Уже месяц весь мир сходит с ума по новому проекту Netflix «Уэнсдей», созданному самым мрачным голливудского режиссером Тимом Бёртоном. Поколение TikTok и американские звезды вроде Леди Гаги копируют популярный танец главной героини, сыгранной восходящей звездой Дженной Ортегой. Кинокритики восхищаются эстетикой и визуальным мастерством Тима Бёртона. Но проблем у «Уэнсдей» на самом деле не меньше, чем достоинств. Обозреватель NEWS.ru рассказывает, почему мрачная стилистика культовой американской киносемьи Аддамс не спасает от дыр в сценарии.
В первые три недели показа спин-офф «Семейки Аддамс» всколыхнул устоявшийся список самых популярных англоязычных проектов Netflix, сдвинув с пьедестала сериалы «Очень странные дела», «Озарк» и «Бриджертоны». В одночасье young-adult-сказка (young-adult — жанр подростковой литературы и фильмов) от Тима Бёртона стала самой копируемой историей современности: фешен-блогеры разбирают стиль культовой американской семьи, в TikTok косплеят танец Уэнсдей, а критики находят отсылки к «Гарри Поттеру». Но за ярким фасадом нового фаворита молодежи скрывается немало сюжетных проблем.
Стиль превзошел сюжет
Без сомнения, украшением 8-серийного фильма стала 20-летняя актриса Дженна Ортега, сыгравшая Уэнсдей Аддамс. Этот персонаж у команды Тима Бёртона получился лучше всего. Сам режиссер признавался в симпатии к Уэнсдей, потому что она в точности повторяет его видение мира — мрачное, но не лишенное доброты. Центральным визуальным приемом, передающим закрытый характер девочки, стали ее гигантские неморгающие глаза.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
Во многих интервью Ортега рассказывала, как однажды попробовала так записать несколько дублей в первые недели съемок, и эффект настолько впечатлил Бёртона, что он попросил ее больше не моргать.
Поначалу я даже не осознавала, что не моргаю. Просто после слова «мотор» так сильно напрягала лицо, что получался такой эффект. Потом Тим направил меня и помог сделать из этого взгляда фишку. Ему очень нравилось, что такое лицо делали герои фильмов Стэнли Кубрика. И у нас получилась такая своеобразная отсылка. Я должна была опускать подбородок, не моргать и смотреть исподлобья. Так взгляд получался жутким, — призналась Дженна.
Однако помимо этого стилистического приема, доведенного до филигранного исполнения, и внешне мрачного стиля Уэнсдей режиссер решил не заморачиваться над характером героини. Бёртон лишь схематично показывает отношения девочки с родителями, братом, дядей Фестером и учащимися академии Невермор (название школы для изгоев общества), не позволяя актерам выходить из образа поверхностных персонажей.
Картонные персонажи и отсутствие мотивов
Но если поступки Уэнсдей еще объясняются некоторыми сюжетными поворотами, то второстепенные персонажи выглядят совсем схематично. Школьная соперница Аддамс Бьянка Барклей (Джой Сандай) предстает зрителям местной королевой подростков и стервозным лидером. На протяжении нескольких серий Уэнсдей соревнуется с ней в фехтовальном мастерстве, гребле и борьбе за внимание самого популярного мальчика школы Ксавье Торпа, а в момент детективной развязки Бьянка внезапно становится если не другом, то соратником Уэнсдей. Она помогает ей пытать подозреваемого и выводить школьников из здания в момент финальной битвы. Но что предшествует такой перемене — непонятно.
В середине сериала в рамках родительского дня к учащимся Невермора приезжают семьи. Так зрители узнают, что мать Бьянки не просто является сиреной, как и ее дочь, но и состоит в секте. Она уговаривает дочь бросить академию и вернуться к «своим». Но зачем режиссер вводит эту яркую деталь, снова непонятно. Ведь больше она не раскрывается никак.
Подавляющее число героев создано по такой же схеме. Словно 10-секундные наброски. Один из двух потенциальных кандидатов на сердце Уэнсдей Ксавье Торп (Перси Хайнс Уайт) несколько раз за сериал упоминает своего знаменитого отца, который прославился даром ясновидения. Уэнсдей тоже весь сериал посещают видения, но как бы сценаристы ни намекали на связь двух ясновидящих, ни к какому финалу эти разговоры не приводят.
Каждый раз, когда зритель увлекается одним из персонажей, сценаристы оставляют его в недоуменном разочаровании. Они не только не доводят до какой-то сюжетной точки показанные детали, но и грубо бросают внутреннее наполнение героев, предпочитая заниматься картинкой. Тим Бёртон — эстетик, поэтому для него так важна цветовая гамма и визуальные детали. Но от концентрации на изображении страдает сюжет.
Не можешь объяснить — убей персонажа
Директор академии Невермор Лариса Уимс в исполнении Гвендолин Кристи (поклонники «Игры престолов» вспомнят ее блестящую работу над Бриенной Тарт) поначалу кажется перспективно интригующим персонажем. Она интересно диссонирует в цветовой гамме с Уэнсдей Аддамс. Мрачная маленькая девочка вызывает явную симпатию у зрителя, а вот беловолосая почти двухметровая женщина скорее настораживает. Интриги добавляет намек на безответную любовь директора к отцу Уэнсдей Гомесу Аддамсу. Но эта история опять же не получает никакого развития.
