Долгожданное событие свершилось — отставку Исаака Калины, директора департамента образования Москвы, ожидали уже давно, но о ней никак не объявляли. Однако теперь, немногим более чем за месяц до 1 сентября, это событие всё-таки свершилось.
Исаак Калина — не просто один из московских чиновников, в противном случае о нём не стоило бы и писать. Это крупная фигура российского образования, человек, от которого в течение десяти лет в определённой степени зависели судьбы сотен тысяч столичных школьников, а с учётом их родителей — и миллионов москвичей.
Школьные и детсадовские педагоги в совокупности составляют в столице одну из наиболее многочисленных профессиональных групп. И это не только работники, получающие зарплату из бюджета (что само по себе уже делает их важным фактором в жизни города), но и исправно голосующие на выборах избиратели, вполне подконтрольные власти. Расходы бюджета на московское образование равны $415 миллиардам и составляют самую крупную статью социальных затрат — в два раза больше, чем на здравоохранение.
Среди руководителей многочисленных столичных ведомств Калина занимал особое положение, он выступал как самостоятельная фигура, а не простой исполнитель воли заммэра по «социалке», как это происходит сегодня с другими его коллегами. Как утверждают инсайдеры, Анастасия Ракова напрямую отдаёт указания руководителям подразделений, ей подведомственных, через головы их начальников. И только в образовании подобного не наблюдалось — так сумел себя поставить Исаак Калина. При этом он не относился к старым доверенным соратникам Сергея Собянина.
Биография свежего отставника представляет собой немалый интерес, показывая, как причудливо могут складываться карьеры в современной России. «Когда оно придёт, твоё мгновение» — используя слова из песни, можно сказать, что Калина ждал своего мгновения очень долго — до 60 лет.
Поначалу его биография не предвещала ничего интересного: выходец из райцентра, окончивший оренбургский педагогический институт, до 34 лет работал учителем математики в сельской школе. И только затем последовал первый карьерный скачок — переезд в областной центр, где Калина стал директором интерната. Это не бог весть какая должность, хотя сам факт, что наш герой смог перебраться в Оренбург, вырвавшись из глубинки, говорит о его честолюбии и желании подняться.
Первую административную должность он занял только в 39 лет, став начальником роно, это пришлось на период перестройки, когда стартовали кадровые перемены, и перед Калиной открылись возможности, ранее для него недостижимые. Прежние барьеры отпали, и он, словно компенсируя долгое пребывание в низах, резко пошёл вверх. В 46 он стал большим начальником регионального уровня, возглавив сферу образования Оренбургской области. В 2002-м, на шестом десятке лет, Калина переехал в Москву, устроившись на работу в издательство «Просвещение» заместителем директора. Статус формально был ниже, но зато в столице. С 2004-го у него пошёл последовательный рост: директор департамента в Минобразования и науки, с 2007-го — замминистра там же.
Казалось бы — достиг вершины пирамиды вчерашний учитель математики из села, однако лучшее предстояло ещё впереди. Осенью 2010 года Сергей Собянин становится мэром Москвы и начинает подбирать себе команду. Директором образования он приглашает 60-летнего Исаака Калину. Вряд ли кто тогда думал, что тот задержится на этой должности на целых десять лет — и ввиду возраста (он был самым старым из приглашённых Собяниным), и по обычной кадровой чехарде, типичной для современной России, когда чиновник редко остаётся на своём посту надолго.
Однако Калина полностью устраивал мэра Москвы. При нём в сфере образования не было ни одного громкого скандала, по крайней мере такого, который чем-то угрожал бы столичной власти. Калина проводил довольно резкие реформы, но не последовало ни одной учительской забастовки, ни одной демонстрации родителей — несмотря на часто высказываемое недовольство. Это дорогого стоит. Не было и скандалов с финансами.
Основным результатом реформ Калины стало изменение системы управления московским образованием, попросту говоря, слияние школ. Там, где было раньше пять или более школ, осталась одна. Разумеется, речь идёт об административной структуре, здания как были, так и остались, и для родителей, и для учеников, на первый взгляд, ничего не изменилось.
