«Отряды Путина» известны видеороликами с пожилыми женщинами, которые высказываются в ультрапатриотическом ключе, сжигают чучела западных лидеров и призывают Илона Маска переехать в Россию. Фонд, связанный с организацией, в 2018 году ликвидировал Минюст за нарушения законодательства. Основатель «Отрядов» Марат Динаев рассказал NEWS.ru, почему на самом деле закрывали организацию, где, по его мнению, навальнисты во власти и как бабушки в видеороликах подтолкнули британского премьера Бориса Джонсона к отставке.
— Вы медийно активны, спокойно существуете. Но всё-таки был факт ликвидации фонда Минюстом. Что тогда на самом деле произошло и не мешает ли это вам сейчас?
— Тогда было немного другое время, тогда во главе всевозможных государственных структур стояли люди не нынешних патриотичных взглядов. Тогда еще была борьба с Навальным у нас. Наш фонд закрыли, он был закрыт всего одну неделю, но Минюст, поняв свою ошибку, снова его открыл. Это благотворительный фонд, он никак не влиял на работу общественной организации «Отряды Путина».
— Всё-таки были некоторые препятствия. Кто их учинял и почему? И почему теперь вам благоволят?
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
— Скажем так, сейчас власть вычищена от сторонников Навального. Тогда власть вся ими кишела и вела против нас борьбу как бы незаметно, а сейчас их всех убрали от власти. А тогда тут и суда принимали непонятные решения в поддержку навальнистов. Мы всегда были в центре борьбы с Навальным. Навальнистов, вернее, сторонников Навального во власти, было более чем достаточно на Кубани и, думаю, не только.
— Получается, сейчас власти довольны вашим существованием и им всё нравится?
— Мы особо не взаимодействуем, мы живем параллельной жизнью.
— Сейчас уже не нужно взаимодействовать, сами придут. Но «Отряды Путина» нормально существуют.
— Сами поймите, быть «Отрядами Путина», кто-то ж в здравом уме будет действовать против них? Но на самом деле власти стараются несколько дистанцироваться, потому что считают нас несколько радикально настроенными сторонниками, которые не готовы к некоторому компромиссу с врагами российского государства. А они компромиссные, немного готовы терпеть всех. А мы немного другие.
— Вам никто не предъявлял претензии за использование фамилии Путина?
— Мы уже 10 лет в деле, и, честно говоря, мы Владимира Владимировича лично не спрашивали, можно ли быть [его «отрядами»], мы просто ими стали. Сами понимаете, за это время претензии никто особо не предъявлял.
Я думаю, само первое лицо не против нашего существования. Некоторые местные начальники во времена Навального очень переживали по этому поводу, спорили с нами, кто больше любит Путина. Это такая длительная история. В любом случае, к нам никто не имеет претензий. Более того, это неформальная организация.
— Когда вы говорите «во власти» — вы имеете в виду федеральные власти или власти Краснодарского края?
— Я сначала имел в виду краснодарские власти, но, я думаю, без руки федеральной власти тоже не обходилось. Там тоже много сторонников, но сейчас идет чистка. Я думаю, сейчас уже не до сантиментов. Я не хочу использовать слово «либерал», это наши так называемые либералы сделали это слово неприятным. В принципе ребята, которые поддерживали больше Америку, чем нашу страну, были более вхожи. Но сейчас все разбежались из России.
— Всё-таки представители власти как-то на вас выходили, пытались влиять? Может, рекомендовали какие-то темы затронуть?
— Конечно, мы знакомы с большим количеством всевозможного руководства, но нас никто никогда не финансировал, указаний не давал, потому что очень сложно давать указания, если мы не имеем к ним отношения. Мы сами себе придумали это 10 лет назад.
Тогда была Болотная, и часть краснодарских патриотов подумала, что и у нас вспыхнет. Администрация президента изначально, конечно, нас не придумывала. Не всё, что делают они, всё «Отряды Путина». Мы держимся на плаву только потому, что не получаем никаких рекомендаций и делаем всё, что считаем нужным.
По цене наших роликов понятно, что они стоят не заоблачных денег, но они явно находят своего зрителя. Мы таким образом выходим и на американцев, нас печатают в американской прессе. Пока посмеиваясь, но это только начало. У нас тоже все сначала смеялись, а теперь становится немного не смешно.
— А почему стало не смешно? Что поменялось?
— Я думаю, вы понимаете, неважно, как проникнуть на этот рынок. Все смеялись, говорили про бабушек, но если вдуматься, что они (бабушки. — NEWS.ru) говорят по сути, то они говорят всё по-серьезке.
