Арест группы из тридцати трёх россиян (не знаю, уже цитировали про такое же количество богатырей из сказки Пушкина?) в Белоруссии, которых связывают с ЧВК Вагнера, актуализировал споры о роли и месте частных военных компаний в жизни России.
Впрочем, и без белорусского казуса в последнее время приходилось вспоминать ЧВК. В феврале этого года в возрасте 101 года умер Майк Хоар, Бешенный Майк, один из самых знаменитых организаторов и руководителей отрядов наёмников, долгие годы воевавший в Африке, а в 1981-м попытавшийся провести государственный переворот на Сейшелах. Он и его отряд прилетели на курорт под видом туристов. В те годы, в условиях нестабильности государственных режимов в странах, недавно получивших независимость, наёмники служили подчас основной опорой правителей, как например на других островах возле Африки — Коморских, где другой вожак «диких гусей» — Боб Денар, «Король наёмников», почти десять лет управлял архипелагом после захвата власти в пользу марионеточного президента. А 3 мая 2020 года власти Венесуэлы сообщили о предотвращении проникновения на территорию страны отряда ЧВК Silvercorp USA, которую наняла венесуэльская оппозиция для свержения президента Николаса Мадуро.
Значение и роль частных военных компаний особенно возросли после окончания Холодной войны, когда правительства Запада резко сократили военные бюджеты, а проблемы с обеспечением безопасности в горячих точках никуда не делись. Войны в Ираке, Афганистане и Сомали потребовали привлечения охраны в невиданных ранее масштабах, которые государства не могли обеспечить. Только в Ираке число частных военных подрядчиков возросло в 10 раз, по сравнению с Войной в заливе в 1991 году, и на 2006 год достигало почти 100 тысяч человек.
Разумеется, подобный объём вовлечения не мог не привести к внимательному мониторингу активности ЧВК, достаточно вспомнить дело компании Blackwater, чьи сотрудники убили четверых мирных иракцев в 2007 году. Стоит заметить, что основателя и бывшего владельца Blackwater Эрика Принса обвиняли уже в этом году в связях с ЧВК Вагнер, а ещё раньше в том, что он помогал поддерживать теневой канал взаимодействия между Белым домом при Трампе и Кремлём.
Грань между наёмничеством, однозначно порицаемым и запрещаемым различными международными конвенциями, и работой ЧВК весьма зыбка. Сосредоточение силового ресурса и оружия в частных руках выглядит подозрительным и чреватым вмешательством силы в политику, в подрыв демократии в молодых странах с неустойчивым режимом. Тем не менее альтернативы ЧВК нет. Те же НКО, порицающие их на словах, отправляя на работу в опасные зоны, наподобие того же Афганистана, своих сотрудников, вынуждены нанимать частную охрану. А платить приходится дорого. В день сотрудник американских ЧВК, находясь в горячей точке, зарабатывает от 300 до 750 долларов в день (от 9000 до 22500 в месяц).
До России мода на ЧВК дошла гораздо позже, чем до Запада. Кровопролитные конфликты 90-х решали в основном с помощью силовых ведомств государства. Действительно, трудно себе представить действия ЧВК в Чечне или Приднестровье. Однако в последние несколько лет ситуация поменялась.
События на Донбассе и в Сирии стали мощным толчком для деятельности частных военных компаний. На юго-востоке Украины тысячи людей получили опыт боевых действий и одновременно, если говорить о местных уроженцах, лишились основной своей работы. Молодые здоровые мужчины умеют хорошо обращаться с оружием и воевать и, одновременно, не могут найти себе иного занятия. Да и добровольцы из России, возвращаясь домой, испытывают проблемы с адаптацией к мирной жизни, особенно в условиях экономической стагнации, а теперь ещё и резкого скачка безработицы во время пандемии. Особенно это касается жителей маленьких городов в провинции.
Одновременно война в Сирии — точно также как кампания в Ираке для Америки — потребовала множества услуг для обеспечения безопасности, каких ни армия, ни спецслужбы предоставить не могут. И таким образом, открывшийся спрос закрывали имеющиеся предложения. За Сирией последовала Ливия, где в последние месяцы отмечено присутствие сотрудников российских ЧВК и где также надо и готовить местные кадры для охранной работы, и обеспечивать безопасность нефтепромыслов. В этом смысле существование полумифической ЧВК Вагнер, о которой никто ничего не знает толком, но о которой много говорят и пишут, вполне рационально и оправдано. Сразу отметим — между Blackwater (сейчас она называется Academi, после того как была перекуплена) и «Вагнер» большая разница. В США — это прозрачный бизнес, с доступной бухгалтерией, уплатой налогов, понятным составом собственников. В РФ ЧВК — просто конгломерат наёмников.
Для России с её нестабильной экономической ситуацией поставка человеческих ресурсов для ЧВК стала превращаться в важную статью экономики. Но неизвестен ни масштаб операций, ни число задействованных в этой сфере, ни объём денежного оборота на рынке услуг частных военных компаний. Сама их деятельность не только остаётся в тени, но и не регулируется законодательно. Нет легальных актов о ЧВК.
Это тоже российская специфика. Государству удобнее держать данную сферу в полузаконном состоянии, дабы с одной стороны иметь свободу рук, с другой — не нести ответственность. Вспомним петербургских бизнесменов Вадима Гусева и Евгения Сидорова, руководивших ЧВК «Славянский корпус». Их приговорили к тюремному сроку за наёмничество, когда это понадобилось кому-то наверху.
Но сегодня, когда россияне, работающие по контрактам ЧВК за рубежом, остаются без юридического прикрытия в случае ситуации, подобной белорусской, подобное не может больше считаться терпимым. Пока общественное мнение не осмыслило работу ЧВК. Они ещё нечто экзотическое — в Сети ходят рассказики из серии «фильмы ужасов» про их действия в Сирии и других горячих точках, а в поисковики забиваются заветные слова «как попасть на работу в ЧВК». Однако если государство признает их деятельность законным предпринимательством, оно должно сделать шаг навстречу.
Политические партии, депутаты парламента также должны внести свою лепту — как защититься от вмешательства ЧВК во внутреннюю политику, не будут ли компании использоваться, скажем, для разгона демонстраций, митингов, для пресечения забастовок и иных трудовых конфликтов? История тех же США в начале XX века даёт богатый опыт того, как хозяева нанимали частные компании для борьбы с бастующими, что приводило порой к немалым жертвам, как в 1914 в Колорадо. Но всё это требует открытых общественных дискуссий, привлечения юристов, специалистов по безопасности, профсоюзов и так далее. Пока же публика в России не готова к подобному честному разговору, и потому скандалы, подобные нынешнему, могут повториться уже на ее территории.