Смысл реформы заключался в резком сокращении управленческого аппарата, уменьшении числа «маленьких феодалов» — прежних директоров школ, каждый из которых был во многом сам себе хозяин и уследить за которым из департамента было трудновато. Теперь число первых лиц гораздо меньше, и директор департамента знает их всех лично (прежде одних только директоров школ было около двух тысяч, а сколько ещё директоров детсадов и прочих заведений, как учебных, так и вспомогательных). Соответственно, за ненадобностью отпали окружные отделы образования. Всё управление сосредоточилось в одних руках. Директора стали получать зарплаты гораздо выше, но и начали больше зависеть от высшего начальства, сидя на временных контрактах, которые надо регулярно продлевать.
Соответственно, в связи с объединением учебных заведений наметившаяся ещё при Лужкове тенденция к выделению всякого рода профильных и тому подобных школ с уклонами, с элитарными традициями и т. п. ушла в прошлое. Школы перестали так отчётливо делиться на престижные и непрестижные. Это было вполне в рамках западных тенденций, с ориентацией на демократизацию образования, открытие путей для всех детей вне зависимости от толщины бумажника родителей.
Учительские зарплаты всё время также росли, причём за директорами внимательно следили, чтобы педагоги не получали меньше установленного минимума, что приводило к тому, что преподавателей заставляли брать большую нагрузку, дабы не портить показатели. Другим важным достижением Калины стало создание Московской электронной школы — с одной стороны, инструмента удобного, с другой, не сумевшего в пандемию обеспечить систематическое получение знаний, о чём мы уже писали ранее.
Калина показал себя гением аппаратной работы, обеспечив твёрдые позиции мэра в области образования. Начальство высоко его оценило и предложило ему синекуру в виде поста советника главы Москвы. Но вопрос, какой ценой достигал отставник своих показателей, обычно остаётся в тени. Однако достаточно приватно поговорить с любым из директоров московских школ, почитать отзывы о Калине в социальных сетях, и мы увидим совсем не благостную картину. Никакие новомодные термины, пришедшие с Запада и которыми так любят играть в департаменте, не могут скрыть сути там происходящего — люди запуганы, отношения внутри совсем не доверительные, не творческие. Вот типичная оценка его бывшим депутатом Государственной думы, которой пришлось поработать под его началом: «Каждое утро было психозом и стрессом, каждый понедельник <...> ехала на работу на ватных ногах с корвалолом в сумке. Калина не просто трамвайный хам, идти работать к которому любой нормальный человек просто боялся, он просто садист, любимым развлечением которого было издеваться над людьми. Для этих публичных издевательств он специально собирал планёрки, после которых многие уезжали с сердечным приступом домой».
Для Собянина и Раковой то, как Калина общался с подчинёнными, наверное, не представляло никакого интереса. Они его оценивали совсем по иным показателям, да и сами вряд ли сильно гуманны и уважительны к малым сим. В этом и заключается парадокс: в департаменте образования, который по своей сути должен быть местом, где демонстрируются высокие образцы терпимости, уважения человеческой личности, где создаётся простор для наиболее полного раскрытия человеческой личности, сформировалась атмосфера страха и неуверенности, где ни один директор не мог быть уверен в своём самом ближайшем будущем, равно как и чиновник. Сильных кадров вокруг себя Калина не собрал, он любил выдвигать мальчиков и девочек, которые смотрели ему в рот, будучи полностью от него зависимыми. Наверное, это подавалось как выдвижение эффективных менеджеров взамен совкового плана руководителей либо как результат независимой оценки по итогам тестирования. Система была построена так, что в ней был только один человек — сам директор департамента. Все мало-мальски важные решения принимались исключительно им.
Тот факт, что преемником Калины стал Александр Молотков, его заместитель, человек давно с ним работавший, говорит о том, что власти Москвы устраивает текущая политика в департаменте образования, поэтому человека на стороне искать не стали. Соответственно, не стоит ждать и каких-либо принципиальных изменений, по крайней мере в обозримом будущем. Однако, кто знает, ведь Хрущёв считался ближайшим соратником Сталина, однако начал демонтаж системы.