Вот вчера говорили про Бориса Джонсона, расчесывали его и причесывали. А сегодня Джонсон говорит, что уходит в отставку. Получается, все наши высказывания сопрягаются с определенными действиями, и уже становится не смешно.
Скоро мы будем похожи на Жириновского, который что-то предвидел. Я, конечно, не верю, что Жириновский сам предвидел, но тем не менее. Мы сейчас одни из немногих, кто остался на этой площадке. Я не хочу как-то критиковать смежников, но мне кажется, мы делаем свое дело лучше, чем многие.
— А почему вы остались одни? Что с остальными произошло?
— Потому что мы сами себя придумали, мы не зависим от конъюнктуры, в один момент отбились, и, если вы в курсе, нас даже обстреливали в офисе.
— Кто?
— А кто может во времена Путина ворваться в офис «Отрядов Путина» и выстрелить? Я четыре пули лично поймал. Не всё так просто. Поэтому мы независимы в определенной мере. Мы, конечно, тоже действуем в соответствии со своим гражданским долгом, но у нас сложная судьба. Когда придумываешь себя сам, тебя упрашивают исчезнуть.
— Какие еще ваши предсказания сбылись?
— «Макдоналдс» помню, Louis Vuetton помню. Если вспомнить, они все уходят. Я сейчас не могу вспомнить, у нас 3,5 тысячи роликов на канале, я некоторые сам смотрю и думаю: «Это мы, что ли?» Мы сейчас их делаем немного меньше.
— Какая у вас была позиция по коронавирусу?
— Сначала у нас было начало веселое. У нас был ролик, который закрыла какая-то всемирная ассоциация врачей. Тогда все не верили, что это серьезно. Но против ограничений не выступали, когда мы поняли, что это нормально. Вначале да, у нас были ролики, которые нам зарезали «с самого верху» — Роскомнадзор.
— Много Роскомнадзор удалил?
— По ковиду один, но были еще случаи. Самый известный — миллионник, там бабка говорила, «как лечиться от ковида».
— А политические ролики Роскомнадзор просил удалить?
— Только YouTube может удалить. Вот 24 февраля, когда мы поддержали военную операцию, его YouTube срубил и на пару недель закрыл канал. Наш канал в принципе на YouTube держится, в отличие от многих патриотичных.
— Почему остальных удаляют, а вас оставляют?
— Потому что мы когда-то попросили Владимира Владимировича на полном серьезе не закрывать YouTube. Не я лично, а наши [бабушки] — мол, где они будут брать курсы вязания и так далее. YouTube помнит, когда за него заступаются. Но опять же, раньше вели канал более открыто и жестко, а сейчас вынуждены внутренне себя контролировать, чтобы канал остался.
— Как же вы заступались за YouTube, западную соцсеть?
— Наша основная цель не своих товарищей в чем-то убедить. Мы работаем на вражескую аудиторию, скажем так. На YouTube в основном нас смотрят противники России, вся Украина, мы вещаем на них. Мы пытаемся их просвещать, оттягиваем всё на себя. Нас, кстати, очень часто показывают украинцы. Половина нашей организации на «Миротворце» уже не один год, так что стараемся как можем.
— Украинцы угрожали как-то?
— Угрозы сыпятся постоянно. Они не только на YouTube, они на почту приходят, мы даже не обращаем внимания. То свастики нарисуют, то окно разобьют.
— У вас нет охраны?
— Нет, конечно, мы свободные люди. Радует, что ходишь по улице и все с тобой здороваются. Нас в Краснодаре знают многие лично, но и когда наши были в Москве, с ними фотографировались вовсю.
— Есть мнение, что если организация работает и использует фамилию Путина, то есть некая «крыша» из ФСБ. Есть у вас такие контакты?
— Вы не поверите, мы живем прямо как в свободной стране, всем как бы наплевать. «Как бы» — потому что нас видят и слушают все кому не лень, но, видимо, мы свою работу делаем настолько на самостоятельной основе, что вопросов к нам нет. Ну что ФСБ может у нас спросить? За Путина мы или нет? Так это у наших этих на груди написано — «Отряды Путина».
Сам Путин претензий, как вы видите, тоже не имеет. «Отряды» существуют достаточно давно, как вы понимаете, до Владимира Владимировича всё донесли, его устраивает.
Всех устраивает, все наши люди любят его, кто к нам придет? В целом мы понимаем, что вокруг нас всё движется, но именно к нам подходить смысла нет, потому что мы сразу заявили, что мы сторонники действующего президента и российской государственности.
