе.
Отец статуи Свободы
В 1870 году французский скульптор Фредерик Бартольди отрисовал первые варианты статуи Свободы. Он вдохновлялся древнегреческой богиней свободы Либертас и Колумбией. Художник быстро получил одобрение американского правительства по поводу места для грандиозного сооружения на острове Беллу (сейчас — остров Либерти), но вот знаний автора для завершения работы оказалось недостаточно.
Тогда к проекту привлекли Гюстава Эйфеля. Перед ним стояла непростая задача — спроектировать несущую конструкцию статуи так, чтобы она не боялась ни ветра, ни осадков. Итогом работы стала грандиозная мощная конструкция и уникальные винтовые лестницы, ведущие к короне. После длительных испытаний авторы проекта решили полностью собрать статую во Франции, а затем разобрать ее и в таком виде транспортировать в США, после чего возвести на новом месте. Во многом это стало возможно благодаря идеальным чертежам Эйфеля, точность которых до сих пор позволяет повторить его конструкции вплоть до последнего винта.
Создатель железной леди Парижа
А вот Эйфелева башня изначально задумывалась как временное сооружение. Сам автор проекта называл его просто «трехсотметровая башня» и готовил ко Всемирной выставке 1889 года, приуроченной к 100-летию Французской революции. За несколько лет до этого власти Парижа объявили конкурс на будущий архитектурный символ города с условием, что он принесет доход казне и будет легко демонтирован за ненадобностью.
Эйфель предложил проект своей башни, который администрация быстро одобрила. Вот только запрошенных средств давать не собиралась. Для строительства Гюстав запросил 7,8 млн франков, из которых получил лишь 1,5 млн. Оставшуюся сумму он согласился внести сам, но с условием аренды башни городом на 25 лет.
Такой вариант устроил обе стороны, команда Эйфеля принялась за строительство небывало высокого для Парижа сооружения. Причем в кратчайшие сроки. Через 2 года и 2 месяца усилиями 300 рабочих башню собрали, словно детский конструктор, из 18 038 металлических деталей и 2,5 млн заклепок. В процессе Эйфель применил такие необычные архитектурные хитрости, что местная пресса прочила ему место в психиатрической клинике. Например, он установил небольшой вертикальный кран, двигавшийся вверх и вниз по рельсам. Это подобие лифта ускорило подъем конструкций на высоту и исключило возможность несчастных случаев во время строительства.
По высоте башня равна 80-этажному дому. Несмотря на гигантские для города габариты, она получилась изящной и элегантной, будто сотканной из кружев. И это при весе в 10 тысяч тонн! Важным инженерным достоинством башни стало ее несущественное давление на землю. По расчетам физиков оно соизмеримо с давлением сидящего на стуле человека. Башня сконструирована так, что ей не страшны сильные порывы ветра. Во время бури она отклоняется от своей оси только на 12 сантиметров.
Когда в 1889 году башню показали парижанам, они быстро придумали ей прозвище — железная леди. Однако понравилась 300-метровая красавица далеко не всем горожанам.
Знаменитые противники творения Эйфеля и «антибашенное движение»
Еще в феврале 1887 года лучшие писатели Парижа Мопассан, Верлен, Дюма-сын отправили директору Всемирной выставки Альфану гневную петицию.
Мы, страстные любители до сих пор еще нетронутой красоты Парижа, протестуем всеми силами нашей возмущенной души во имя оскорбленного французского вкуса, во имя находящихся под угрозой французского искусства и истории. Неужели Париж подчинится побуждаемой корыстными мотивами фантазии конструктора машин и тем самым навсегда и безнадежно обесчестит себя? — протестовали писатели.
Эйфелю пришлось усмирять влиятельных писателей самостоятельно. Он ездил к ним домой, показывал подлинные рисунки башни, на которых она не казалась громоздкой и уродливой. Но даже после открытия Мопассан не изменил мнения и говорил, что любит обедать в ресторане на первом этаже сооружения только из-за того, что «это единственное место в городе, откуда не видно Эйфелеву башню».
Парижскую богему возмущала «неприличная тень, отбрасываемая железной уродиной». Ее называли «безвкусной», «страшной», «оскорбляющей вид Парижа огромной железной трубой», «уличным фонарем» и «дырявым канделябром».
А вот туристам железная леди Эйфеля понравилась. За первые же полгода ее посетили 2 миллиона человек, что почти полностью окупило расходы на строительство. Не помогло даже «антибашенное движение», возглавленное известным писателем Октавом Мирбо и собравшее 300 тысяч подписей за снос башни. Решающее слово сказал сам Эйфель. Чтобы защитить свое творение, он подробно обосновал полезность башни в разных областях науки и техники в трех томах. Вскоре его слова подтвердились.
На башне установили мощный маяк, освещавший путь дирижаблям и самолетам. А когда после 20 лет парижане заговорили об истечении срока аренды, администрация установила на вершину башни телевизионную антенну. Таким образом, Эйфелева башня получила пожизненную прописку, а ее создатель — мировую известность и немало денег за эксплуатацию. Умелый инженер был еще и искусным маркетологом. Гюстав Эйфель прекрасно осознавал важность рекламы и активно участвовал в разных творческих проектах. Например, помог поднять на вершину башни рояль композитора Шарля Гуно, чтобы тот исполнил специально сочиненный «Концерт в облаках».
Для самого инженера башня стала венцом карьеры. Впоследствии он почти перестал строить, заинтересовался авиацией и на свои деньги основал аэродинамическую лабораторию, по расчетам которой делали первые французские самолеты. В годы Первой мировой войны Эйфель наотрез отказался уезжать из столицы и руководил установкой на башне мощных прожекторов, которые помогали обнаружить в небе вражеские цеппелины. Инженер прожил до 91 года и умер в окружении 5 детей и 13 внуков. В его жизни не было больших падений и умопомрачительных взлетов, его творения были по достоинству оценены лишь после смерти. Современники запомнили Гюстава Эйфеля упрямым, но спокойно движущимся к своей цели мечтателем, который любил повторять: «Какая разница, кто из нас совершил шаг, если он двинул вперед всё человечество».