Не находит ответа и логичный вопрос о заинтересованности директрисы в сохранении морального облика академии Невермор. Каждый раз, когда в стенах или окрестностях учреждения совершалось убийство, она помогала прекратить полицейское расследование, чтобы не очернить и без того мрачный образ школы изгоев. Благодаря врожденной способности менять внешний облик Лариса Уимс лихо заметала следы и всячески отмахивалась от объяснений поступков. Но вместо того чтобы придумать осязаемую причину такого таинственного поведения, сценаристы решили ее просто убить.
Плохая копия «Гарри Поттера»
Нередко можно услышать про отсылки «Уэнсдей» к «Гарри Поттеру». Тоже учебное учреждение, все студенты обладают волшебными способностями, в середине учебы у них проходит школьная дискотека наподобие Святочного бала в «Гарри Поттере». Вместо квиддича тут турнир Эдгара Алана По, где подростки соревнуются в гребле, а вместо уроков травологии — ботаника с ядовитыми растениями. Вероятно, Тим Бёртон действительно вдохновлялся миром Джоан К. Роулинг, но сравнивать «Гарри Поттера» и «Уэнсдей» по литературным и кинематографичным критериям будет неуместно.
Во-первых, у сериала Бёртона нет литературного первоисточника. В отличие от мира Гарри Поттера. Во-вторых, каждая деталь, реплика персонажа, событие у Роулинг упоминаются осознанно. Самая случайная, на первый взгляд, фраза всплывает в нужный момент через несколько книг, объясняя мотив даже незначительных персонажей. Оттого третьестепенные герои, имена которых читатель-зритель не вспомнит после беглого знакомства с волшебной сагой, выглядят убедительными и объемными.
К сожалению, об «Уэнсдей» такого сказать нельзя. Волшебный мир академии Невермор остался в беглых кадрах первой серии, когда героиню знакомят со школьным населением. Здесь сидят оборотни, там — сирены, а через столик — вампиры. Но они так и остаются безликими картонными фигурами. Даже когда школе грозило полное разрушение, студенты академии с магическими способностями могли только сиротливо стоять в лесу в ожидании спасения. В то время как в битве за Хогвартс ни один герой не остался в стороне.
Слабые злодеи
Со злодеями в сериале не меньше проблем. Они получились такие же карикатурные и формальные, даже несмотря на детективный задел. Почти каждую серию происходит убийство, до которого есть дело только местному шерифу и Уэнсдей Аддамс. По ходу развития следствия становится понятно, что злодеев два. Один командует в тени, а второй выполняет черную работу. Казалось бы, всё понятно, но вопросы снова в мотивах.
Когда открывается тайна монстра (его, кстати, Тим Бёртон придумал и нарисовал сам), приходится объяснять и причины зверских убийств. По сюжету их совершал некий Хайд, то есть оборотень. Эта способность таится в человеке как запечатанные депрессивные эмоции. Но если другой освободит внутренних демонов, то они материализуются в реального монстра. А этот человек получит власть над Хайдом. Разбуженный убийца совершал последние злодеяния не в бессознательном состоянии, а полностью отдавая себе отчет в действиях. Вот только в чем мотив такой верности кукловоду?
Тим Бёртон предлагает ответ — истинный убийца открыл монстру правду о его матери, которую скрывали долгие годы, и это объясняет приверженность парня своему повелителю. Но такая история может сработать, только если вся логика сериала строится на аналогичных выводах. Однако «Уэнсдей» основан на детективных канонах, где без причинно-следственной связи никак не обойтись.
Самого кукловода вычислить тоже не составляет труда. Единственный персонаж, которого никак не компрометируют по ходу сюжета, — это Мэрилин Торнхилл (Кристина Риччи, которая сама в детстве играла Уэнсдей Аддамс). В итоге она и становится серийным маньяком, не просто убивавшим жителей чужими руками, но и задумавшим возродить средневекового предка.
Нелогичный финал
Финальная битва должна была стать эпичным завершением всего сериала, сюжетной и эмоциональной точкой. Но если в начале эстетика бёртоновского мира завораживает зрителя, то к концу эффекты и магия вызывают только недоуменную улыбку.
Так по ходу сюжета определяется главный конфликт истории — изгоям нет места среди нормальных людей. Изгоями считаются все положительные герои сериала: от школьников академии Невермор всех поколений до их древних предков, а нормальными — те, кто привык бросать в них камни. А в средневековой Европе — и вовсе сжигать на костре за вероятную принадлежность к колдовству. Как раз к охоте на ведьм в XV веке и апеллирует Бёртон.
В финале Мэрилин Торнхилл, чья семья восходит к главному пилигриму, возрождает его ради уничтожения всех изгоев. И если магия у школьников объясняется их волшебным происхождением, то почему у восставшего из гроба пилигрима в руках оказывается всё разрушающий жезл — совершенно непонятно. Возможно, для баланса противоборствующих сторон? Но весь смысл охоты на ведьм был именно в искоренении даже намека на волшебство. А тут их предводитель из Средневековья сам крушит всё на свете непонятно откуда взявшимся магическим жезлом.