Понятно, что ни одному из центров политического влияния в России не хочется брать на себя полную ответственность за непопулярные ограничения. Особенно за тотальное введение проверок QR-кодов о вакцинации — от входа в автобус до обеда в кафе, что грозит небывалым по характеру расслоением общества и появлением некоего «социального гетто» для части населения. А это по сути может трактоваться как нарушение ряда основополагающих конституционных прав, о чем, к слову, упомянул даже глава КС Валерий Зорькин.

А потому решение вынести обсуждение двух правительственных законопроектов, касающихся спорных кодов, на широкое обсуждение в регионы, в Общественную и Счётную палаты выглядит вполне логично. Параллельно в ряде, как представляется, наиболее управляемых и стабильных регионов были введены ограничения в наиболее жёстком виде. Самый красочный пример — Татарстан, где бросились массово увольняться кондукторы, столкнувшиеся с широкой обструкцией населения. В Туве умудрились проверить QR-коды даже у задержанных на сходке криминальных авторитетов. Но такой курьёз лишь свидетельствует о необходимости общей унификации. Желательно на основе широкого консенсуса.

Однако неудача при первом голосовании документов в заксобрании Северной Осетии, где сходу не собрали нужные 35 голосов одобрения, показала, что нужен широкий компромисс с некоторым отступлением от первоначального жёсткого варианта. К слову, в Санкт-Петербурге введение «куаров» отложено аж до 27 декабря, когда, видимо, будет окончательно ясна картина с их имплементацией в законодательство.

Понятно, что обсуждение проектов продолжалось, что называется, за кулисами с участием представителей правительства, правящей партии и президентской администрации. Ведь важно было не просто согласовать новый, более приемлемый для всех и для части общества в частности вариант «кодирования», но и решить, от имени кого такой «подарок» будет сделан. По традиции обычно «неразумных бояр» у нас урезонивает президент, предлагающий внести в очередной резонансный закон свои разумные и сбалансированные поправки.

И тут спикер Госдумы Вячеслав Володин неожиданно выступил вперёд. В своём посте в личном Telegram-канале, как говорится, взял инициативу в свои руки и объявил, что три профильных комитета Госдумы проведут обширные консультации с правительством с тем, чтобы выработать форму «кодовых» законопроектов, приемлемых для всех. Вячеслав Викторович даже употребил местоимение «мы», позиционируя парламент как центр выработки и согласования такого непростого решения. Многие эксперты сошлись во мнении, что председатель нижней палаты опередил ход событий и заранее раскрыл механизм выработки компромисса. Хотя традиция требовала, чтобы подобные заявления делались коллективно.

Вячеслав ВолодинФото: Сергей Булкин/NEWS.ruВячеслав Володин

Пикантность ситуации придали ещё и сотни тысяч комментов под председательским постом, значительная часть из которых оказалась нелицеприятной критикой самого факта «куаризации всей страны». Такая необычная по своим масштабам реакция некоторыми депутатами была объяснена подключением к процессу обсуждения целых ферм ботов. Но даже если дело обстояло именно так, то означать оно могло только одно — негативную реакцию сил, имеющих мощную техническую возможность быстрого привлечения целых сонмов ботов.

Словом, нарастающие дебаты вокруг QR-кодов выявили не только сложный характер принимаемых решений, но и некоторую конкуренцию центров политической силы. Особенно на фоне кулуарных разговоров о том, что спикер нижней палаты парламента столкнулся с нарастающей конкуренцией за лидерство во фракции партии власти со стороны руководства и аппарата ЕР. Ведь во многом логичнее было бы объявить о таких консультациях по QR-кодам от лица всей партии.

Тем не менее до 14 декабря, срока окончания обсуждения статуса QR-кодов в регионах, нам предстоит столкнуться ещё не с одной инициативой по толкованию проблемы. Пока же начались поиски более приемлемого термина, который заменил бы пресловутые коды-раздражители.

Предлагается, к примеру, называть их «сертификатами здоровья». Но ещё герои Шекспира восклицали: «Что в имени тебе моём?»