Советско-финская война началась 30 ноября 1939 года. Дата некруглая — однако сейчас о ней вовсю говорят СМИ. Это особая война: победоносная, и вместе с тем стыдная. На то есть несколько причин: первая в том, что она началась по фальшивому, придуманному советской стороной поводу, из-за обстрела, которого никогда не было, — свои палили по своим. Понятна и вторая причина: у СССР было в несколько раз больше всего — оружия, людей, боеприпасов, денег. Но финны отбивались отчаянно и умело, они нанесли советским войскам несколько страшных поражений. Из войны Финляндия вышла с территориальными потерями, но сохранила независимость, а мир убедился в том, что огромная Красная армия не слишком страшна. После финской войны Гитлер утвердился в мысли, что РККА — «колосс без головы на глиняных ногах», в результате мы получили «блицкриг». А западные союзники, Англии и Франция, чуть было не вмешались в эту войну на стороне Финляндии. Во Франции формировался сухопутный корпус, «Ройал Нэви» готовил корабли к действиям на Балтике: их утепляли, усиливали зенитную артиллерию. Чем не сюжет для любителей альтернативной истории: Красная армия сражается с воюющими бок о бок с немцами англичанами и французами, и история выворачивается наизнанку. К счастью, этого не произошло: Сталин, как он и хотел, отодвинул границу от Ленинграда, получил и другие территории. Вступление Финляндии в войну против СССР на стороне Германии после этого стало неизбежным.
Но тут есть и другая сторона: внутри СССР итоги советско-финской войны в то время виделись совершенно иначе, чем сейчас. Историки пишут о том, что легитимность советской власти резко повысилась, людям пришлось по душе, что она возвращает бывшие имперские территории. Это находит подтверждение и в семейной истории автора: его прабабушка, дворянка, человек, ненавидевший коммунистов, часто говаривавшая: «Господь ещё накажет большевиков за царских детей, мальчика и девушек!», после этой войны ликовала:
— Скоро мы опять будем ездить на дачу в Финляндию!
В.М. Молотов подписывает договор между СССР и Терийокским правительством. Стоят: А.А. Жданов, К.Е. Ворошилов, И.В. Сталин, О.В. Куусинен
После этой войны Сталин начал реформировать армию: наркома обороны Ворошилова сменил маршал Тимошенко, он закрутил гайки, усилил дисциплину, но многого сделать не успел.
На финской войне сталинским маршалам противостоял бывший царский генерал, человек русской культуры, на чьём письменном столе стояла фотография Николая II с надписью «Это мой государь». Фельдмаршал Маннергейм окончил Николаевское кавалерийское училище, служил в кавалергардах, затем в придворном конюшенном ведомстве, командовал дивизией, потом конным корпусом, дослужился до генерал-лейтенанта, был кавалером Георгиевского креста, орденов Святой Анны, Владимира и Станислава. Его женой была дочь московского обер-полицмейстера, многолетней любовницей — графиня Шувалова. По-русски он говорил великолепно, а финского не знал совсем.
У этой войны есть некоторое сходство с гражданской: Сталин сформировал корпус из советских карелов и альтернативное финское правительство во главе с Куусиненом. На одном из участков фронта дивизией командовал советский военачальник, бывший белый офицер, а с противоположной стороны с ней сражался финский капитан, его сын: после революции жена успела уехать в Финляндию, муж остался в Советской России. А Маннергейм, бывший царский вояка, научившийся в русской армии всему, что он знал о войне, с некоторым сожалением отмечал, что русский солдат уже не тот, что прежде. У красноармейцев совсем другая выучка, не то упорство, хороши только специальные войска, танкисты и артиллеристы, где много коммунистов и комсомольцев.
Сигнальные ракеты над советско-финляндской границей, первый месяц войны
Эта война с блеском продемонстрировала абсурдность сталинской ставки на массу, чудовищную пагубу советской уравниловки. Бывшие офицеры вычищались из армии на протяжении всей предыдущей советской истории.
Военные зарплаты в течение долгого времени были невелики, судьба пехотного командира незавидна, и армия становилась даже не рабочей, а крестьянской. Сам Ворошилов говорил, что слушатели военных академий плохо усваивают программу, уровень младших командиров был много хуже. Своё дело сделали и недавно прокатившиеся по армии репрессии, и в результате советско-финская война стала известна чередой «котлов» — при Суомуссалми, на Раатской дороге, в районе Кухмо, Южном Леметти, — куда попадали целые дивизии. Некоторым частям удалось отбиться, другие были полностью разгромлены и погибли, материальные трофеи бедной финской армии оказались огромными — десятки танков и орудий, сотни пулемётов, тысячи винтовок.
Огромные проблемы выявились в подготовке гордости РККА — авиаторов; не слишком хорошо показал себя флот. И всё же война была выиграна не только благодаря численному и материальному превосходству Красной армии.
Наступление войск 7-й армии в Карелии
Она оказалась способна учиться на собственных ошибках, перестраиваться на ходу. На поле боя рождалась новая тактика, войска учились преодолевать полосы препятствий, штурмовать финские укрепления. Происходило то же, что повторится во время Великой Отечественной, только обстановка была не такой трагической, не дышали в затылок беда и гибель, не приходилось, отбиваясь от наседающего вермахта, разменивать время на пространство.
Эта война поблёкла в тени куда более страшной Великой Отечественной. В последние годы о советско-финской снова вспомнили, но лучше Александра Твардовского, в далёком и страшном 1943-м написавшего стихотворение «Две строчки», о ней не сказал никто.
Из записной потёртой книжки
Две строчки о бойце-парнишке,
Что был в сороковом году
Убит в Финляндии на льду.
Лежало как-то неумело
По-детски маленькое тело.
Шинель ко льду мороз прижал,
Далёко шапка отлетела.
Казалось, мальчик не лежал,
А всё ещё бегом бежал,
Да лёд за полу придержал...
Среди большой войны жестокой,
С чего — ума не приложу,
Мне жалко той судьбы далёкой,
Как будто мёртвый, одинокий,
Как будто это я лежу,
Примёрзший, маленький, убитый
На той войне незнаменитой,
Забытый, маленький, лежу.
