Вторая Берлинская конференция по вопросам мира в Ливии состоялась в среду, 23 июня. В ней приняли участие Алжир, Великобритания, Германия, Египет, Италия, Китай, Марокко, Нидерланды, Республика Конго (возглавляет в Африканском союзе комиссию по ливийскому урегулированию), Россия, США, Тунис, Турция, Франция, Швейцария, а также делегации ООН, Африканского союза, Евросоюза, Лиги арабских государств. В отличие от всех предыдущих конференций по ливийской проблеме в этот раз Ливия в лице представителей переходных органов — Президентского совета и правительства национального единства была полноправным участником мероприятия. Согласно итоговому документу конференции, подписавшие его государства настаивают на проведении выборов 24 декабря этого года, несмотря на сохраняющуюся напряжённость и фрагментацию страны.
Ещё одной важной проблемой, которая была затронута на форуме, стало иностранное военное присутствие в Ливии, включая наёмников в контексте необходимости скорейшего вывода всех иностранных сил из страны. Постоянное муссирование этого вопроса во многом связано с позицией Соединённых Штатов и Евросоюза, которые вмешались в ливийское урегулирование, чтобы не допустить чрезмерного усиления позиций России и Турции в Ливии. Собственно, и требование о выводе из страны иностранных контингентов направлено прежде всего против Москвы и Анкары, которые в ходе конфликта, с одной стороны, поддерживали противоборствующие силы, но с другой — смогли найти точки соприкосновения и сыграли важную роль в запуске мирного процесса, используя своё влияние на ливийских игроков, по сути принудив их отказаться от силового решения и остановиться на линии Сирт-Джуфра, по которой страна до сих пор остаётся разделённой.
То есть российское и турецкое военное присутствие сыграли и позитивную и, как бы это странно ни звучало, в некотором смысле даже стабилизирующую роль в ливийском конфликте.
В свою очередь Анкара и Москва используют различную тактику, чтобы сохранить собственное влияние в стране, которое бы опиралось и на размещённые в Ливии силовые ресурсы.
Турция апеллирует к тому, что её военные находятся в Ливии абсолютно легально, на основании официальных соглашений с легитимным и признанным ООН правительством национального согласия (ПНС) Фаиза Сараджа. Теперь турецкая сторона настаивает на том, чтобы эти договорённости подтвердили и новые ливийские власти в лице председателя Президентского совета Мухаммада Менфи и председателя ПНЕ Абдульхамида Дбейбы. В то же время пока диалог по этому вопросу ведётся между МИД двух стран. При этом ливийская министр иностранных дел Наджла Мангуш проявляет несговорчивость и настаивает на уходе турок наравне с иными иностранными силами, что встречает серьёзную критику внутри самой Ливии, а точнее, в западной части страны, где влияние Турции на местных политиков особенно сильно.
В рамках консультаций на Берлинской конференции Турция продолжала настаивать, что «наёмники и регулярные силы, консультирующие и оказывающие помощь в обучении, должны рассматриваться отдельно» — о чём заявил в ходе пресс-конференции глава МИД Германии Хайко Маас. Следует учитывать, что кроме регулярных турецких войск в Ливии также находятся и сирийские наёмники, действующие под эгидой Анкары, и вот для турок принести их в жертву не составит труда, но при этом гарантировав присутствие своих регулярных войск. Также, по словам немецкого министра, процесс вывода наёмников не может состояться в одночасье и должен быть растянут по времени. Таким образом, Турции, вероятно, удалось провести собственную повестку и добиться отсрочки с тем, чтобы за этот период урегулировать статус собственных военных с новыми ливийскими властями. При этом следует учитывать, что глава ПНЕ Дбейба весьма близок Анкаре и может вполне считаться «протурецким», в отличие от своего главы МИД.
Россия, наоборот, просто отказывается признавать какое-либо собственное участие в конфликте и в военной поддержке военачальника Халифы Хафтара, несмотря на различные расследования по поводу присутствия российский наёмников в Ливии. С другой стороны, нельзя исключать, что Москва, наблюдая за тем, как Анкара решает вопрос собственного военного присутствия, также может пойти по этому пути. То есть вывести из Ливии всех наёмников и заменить их группами российских военных советников, о чём будет достигнуто соответствующее официальное соглашение с легитимными органами власти страны.
В целом же сейчас в Ливии Россия и Турция в большей степени партнёры, чем когда-либо, так как теперь здесь у Москвы и Анкары идентичные цели и задачи — сохранить в стране своё военное присутствие и влияние на фоне попыток Соединённых Штатов и ЕС заставить «все внешние силы покинуть страну», что подразумевает и сворачивание всех российских и турецких экономических проектов, контракты по которым заключались вне конкурсов и были не прозрачны и т. д.