Мы же не только YouTube-проект, наши бабули, и не только бабули, и штабы Навального (признаны властями экстремистской организацией. — NEWS.ru) посещали часто. Помню, [экс-глава штабов Навального Леонид] Волков (признан Минюстом физлицом, выполняющим функции иностранного агента. — NEWS.ru) вопил на всю страну, что разгромлен штаб Навального в Краснодаре. Это были наши дела, правда, там разгромлено ничего не было.
— Вы всё время говорите о Навальном, а еще какие-то враги у вас есть?
— Зеленский, Байден — все эти, конечно, наши враги, так же как и враги большинства россиян. Мы этого не скрываем, это во всех наших роликах. В принципе, наши люди говорят не всё, что думают наши люди. Просто мы не всех выводим на экран, у нас очень много людей, около 400.
Есть определенная когорта людей, которые снимаются, а остальные, конечно, думают так же. Но Навальный был реальным внутригосударственным, а то... Ну, Байден, мы и предыдущего президента США троллили, тогда нас где-то в New York Times печатали, но это кто-то из местных мелких начальников. Мы тоже хорошо понимаем эту систему: главное — чтобы о тебе говорили, без разницы, что именно, главное — чтобы не хоронили.
— Вы сказали, что вас 400 человек. А как они вас находят? Какая процедура вступления, много ли желающих?
— Только по рекомендации действующих членов [приходят], потому что времена наступили сложные, мы абы кого не примем. Во внутренней жизни мы, конечно, говорим больше, чем вещаем.
— Что вы такого говорите, что нельзя выносить?
— Да много чего, у нас есть свои интересы в этой всей истории, есть моменты. Мы не городские сумасшедшие, бегающие... У нас есть определенные цели, и мы их постепенно достигаем. Главное, что к нам все постепенно привыкли, что мы есть и мы всегда в теме, что самое главное.
Нам никто не платит, потому что когда оплата заканчивается, никто не хочет дальше работать. А у нас присутствие есть всегда, мы знаете как много людей уже пережили, более денежных и так далее.
— У вас на YouTube есть контакт для коммерческих предложений. Они поступают?
— Конечно. Наши делают и рекламу. Они пытаются что-то лишнее зарабатывать, с переменным успехом. Мы же не в Москве, а в Краснодаре. Когда поступает заказ из Москвы, они стараются всё время сэкономить, а наши еще не привыкли.
— На вас экономят из Москвы?
— Пытаются. Мы же тоже хитрые. Я же прекрасно понимаю, в какое положение мы попали: неважно, откуда вы вещаете. У нас складывается такая ситуация, что все из Москвы и Петербурга и вот чуть-чуть Краснодар. Видите, мы просто делаем Краснодар тоже городом, который чем-то занимается.
— Бывали ли предложения, например, чтобы «Отряды Путина» вышли на пикет за деньги?
— Нет, такого не бывает. Ну как на пикет, вы что. Мы придерживаемся одной линии, в этом плане мы четко действуем. Мы прекрасно понимаем, что в нашей стране много разных людей, но мы ориентируемся на первое лицо. Мы считаем, что мы можем быть 33 раза неправы, но Путин и есть наш главный. Нет, нет, политические заказы не принимаются, это точно.
— А какие принимаются?
— Майки там кому-то подогнать с «Отрядами Путина», рекламу какой-то пиццерии: наши бабушки прыгают — «ешьте пиццу». Тем более сейчас «Макдоналдс» ушел, и наши пиццерии — они, конечно, так себе, но рекламу делают похлеще, чем «Макдоналдс». Просят нас поздравить кого-то с днем рождения, что-то такое.
— Получается, вы индивидуальный предприниматель?
— Нет, у нас есть один парень, он в нашей компании самозанятый, он и занимается этим.
— То есть налоги тоже платит с этого?
— Конечно. Там не очень много, но всё-таки платит. Это не такой огромный бизнес, очереди пока не стоят. Тем более началась специальная военная операция, всем не до веселья, всё-таки сложная ситуация в стране.
— Сейчас пишут, что власть сейчас некоторым образом раскололась из-за отношения к военной операции. Вы чувствуете, что сейчас правильно говорить?
— Я думаю, большая часть страны думает как мы: зачем было туда лезть, если мы хотим только Донбасс освободить? Сразу за Донбассом встанут очередные украинские фашисты, поэтому, конечно, надо освобождать всю территорию. Думаю, все понимают это. Более того, Путин пару дней назад намекнул. Мы читаем, что, конечно, надо довести дело до конца, иначе нечего было начинать.
— Ну вот экономисты говорят, что первыми от санкций пострадают именно пенсионеры. В «Отрядах Путина» большинство — пенсионеры. Что думают ваши пенсионеры по этому поводу?
