У значительной части российской прогрессивной общественности существует убеждение, что «Америка всегда права» и что если даже США что-то делают явно не так, всё равно противиться им не следует. Представление об этом тянется с позднесоветского времени, когда на кухнях велись диссидентские разговоры под «Голос Америки» (СМИ, исполняющее функции иностранного агента) и штатовская жизнь рассматривалась как образец и идеал.
Разумеется, американским политическим устройством интересовались куда меньше, чем поп-культурой — джинсами, голливудскими фильмами, рок-музыкой. Но и она играла свою роль в поклонении всему американскому и некритическом восприятии заокеанской страны. До сих пор помню, как в 1989 году в Болгарии мне пришлось ходить по магазинам с двумя нашими парнями, пытавшимися купить что-то из шмоток, и они учили: «Ищи ярлычок Made in USA, если увидишь, бери сразу, не раздумывая!». Ярлык (тогда ещё не вытесненный англицизмом «лейбл») Made in USA олицетворял для них всё лучшее. Впрочем, в тотально дефицитном Советском Союзе иного и быть не могло. Не надо только экстраполировать комплексы фарцовщиков на политику и историю.
Сегодня эти комплексы приобрели актуальное звучание в связи со специальной военной операцией на Украине. Для либералов ориентиром является позиция США — за кого они? И раз за Киев, то по крайней мере это служит сигналом, что поддерживать операцию нельзя, раз Вашингтон против. Не будем влезать в дебри политики. Обратимся только к фактам недавней истории: стоит ли ориентироваться на мнение Америки, чтобы делать правильные выводы, кто прав, а кто виноват, определять «хороших» и «плохих» парней?
В середине 60-х годов национальным приоритетом Соединенных Штатов Америки было объявлено спасение Вьетнама от коммунистической угрозы. Граждане США в подавляющем большинстве знать не знали, где находится эта маленькая страна, в которой в очень короткий срок оказалось 550 тысяч американских солдат — почти пятая часть всех вооружённых сил. Также они плохо понимали, почему за эту тропическую страну, находящуюся за 12 тысяч километров, должны гибнуть их военнослужащие. А погибло их более 54 тысяч. Но эти закономерные для простых обывателей вопросы казались несущественными для элиты, которая и начала активное вовлечение Штатов в войну, сперва на уровне военной помощи и отправки советников, а после — и прямого участия.
Параллель с Украиной напрашивается весьма определённая. За океаном также мало кто что знает про эту бывшую советскую республику, люди не понимают отчётливо, почему США должны влезать в военный конфликт за многие тысячи километров от их территории и снабжать вооружением и боеприпасами на многие миллиарды долларов.
Вьетнамская война окончилась для США печально. Помимо гибели десятков тысяч своих солдат и выброшенных на ветер миллиардов, имиджу Америки был нанесён тяжелейший удар. Про потери вьетнамцев мы и не говорим, они были громадны. Но суть заключается даже не в этом. И даже не в неправильном выборе стратегии и тактики военных действий, приведших к поражению Америки. Суть в том, что изначально был неверен политический прогноз — приход к власти коммунистов не означал какой-то угрозы для мира и США. Те самые коммунисты, победившие в 1975-м и объединившие страну, оказались способными вскоре провести чрезвычайно успешные рыночные реформы, ничуть не уступающие по своей эффективности китайским.
Сегодня у Америки с Вьетнамом активные торговые отношения, он давно вычеркнут из чёрных списков, сами вьетнамцы относятся к бомбившим их американцам вполне положительно и предпочитают не вспоминать лишний раз прошлое. Спрашивается, ради чего тогда, в 60-е, раскалялась вся эта истерика о «коммунистической угрозе»? Если бы объединение под руководством Севера произошло на десять лет раньше, в 1965 году, если бы Вашингтон не препятствовал этому неизбежному процессу, то не только реформы начались бы гораздо раньше, но и были бы спасены миллионы жизней. Но США тогда пошли на поводу у «ястребов», антикоммунистов, без учёта рисков и последствий.
Принято считать, что через несколько лет уже Советский Союз получил свой Вьетнам в лице Афганистана. Вводу войск в 1979 году иными историками придаётся всемирно-историческое значение, мол, была допущена роковая ошибка, а Америка ей воспользовалась, подловила Советы, оказала помощь моджахедам и... Дальнейшее известно.
Однако не всё так просто. К 1979 году отношения между Кремлём и Белым домом находились на переломе. После визита президента Ричарда Никсона в СССР в 1972 году и ответного визита Леонида Брежнева в США в 1973-м началась эпоха разрядки, обнадёжившая многих. Для США, как выяснилось, она была лишь частью игры на противоречиях между Москвой и Пекином, поездку в Китай Никсон совершил прежде поездки в Россию. И именно Китай американцы выбрали в качестве своего стратегического партнёра, с ним развивали торговые связи. А главное, к нему не предъявляли никаких претензий.
Напомним, в 1972 году Поднебесная находилась ещё в состоянии «культурной революции» — маоистского радикального эксперимента по разрушению основ общества. До смерти Мао оставалось ждать ещё четыре года. Китай был жесточайшим тоталитарным государством, с террором, далеко превосходившим сталинский в СССР по своему размаху.
