19 июля исполнилось бы 90 лет Александру Ширвиндту. Бывший художественный руководитель Театра сатиры (2000–2021) не дожил до этой даты четыре месяца. Личный стилист и подруга Ширвиндта Тамара Истомина рассказала в интервью NEWS.ru, как работала с ним и каким человеком был народный артист.
Чем прославился Ширвиндт в 1970-х
— С начала 1970-х я работала мастером-парикмахером в салоне «Кудесница» на улице Герцена. Сейчас это Большая Никитская, 37. Центр Москвы, рядом посольства иностранных государств. Салон пользовался огромной популярностью — нашими клиентами были представители всей советской элиты и некоторые театральные артисты. Среди них Александр Анатольевич Ширвиндт. Андрей Миронов тоже забегал и Михаил Державин — самые близкие друзья Ширвиндта.
Все трое были москвичами, происходили из творческих семей. Мама Александра Анатольевича, например, работала редактором в Московской филармонии, отец был музыкантом и играл в оркестре Большого театра.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
Все трое — Ширвиндт, Державин и Миронов — служили в Театре сатиры, спектакли которого тогда гремели на всю Москву. На многие постановки было буквально не достать билеты. Зрители занимали очередь в кассы аж на рассвете. И она могла простираться на сотни метров. В современной столице сложно представить такой ажиотаж вокруг театральных премьер.
Особой зрительской любовью пользовался жанр театральных капустников. Это был особый вид сатиры, с тонкой критикой пороков нашего общества того времени. Александр Анатольевич выступал не только исполнителем и режиссером, но также автором или соавтором. Множество «капустных» номеров он придумал вместе с Григорием Гориным и Аркадием Аркановым.
Сам народный артист СССР рассказывал в интервью, что этот жанр был своего рода глотком свободы. «Например, когда строился подземный переход у театра эстрады, мы сказали, что сейчас строится переход из социализма в коммунизм. Знаете, что могло быть за такое? Еще более язвительные шутки были в Доме актера в новогоднюю ночь. И когда люди, уставшие от мерзостей жизни, приходили к нам, они не верили своим ушам. Это был островок свободы, где языком сатиры можно было говорить обо всем», — говорил он.
Из-за чего жена пожаловалась на Ширвиндта
— Александр Анатольевич был ироничным, интеллигентным. Внимательным, доброжелательным. Обязательно при встрече спросит про моих дочь и внучку: «Ну как Ирка? А Алиска — поступила? Неудивительно, она у нас умная девчонка». Из поездок привозил сувениры. Например, чашку с блюдечком фарфоровую с фотографией из фильма «Трое в лодке...». Подарил фигурку свою в образе клоуна. Было необыкновенно приятно получать такие добрые знаки внимания.
Он не участвовал ни в каких интригах, о нем ничего дурного не писали в желтой прессе. Я даже спрашивала: «Как вам удается оставаться вне скандалов?» Он только улыбался в ответ. Никогда слова плохого не сказал ни о ком. И интеллигентно избегал любые скользкие темы.
Помню, в 2011-м прогремела информация о свадьбе Аллы Пугачевой и Максима Галкина (признан Минюстом РФ иноагентом). Это было удивительно, неожиданно. И я при первой возможности попыталась узнать у Александра Анатольевича его мнение по этому поводу. И услышала в ответ: «Тамара, ты такой светлый человек. Не надо ничего выяснять: кто, зачем и на ком. Зачем тебе знать всю эту грязь?» То ли похвалил, то ли пожурил за чрезмерное любопытство. Я, конечно, приняла к сведению. И впредь подобных вопросов не задавала.
У самого Александра Анатольевича сложилась репутация примернейшего семьянина. Он действительно таким был. Я наблюдала трогательные и теплые отношения между Ширвиндтом и его супругой Натальей Николаевной. Правда, однажды она пожаловалась мне на мужа. Она архитектор, достигла значительных профессиональных высот. Уже не вспомню, в каком году она спроектировала семейную дачу. Сама занималась строительством, курировала рабочих.
Александр Анатольевич и близко не касался всей этой бытовой темы из-за занятости в театре. «Дом уже практически построили. Я говорю: „Шур, иди посмотри“. Он обошел дачу, сказал: „Ничего, мило“. И больше ни слова. Мне немножечко обидно стало. Я так старалась — а он: „Мило...“», — делилась со мной Наталья Николаевна. Но она как никто знала своего мужа. Он в принципе немногословен. Да и его мысли в основном занимала работа, театр.
Почему Ширвиндт согласился стать худруком Театра сатиры
— С 2000-го Александр Анатольевич вступил в должность художественного руководителя Театра сатиры. В интервью он признавался, что у него никогда не было директорских амбиций. Однако нужно было буквально спасать театр, который из-за болезни и почтенного возраста прежнего худрука Валентина Плучека оставался без руководителя.
Ширвиндт сетовал, что некоторые коллеги считают его «слишком добрым». Но быть «более строгим» он не хотел.