— Наши пенсионеры очень довольны, им индексируют пенсию. Мы разговариваем по этому поводу, все довольны, о них из-за войны никто не забыл. В целом они, по крайней мере наши, поддерживают, за остальных я говорить не могу, у нас всё-таки только срез общества.
— Я именно про пенсионеров из «Отрядов Путина»
— Наши абсолютно довольны. У нас же есть и не пенсионная часть, примерно половина не пенсионного возраста.
— Но у вас в роликах всё время бабушки, поэтому все думают, что вы состоите только из бабушек. Кто еще есть?
— Огромное количество женщин и до 40, и 40, и 50. Мужчины тоже есть. Просто в кадре бабушки более интересны, мы это изучаем не первый год. Если вглядываться во все наши ролики, вы увидите, что молодежи тоже хватает, но молодежь не так интересует. Мы же смотрим на количество просмотров.
Бабушки получают большое количество просмотров. Они, в принципе, говорят то же самое, что сказали бы молодые. Но если говорят молодые, почему-то похуже это идет. Условно говоря, продаем тот товар, который хорошо продается. Тем более они прошли школу жизни большую — вы бабушку не заставите говорить то, что она не хочет. Никто же ее не натаскивает говорить что-то конкретное, у нас вообще никто никого не натаскивает, это дело добровольное.
— У кого-то из ваших участников были проблемы на работе из-за этого?
— Конечно, бывало такое, особенно раньше, когда были сильны либеральные суждения. Сейчас меньше. Мы стараемся вывести из-под удара тех, по кому можно нанести удар. Ну что ты с ними сделаешь, пенсию же не прекратишь давать. В принципе, к нам все относятся серьезно. Просто можно серьезные вещи преподносить так легко.
— Если так серьезно, может, у вас есть какие-то серьезные планы? Может быть, политические амбиции?
— Я пообещал своим женщинам, что на выходе я познакомлю их с Путиным, — это и есть мой основной план. Я думаю, рано или поздно мы этого добьемся. Всё равно Путин знает о нас, Путин видит нас.
Просто большая толпа бегает вокруг места, где сидит Путин, пытается нас не пропустить. Но мы прорываемся. Так что я их всё равно познакомлю с нашим президентом. Я считаю, они бьются за него и вправе с ним познакомиться. Мы, честно говоря, в 2012 году не хотели, чтобы к власти пришли противники Путина. А теперь какая цель?
— Может, в Думу выдвигаться?
— Нет, нет, только не в это грустное место. Это место для политических пенсионеров, не хочется в политические пенсионеры. Вон у нас молодой мэр Краснодара одного срока не прошел, дали под зад, сейчас сидит в Думе.
Скучное место, кроме их шефа, председателя Госдумы [Вячеслава Володина] — тот, конечно, веселый парень. Мы с ними, в общем-то, уже как родственники, но они не наши друзья, мы не обнимаемся с ними всё время.
— Вы дружите с Володиным?
— Это не дружба как бы, ну, дружить с Володиным... Мы все, все знакомы. Но я не буду утверждать, что я знаком с Володиным. Все наши союзники, конечно, и мы их поддерживаем иногда. Честно говоря, все, кто поддерживает Путина, наш союзник, вот и всё. Я просто считаю его интересной фигурой в Госдуме, потому и говорю о нем.
— У вас нет планов съездить в Донбасс?
— В целом да, если мы получим на это разрешение, потому что у нас просто прогуляться не удастся. Наши ребята, я имею в виду [телеведущего Владимира] Соловьева, просто так, сами понимаете, туда не ездят. Мы, по крайней мере, в Крыму точно были, когда его освободили. Сейчас и там, скорее всего, побываем. Но там уже все, кому нужно, побывали. Мы думаем, может, где-то в Харькове, чуть позже — в новом месте.
— Вы говорите, что предсказали отставку Бориса Джонсона. А кто следующий, кого следующего «Отряды Путина» отправляют в отставку?
— Ну, во-первых, наши предсказывают для Байдена плохую карму, падение экономики осенью и крайне невыгодные позиции — он просто проиграет выборы. Немецкому канцлеру [Олафу Шольцу] наши готовят сейчас ролик с похоронами, только стараемся так выверить, чтобы YouTube нас опять не закрыл. У него тоже будут неприятности. Наши считают, что он не дотянет до конца своего срока.
Зеленский, понятно, но ему и [глава Чечни Рамзан] Кадыров по плечу стукает в своих роликах, тут уж мы его трогать не будем, не будем конкурировать, а то наши так сделают, что обидится кто-нибудь. Планов полно, жизнь каждый день дает новые темы.