01 мая 2022 в 10:25

От Рима до «Жигулей»: как в нашу жизнь вошёл Первомай

1 мая в России отмечают День Весны и Труда. Праздник, казалось бы, лёгкий и привычный. Но сколько в нём намешано жанров!

Фото: Komsomolskaya Pravda/Global Look Press

Днём Весны и Труда в России Первомай стал в 1992 году. В Советской России и в СССР с 1918 года (и по 1970 год) он отмечался как День Интернационала. Потом его переименовали в День международной солидарности трудящихся. С Интернационалом всё понятно: в июле 1889 года именно II Интернационал на конгрессе в Париже провозгласил 1 мая Днём солидарности рабочих всего мира.

С «международностью» тоже всё правда: по разным данным, Первомай отмечают от 86 до 143 стран, в том числе такие, как Австрия, Бельгия, Германия, Испания, Италия, Португалия, Финляндия, Франция, Швейцария, Швеция, Китай, Индия, Пакистан, Индия, ЮАР, Бразилия и Аргентина. Интересно, что главный враг Интернационала — Адольф Гитлер — сразу же после прихода к власти объявил 1 мая Национальным днём труда, каковой и отмечался нацистами до их конца (в том числе на оккупированных территориях СССР).

Но, конечно, это и один из самых народных праздников в России. И не только в России. Первомаем буквально пронизана топонимическая карта бывшего СССР. В Белоруссии десять сёл и деревень называются Первомайсками, по два Первомайска (деревни) — в Молдавии и в Приднестровье, три Первомайска на Украине (один из них — город в Николаевской области), ещё один Первомайск в ЛНР. В России Первомайсков 12, среди них — средних размеров город в Нижегородской области.

Населённых пунктов «по имени» Первомайский намного больше — в России их 217, есть они и в Белоруссии, и на Украине. Ещё больше (раз в пять) посёлков с названием Первомайское: в России, на Украине, в Казахстане, в Киргизии и др. Что уж тут говорить о Первомайских (или имени Первого мая) улицах, площадях, домах культуры и остановках электричек?

Легендарное советское женское имя 1920-х годов Даздраперма (от «Да здравствует Первое мая») — это, скорее всего, фейк. Но вот то, что имена Майя (Майя Плисецкая, 1925) и Май (Май Митурич, 1925) давались в те времена именно в честь Первомая, — это факт.

Почему так получилось? Почему политический памятный день так легко вошёл в житейскую практику миллиардов? Наверное, потому что Дню Весны и Труда — в отличие от Дня рабочей солидарности — не 132 года, а не менее чем три тысячелетия.

Во время первомайской демонстрации трудящихся на Красной площади. Фото В. Егорова. 1985 год. Главархив Москвы Во время первомайской демонстрации трудящихся на Красной площади. Фото В. Егорова. 1985 год. Главархив Москвы Фото: mos.ru

Вальпургиев день весны и труда: языческое фэнтези

1 мая — это древний праздник начала весеннего сева, день весны, плодородия и землепашества (да, много эротических аллюзий). Именно 1 мая в Древнем Риме приносили жертвы Майе — таинственной Доброй Богине (Bona Dea), покровительнице плодородия (как скота, так и благочестивых римлянок). Той самой Майе, в честь которой в римском (ещё доюлианском) календаре был назван месяц май.

Первого мая с утра римляне обоего пола выходили в поле с музыкою сбирать зелёные ветви, коими украшали двери своих родственников и друзей, — рассказывает русский этнограф Иван Снегирёв.

Параллельно, с 27 апреля по 2 мая, длились разнузданные флоралии, празднества в честь богини Флоры, покровительницы цветения колосьев, садов и цветов. Ей приносили дары мёдом и молоком. Люди одевались в цветные одежды, танцевали, украшали столы цветами.

Этнографы утверждают, что истоки римских первомайских торжеств лежат ещё дальше в прошлом и восходят к Древнему Востоку и к Индии, где поклонялись богам и богиням, олицетворяющим природу (Исида, Иштар, Кибела, Шакти и др.).