Советский Союз же в 1972 году уже почти 20 лет находился в стадии ежегодного смягчения режима. Как указывают историки, СССР до и после 1953 года — два разных государства. Самым страшным наказанием для Александра Солженицына за публикацию «Архипелага ГУЛАГа» стала в 1974-м... высылка из страны, тогда как еще при Никите Хрущёве (про сталинские времена смешно и говорить) за подобные вещи сажали надолго. И академика Андрея Сахарова за протест против ввода войск в Афганистан в январе 1980-го выслали в Горький.
В Китае же в то же самое время царил самый дикий культ личности, с превознесением Мао как живого бога и с невозможностью даже намека на диссидентство. Никаких собственных Солженицыных и Сахаровых там не могло быть в принципе. Крестьяне были согнаны в народные коммуны и были в положении крепостных, литературные журналы перестали издаваться, не печатались даже романы — только агитки.
И вот в пользу такой сталинистской страны делает выбор Вашингтон, и начинается одновременно мощнейшая идеологическая пропагандистская кампания против СССР под лозунгом прав человека.
Вместо того, чтобы дать Нобелевскую премию мира Леониду Брежневу — человеку, выросшему и полностью сформированному в сталинское время, но пошедшему на самые открытые контакты с Америкой — «исчадием капиталистического ада», как его учили. И вместо того, чтобы убеждать на деле советских руководителей, что Америка никакой угрозы не представляет, поддержать их первые шаги навстречу, показать, что Вашингтон готов выгодно сотрудничать. Началась мощнейшая травля СССР.
Взять вопрос еврейской эмиграции — Брежнев сам, по своей инициативе, ещё до визита Никсона поставил вопрос о разрешении выезда в Израиль, и темпы эмиграции росли с каждым годом. Вместо того, чтобы, опять-таки, дать ему за это Нобелевскую премию, сделать почётным профессором всевозможных университетов, всячески поддерживать, благодарить, США начали бить СССР за то, что мало дают разрешений на выезд. И это при том, что ещё при Хрущёве была невозможна сама постановка вопроса об отъезде из СССР на историческую родину! Понятно, что не могли руководители, выросшие при Сталине, объявить одномоментно полную свободу выезда. Но в Америке не желали этого понимать и заняли максимально неконструктивную максималистскую позицию. А ведь при Сталине и Хрущёве они ничего подобного от Советов не требовали. Зато Мао Цзэдуна обхаживали по полной программе, не гнушаясь явного пресмыкательства, о чём писали впоследствии историки.
В итоге закономерно оттепель рухнула. Но и Афганистан вовсе не стал американским триумфом. Да, ситуативно под антисоветскими знамёнами удалось сплотить и Запад, и исламский мир. Моджахедам помогали и Штаты, и Западная Европа, и Китай, и Саудовская Аравия, и Пакистан. Мировую печать обошла фотография, на которой Рональд Рейган принимает моджахедов в национальных костюмах и чалмах. Он тогда сравнил их с отцами-основателями Америки по их моральной чистоте.
Но в том-то и дело, что моджахеды выступали как религиозные фанатики, за средневековые порядки, против светской политики, которую проводили их противники. И сегодня, спустя 30 лет, просоветского Мохаммада Наджибуллу уважительно вспоминают в Афганистане как человека, который хотел равенства женщин, всеобщего образования, развития науки и техники, социального равенства, а его противников — всех этих Хекматиаров и Раббани — как исламских изуверов, желавших держать народ в темноте и невежестве, а главное, показавших себя во всей красе после свержения Наджибуллы. Моджахеды сразу же развязали между собой самую ожесточённую борьбу за власть, показав, что на самом деле было для них важно, и они топили Афганистан в крови, пока не пришли талибы (организация «Талибан» признана террористической, деятельность в России запрещена), их разогнавшие.
Дальнейшее хорошо известно, в том числе уже и, собственно, американское вторжение в Афганистан, закончившееся куда более катастрофически, чем советское. А ведь американцам удалось подбить на соучастие в войне и НАТО, и ряд других западных стран (это к вопросу о том, что «с Америкой все прогрессивные силы мира»). Но $2 трлн оказались выброшенными на ветер.
Можно вспомнить и Ирак, и Ливию, и Сирию, политику США в момент «арабской весны», какой безумной и непоследовательной она была. Короче говоря, ни в коем случае нельзя считать, что решения, принимаемые в Вашингтоне, это нечто, отмеченное высшей пробой по своей продуманности и дальновидности. Те же действия относительно расширения НАТО и по отношению к России после 1991 года и заложили фундамент нынешнего кризиса.
Нельзя сказать, что Штаты всегда или почти всегда поступают неверно. Нет. В дипломатии вообще трудно о том или ином действии говорить однозначно, а оценки порой следует ждать десятилетиями, чтобы выяснились все последствия принимаемых шагов. Вывод заключается только в древней истине: «Не сотвори себе кумира». Достаточно напомнить лишь некоторые факты, а выводы каждый может сделать самостоятельно.