Безусловно, вопрос вывода иностранных наёмников является крайне важным для безопасности и стабильности страны, однако отнюдь не первостепенным. Представляется, что вынося на первый план эту тему, международное сообщество тем самым пытается уйти от решения куда более важной проблемы, которая оказывается в тени, хотя её первоочерёдность всем очевидна, но к разрешению которой ведущие игроки на ливийском поле не готовы приступить. Одни, потому что само её сохранение отвечает их интересам, а другие просто потому, что не готовы к рискам.
Этой проблемой являются формирования так называемых Ливийских арабских вооружённых сил (ЛАВС) во главе с восточно-ливийским фельдмаршалом (в Триполи подобных «титулов» за ним не признают) Халифой Хафтаром, который и является главным дестабилизирующим фактором в стране начиная с 2014 года, когда поднял два мятежа против легитимного на тот момент Всеобщего национального конгресса, а затем в 2019 году начал поход на Триполи против признанного ООН правительства национального согласия, предварительно сорвав мирную конференцию в Гадамесе.
Военачальник Хафтар, хотя формально и признаёт легитимность новых органов власти, до сих пор представляет самостоятельный центр силы в Ливии и пока не высказывает желания интегрироваться в какие-либо силовые структуры, подчинённые Президентскому совету и ПНЕ. Он полагает, что именно подконтрольные ему отряды боевиков и являются единственными законными вооружёнными силами Ливии, а все иные формирования должны быть распущены. Однако собственно ЛААВС являются вооружённой группировкой или же коалицией группировок, пусть и с громким названием, а сам Хафтар всего лишь одним из полевых командиров, пусть и одним из наиболее влиятельных.
Сам Хафтар не счёл лишним и продемонстрировать участникам Берлинской конференции собственную значимость и независимость от нового руководства страны, запустив, не поставив его в известность, военную операцию в регионе Феццан, якобы направленную против «такфиристов» из ИГИЛ (организация признана террористической, деятельность в России запрещена) и «Аль-Каиды» (организация признана террористической, деятельность в России запрещена), засевших в пустынных районах страны. Эта операция сопровождалась и громкими заявлениями, которые, видимо, по задумке штаба Хафтара, должны были быть услышаны в Берлине. В частности, речь шла о взятии под полный контроль силами Хафтара границы Ливии с Алжиром. Многие эксперты сомневаются в соответствии подобных заявлений с действительностью.
Показательно, что этот демарш показал и «обратную сторону» медали, подтвердив, что Хафтар «уже не тот» и многие полевые командиры, находящиеся в составе ЛАВС, перестали ему подчиняться. Например, речь идёт о командующем 116-й бригады ЛАВC Масуде Джидду, который фактически вышел из-под командования «фельдмаршала», вступив в конфликт с сыном Халифы Хафтара — Саддамом и тут же был назначен уже Президентским советом командующим правительственными силами в округе Себха.
Хафтар, безусловно, уже слишком слаб, чтобы попытаться взять власть в стране или даже вряд ли способен полностью контролировать всю восточную Ливию без заключения новых сделок и договоров с племенными лидерами. Но при этом он по-прежнему сохраняет возможность обрушить мирный процесс и, если не сорвать выборы, то как минимум «обнулить» их результаты, начав военную операцию сразу после голосования, которое окажется не в пользу тех сил, на которые военачальник сделает ставку.
Таким образом, говорить о том, что проведению декабрьских выборов в стране ничего не угрожает, можно будет не после вывода из страны иностранных наёмников, которые как раз не являются какой-либо угрозой для их проведения, но лишь после того, как будет решена проблема самого Хафтара и его вооружённых формирований, от которых и исходит главная угроза стабильности в стране. Этого можно достичь только одним способом, через интеграцию этих группировок в новую ливийскую армию, полностью подчинённую Президентскому совету и ПНЕ до выборов. При том что сам Хафтар не должен получить каких-либо должностей, но отправиться на почётную пенсию.
То, что «фельдмаршал» будет недоволен любым исходом выборов, вероятность очень велика: большинство населения Ливии проживает в западной части страны, враждебно настроенной к Хафтару и его политическим союзникам. Поэтому, чтобы не допустить собственной маргинализации и окончательной делегализации по их итогам, «главком ЛАВС» может пойти на любые авантюры, чтобы продлить своё политическое будущее. А потому предпочтительней было бы говорить о необходимости проведения выборов и строго следовать за их сроками лишь после того, как главная угроза для них будет купирована.
Автор: Кирилл Семёнов, эксперт Российского совета по международным делам