День Весны и Труда пронизывает историю языческой, а потом и христианской Европы. Кельты в праздник Белтейн (Beltain) разжигали костры и прыгали через них, вешали на двери Майский Сук и сажали во дворах Майский Куст из ветвей рябины, украшенный примерно так, как потом стали украшать рождественские ёлки. Майское дерево и прыжки через костры стали неизменной частью майских праздников во всей Европе. В деревни вступали конные процессии, наряженные всадники держали в руках зелёные ветви (это называлось «привозить лето»), народ выбирал «майского короля» и «майскую королеву». К XVI веку праздник (в Англии — May-Day, слово, используемое сейчас военными в качестве сигнала СОС) стал не просто народным, а аристократическим, королевским. В XVIII веке «майское дерево» Людовик Святой выставлял на площади перед королевским дворцом, а в XVI веке шведский король Густав взял и назначил «майским королём» архиепископа Иоанна Магнуса.

Церковь пыталась бороться с язычеством, приникавшим с заднего крыльца Первомая в общественную жизнь. Но что-то шло не так. На 1 мая, так уж получилось, пришёлся день Св. Вальпурги (канонизирована 1 мая, предположительно 870 года). Очень скоро в день, посвящённый святой, исподтишка пролезли ведьмы: сначала день отмечался как «день изгнания ведьм» — били колокола, но, опять же, разжигались костры, через них прыгали, а на них сжигали чучела ведьм. И довольно скоро народные мифы превратили ночь, предшествующую дню памяти святой, в Вальпургиеву ночь шабаша ведьм и оборотней на Лысой горе.

Так или иначе, дух Майи, Кибелы и майского дерева остался с нами по сей день — «майские деревья» и «майские королевы» остаются участницами первомайских торжеств во всех англоязычных (и не только) странах.

Только вот причём здесь коммунизм, Интернационал и международная солидарность?

Фото: wikimedia.org

Всё началось в Чикаго: политический триллер

21 апреля 1856 года каменщики и строительные рабочие в Мельбурне (Австралия) прекратили работу и устроили шествие от университета до здания парламента, требуя введения восьмичасового рабочего дня. Считается, что это первая успешная «демонстрация трудящихся», а её участники признаны первыми в мире организованными рабочими, добившимися установления «восьмичасовки».

В США рабочий день даже спустя 30 лет составлял в среднем от 12 до 15 часов, платили очень мало, социальные гарантии отсутствовали. И как бы в ознаменование очередной годовщины австралийской демонстрации 1 мая 1886 года на улицы североамериканских городов вышли около 35 тысяч протестующих рабочих — 10 тысяч в Нью-Йорке, 11 тысяч в Детройте и 40 тысяч в центре протестов Чикаго. Во главе рабочего движения встали влиятельные тогда анархисты. Сразу же после этого на одном из заводов было уволено 1500 рабочих. 3 мая на завод привезли штрейкбрехеров, разгоняя рабочих, полиция открыла огонь, были убиты четыре и ранены десятки рабочих. 4 мая анархисты собрали на Хеймаркет-сквер массовый митинг против террора. Митинг шёл в целом мирно: мэр Чикаго убедился в этом и ушёл. Но сразу же после этого на площадь вошла полиция — и почти сразу в неё бросили бомбу. Погибли восемь полицейских, началась стрельба в толпу — и снова четыре убитых и десятки раненых рабочих.

На следующий день полиция разгромила рабочие клубы, были арестованы сотни анархистов, подвергнутых неконвенционным формам допроса. В организации террористического акта обвинили восьмерых — Августа Списа, Альберта Парсонса, Адольфа Фишера, Джорджа Энгела, Луиса Лингга, Михаэля Шваба, Самуэля Филдена и Оскара Неебе. Несмотря на то что на площади присутствовал (на трибуне) только Филден, что бросавший бомбу так и не был установлен и что единственный свидетель, давший против обвиняемых показания, вскоре дезавуировал их и признал своё свидетельство оговором, приговор был вынесен — полиция обвинила их в том, что они не стали разыскивать и ловить террориста, а значит, были в сговоре с ним. На суде Неебе назвал начальника следственной бригады Майкла Шаака преступником, тот захохотал, а впоследствии в своей книге «Анархия и анархисты» назвал анархистов сумасшедшими и агентами иностранных разведок.

Смертный приговор был вынесен пятерым. Спис, Фишер, Энгел и Парсонс были повешены 11 ноября, Лингг покончил с собой. Троих приговорили к 20 годам каторги.

В июне 1893 года Филден, Шваб и Неебе получили от губернатора Иллинойса письменные извинения: к этому моменту приговор был отменён, все обвиняемые признаны невиновными, а начальник полиции получил срок за коррупцию.