«Почему я сел в кресло худрука? Чтобы не было случайного варяга, который придет и перекроит театр до неузнаваемости. Вот я как сел сюда, каким был, таким и остался на сто процентов. Коллеги не дадут соврать. Хотя они же часто мне и говорят: „Почему ты такой мягкий? Почему такой вялый? Почему такой добренький?“ Потому что я не могу номенклатурно надувать щеки, подтягивать живот и брезгливо относиться к тем, с кем всю жизнь работаю на этой сцене. Если человек вдруг становится таким, то это явный кретин. Меня, к счастью, эта болезнь не коснулась», — рассказывал он.
Его внешний «худруковский» образ последних лет — в какой-то степени действительно моих рук дело. После летнего отпуска (это было несколько лет назад) Ширвиндт пришел стричься. Заросший, борода седоватая. Я предложила: «Давайте вам сделаю красивую бороду. Если не понравится, то сбреем. Но с бородкой у вас будет красивый имидж». Сделала, и ему понравилось. Так до последнего дня ходил с аккуратной бородкой.
Он не давался другим мастерам. Наталья Николаевна как-то звонит мне и делится: «Гримеры в театре хотели его постричь. Он никому не дается, заявляет, что доверяет свои волосы только Тамаре. Вы постригите, пожалуйста, покороче. А то ему надо парик носить во время спектакля. Но не говорите, что я просила...»
«Иду Верку хоронить. А следующим буду я...»
— В последний год, к сожалению, Александр Анатольевич стал сдавать. Уже с палочкой ходил. Сетовал: «Коленки болят». Наталья Николаевна так же трепетно за ним ухаживала. Хотя она и сама с палочкой передвигается. Сын Миша переехал жить к родителям, чтобы их обоих поддерживать.
Год назад, в августе, умерла Вера Васильева. Она была одной из любимых актрис Александра Анатольевича, много лет в Театре сатиры вместе работали. Он перед похоронами пришел ко мне на стрижку. Уходя, обронил: «Пошел я Верку хоронить. А следующим буду я...» Я возразила: «Вам до 100 лет надо доживать. А дальше посмотрим. А с новой стрижкой вы вообще 10 лет сбросили». Он заулыбался.
В последний раз я уже приехала к нему в загородный дом по просьбе Натальи Николаевны. На ту самую дачу, о которой выше упоминала. Это было перед новогодними праздниками. Александр Анатольевич неважно себя чувствовал, тяжело дышал. Я спросила: «Вы, что ли, вирус подхватили?» Он вздохнул: «Том, старый я уже».
От какой привычки Ширвиндт так и не отказался перед смертью
— Наталья Николаевна сообщила, что у него низкое давление. Но собрался после стрижки ехать в театр, посмотреть, как там дела. Он не мог без театра. Ездил с водителем. Предложил подвезти меня до метро. Едва машина тронулась, как он закурил трубку. Дома-то жена не разрешала, заботясь о его здоровье. А в машине, пока супруга не видит, себе позволял.
Я его даже отругала: «Александр Анатольевич, вы почему хулиганите?» Он ничего не отвечал, а невозмутимо попыхивал трубкой. Мне снова вспомнились строки его интервью, в котором рассказывал — в шутку, разумеется, — о своей нелюбви ко всяческим нравоучениям: «Самое любимое занятие — проснуться в пять-шесть часов утра, когда все спят, и даже собаки. Сесть, набить трубку, съесть чего-нибудь на свой вкус, чтоб не говорили: „Это тебе нельзя“. Только вот в восемь все просыпаются и начинают учить жить...»
Мы говорили о его грядущем в июле юбилее. Александр Анатольевич не любил свои дни рождения. И на этот раз не планировал отмечать: «Я уеду на рыбалку, не хочу никакого поздравительного пафоса».
Снова всплывают строки его интервью, в котором Ширвиндт рассказывал, что терпеть не может отдыхать за границей. Предпочитал родные просторы: «А что толку — от одной толпы рвануть в другую? Мой отдых — только под нашим кустом и чтобы никого не было. Лица наших комаров мне приятнее...»
Есть ли еще у нас артисты, да и вообще люди с таким чувством юмора? Мне кажется, нет. И очень трудно осознать и принять, что, наверное, не будет.
Тяжелее всего Наталье Николаевне. Для нее Александр Анатольевич был светом в окне, прожили вместе огромную жизнь. Я от всего сердца сочувствую ей и сыну Мише. Но увы, не придуманы еще такие слова, которые бы утешили человека, потерявшего самого родного и близкого.
Читайте также:
«Наметился раскол»: все о скандале в Театре сатиры после смерти Ширвиндта
Режиссер Моцардо возмутился словам Олешко о забытости Ширвиндта
В Театре сатиры объяснили, почему отменили спектакль Ширвиндта
Стало известно, будет ли гримерная Ширвиндта его мемориальной комнатой