«Хеймаркетские мученики» стали общей иконой борцов за дело рабочего класса. И на первом, Парижском, конгрессе II Интернационала 1 мая стал Международным днём рабочей солидарности. А потом — потом новый праздник лёг на хорошо взрыхлённую почву. В России получилось интересно: Первомай традиционно был праздником горожан (прежде всего студентов) — днём пикников. Народ выбирался на лесные полянки, жарил — ну, наверное, тогда не шашлыки, выпивал. Постепенно возникла традиция «маёвок» — рабочие шли на пикник с «шашлыками» и водочкой, а там пропагандировали и протестовали. Первая «пролетарская маёвка» прошла в Санкт-Петербурге в 1891 году. Уже в 1901 году на маёвки вышли с лозунгами «Долой самодержавие!» и «Да здравствует республика!», в 1912–1914 годах на улицы России выходило до 400 тысяч рабочих, а 1 мая 1917 года, после Февральской революции, под лозунгами за свободу и войну до победного конца вышли миллионы.

А потом День Интернационала — Первомай — стал одним из трёх главных советских праздников, наряду с 7 ноября и Новым годом. Праздником народным, массовым и забывшим о судьбе незаслуженно казнённых чикагских анархистов.

Фото: wikipedia.org

Первомай с нами: документальный боевик

Но вошёл Первомай в нашу жизнь не только как пролетарский праздник или День доброй богини Майи, но как дата, вокруг которой развиваются события — в том числе события знаковые.

Например, 1 мая 1920 года состоялся первый всероссийский субботник — на котором Ленин нёс бревно (но это неточно) и установили большой камень на месте будущего памятника Карлу Марксу (что правда).

1 мая 1945 года советские солдаты подняли над Рейхстагом знамя Победы.

1 мая 1960 года советской ракетой был сбит американский самолёт-шпион — и это было знаковое событие. Самолёт U-2, высшее достижение американского hi-tech, регулярно залетал в небо над СССР на высоте 21 километр и фотографировал самые секретные объекты — ракетные шахты, Семипалатинский полигон за час до испытания ядерной бомбы (и её саму тоже), причём долгое время отреагировать советские силы ПВО просто не успевали. Но 1 мая они оказались почти на высоте. Во всяком случае, до высоты 21 километр одна из ракет (как было потом объявлено, единственная) долетела и взорвалась так удачно, что самолёт упал, а его пилот Фрэнсис Г. Пауэрс выжил и был схвачен. Правда, на самом деле ракет было больше, а ещё были самолёты-перехватчики, один из которых эти ракеты сбили, а его лётчик Сергей Софронов погиб.

Дальше получился шпионский детектив. Сначала американцы, уверенные в гибели пилота, на уровне президента Эйзенхауэра объявили самолёт научно-исследовательским и случайно залетевшим в Россию. На следующий день пилота предъявили, Эйзенхауэра публично макнули, приглашение для ответного визита его в СССР отозвали (в 1959 году Никита Хрущёв был в США). А потом Пауэрса приговорили на громком публичном процессе к 10 годам и через два года эффектно обменяли на знаменитого советского разведчика Вильяма Фишера, известного как Рудольф Абель. Сцена обмена на мосту вошла потом во многие популярные фильмы — от советского «Мёртвого сезона» до нескольких голливудских.

1 мая 1993 года, в разгар противостояния между президентом Борисом Ельциным и оппозиционными ему силами (Съездом народных депутатов России, коммунистами и др.), на первомайский митинг вышло (согласно заявке) около ста тысяч человек во главе с Геннадием Зюгановым, Сергеем Бабуриным, Виктором Анпиловым и другими вождями протеста. В рядах демонстрантов было много ветеранов, пожилых людей. И сразу же начались предельно жёсткие столкновения с милицией. По рассказам участников, милиция действовала «намного жёстче, чем потом на Болотной». Но и демонстранты были совсем не мирными — они принялись таранить ОМОН на угнанных самосвалах и грузовиках и «пробивать ограждение». В результате погиб один омоновец и умер один демонстрант-ветеран.

Этот Первомай стал стартовой точкой нестабильности: через пять месяцев, в октябре 1993 года в Москве случилась маленькая гражданская война, а гражданского мира так и не наступило.

Он наступил позже. И 1 мая 2012 года президент России Дмитрий Медведев и премьер-министр Владимир Путин зашли в пивбар «Жигули» на Новом Арбате и выпили там пива — в последний раз при таком распределении обязанностей.

Дмитрий Юрьев
Д. Юрьев