Руководство Белоруссии даже спустя двое суток не назвало официальную причину смерти главы МИД страны Владимира Макея. За это время появилось множество слухов о «неестественных» обстоятельствах его ухода из жизни. Различные СМИ и Telegram-каналы обсуждают версии как об отравлении министра, так и об инфаркте «после вечернего разговора с президентом Лукашенко». Поскольку нет ясности в причинах смерти министра, появляются рассуждения о том, что может стоять за его «скоропостижным» уходом из жизни. Кто-то полагает, что это дело рук иностранных спецслужб, кто-то посчитал смерть главы МИД «последним предупреждением» Лукашенко. При этом сторонники конспирологических версий называют разные страны, которым могла быть выгодна такая политика запугивания. Более подробно о высказанных версиях и о роли Макея в современной Белоруссии — в материале NEWS.ru.
Официальные белорусские СМИ ограничиваются лишь темами вынесения соболезнования близким покойного министра, информацией о времени прощания с ним и месте захоронения. Лишь оппозиционная «Наша Нiва» сообщила, что располагает данными об обстоятельствах смерти 64-летнего министра. По данным журналистов, он скончался от инфаркта в своём доме, в элитном посёлке Дрозды. Почувствовав недомогание, Макей якобы «не обратился вовремя к медикам», что привело к скоропостижной смерти. Хотя признаков болезни у него, как отмечают СМИ, накануне кончины, 26 ноября, не было. На следующий день министр собирался в Театр юного зрителя на постановку своей супруги, которая с недавних пор возглавляет этот театр.
Макей был активным человеком и не жаловался на здоровье, пишут СМИ. В качестве доказательства его хорошего физического состояния журналисты привели тот факт, что на недавний ереванский саммит ОДКБ министр летал не на комфортабельном лайнере с президентом Лукашенко, а на военном самолёте. Телекомпании СТВ 23 ноября удалось взять у него подробное интервью на борту — последнее в жизни министра. Министр и белорусские журналисты летели вместе. В салоне они сидели в верхней одежде, поскольку температура воздуха была примерно 10 градусов тепла. Но министр давал интервью легко одетым, хотя и потирал ладони друг о друга.
За день до ухода жизни Макей встретился с представителем Ватикана апостольским нунцием архиепископом Анте Йозичем. Официальные СМИ сообщили об этой встрече кратко, ограничившись тем, что стороны обсуждали актуальное положение римско-католической церкви в Белоруссии.
Некоторые Telegram-каналы дополнили эту информацию:
Макей вел переговоры с Ватиканом при посредничестве Австрии о мирных переговорах [между Россией и Украиной]. В последние дни Лукашенко якобы находится под сильным давлением Москвы, которая требует активного включения в спецоперацию, — утверждает БРИФИНГ.
Косвенное доказательство тому, что Макей участвовал в организации переговорного процесса, предложил канал Pars Today Russian:
Ватикан вновь заявил о готовности предоставить место для переговоров по урегулированию конфликта между РФ и Украиной.
Макей планировал принять участие в заседании Совета министров иностранных дел ОБСЕ в Польше, намеченном на 1–2 декабря. Ожидается, что туда прибудут 57 глав МИД, речь они должны повести главным образом о российско-украинском кризисе. А на понедельник, 28 ноября, у Макея была запланирована встреча с российским коллегой Лавровым, которого Варшава приглашать не захотела. Видимо, стороны как раз и должны были обсудить предстоящий саммит в Польше.
Эти факты украинские СМИ не могли не использовать в своих версиях о «руке Москвы» в смерти Макея. В них авторы активно обсуждают версию отравления «прозападного» министра, вспоминают, что его называли возможным преемником Лукашенко, но при этом он был одним из немногих, кто не находился под российским влиянием. Украинские журналисты и блогеры допускают, что внезапная смерть Макея «может быть намёком для Лукашенко». Согласно подобным сообщениям, белорусский президент был обескуражен и напуган внезапной смертью своего подчинённого, он распорядился заменить своих поваров, обслугу и охрану. Согласно предположению украинских источников, Москву не устраивает позиция Минска в отношении Украины, она требует участия белорусских военных в специальной военной операции.
Но западные СМИ утверждают, что руководство Белоруссии больше настроено не на боевые действия против соседней страны, а на мирные переговоры. Как пишет британское издание The Daily Mirror, Макей и посланник Ватикана Йозич обсуждали «секретный мирный план по прекращению конфликта на Украине». По данным издания, Макей был основным каналом связи между Минском и Западом.
Несмотря на имидж «прозападного политика», в Москве Макея на официальном уровне назвали «настоящим патриотом и другом России». В заявлении МИД РФ в связи со скоропостижной кончиной белорусского коллеги подчёркивается:
Ушел из жизни выдающийся дипломат и государственный деятель, настоящий патриот, посвятивший жизнь служению своей Родине и защите ее интересов на международной арене. Владимир Владимирович Макей был истинным другом России, который внес уникальный вклад во всемерное развитие широкого двустороннего сотрудничества, интеграционное строительство Союзного государства, укрепление связей между братскими народами России и Беларуси.
О том, что Макей «немало усилий прилагал для сохранения и развития дружественных отношений между нашими странами, всегда был на стороне правды и справедливости», рассказал в своём Telegram-канале председатель ЛДПР, глава комитета Госдумы по международным делам Леонид Слуцкий.
Российские коллеги, по всей видимости, видели в нём, помимо «главного дипломата» Лукашенко, ещё и представителя общей советской школы: учился в Минском государственном педагогическом институте иностранных языков, после окончания вуза в 1980 году пошёл служить в Советскую армию до её полного распада на армии постсоветских стран. В 1993 году Макей перешёл на дипломатическую службу. В 2000 году стал помощником президента Лукашенко, а в 2008 году был назначен на должность главы его администрации. Четыре года спустя Макей возглавил МИД.
Работавший с ним в эти годы сенатор (2004–2008) и председатель Национальной государственной телерадиокомпании РБ (2002–2010) Александр Зимовский в беседе с NEWS.ru назвал Макея «в каком-то смысле фигурой трагической».
С Владимиром Макеем я лет десять контактировал по своим служебным делам, а иногда и в частном общении, за рюмкой чая. Это был милый, но вечно перепуганный человек, который, тем не менее хотел быть похож на Бисмарка, о чём он сам говорил в 2013 году польским журналистам. В должности помощника руководителя республики Владимир Владимирович пропускал через себя огромное количество всякой информации — и для Лукашенко, и про Лукашенко, в том числе и сверхсекретной (по белорусским меркам). И одновременно состоял кем-то вроде денщика: карандаши-авторучки раскладывал, поправлял бумажки на столе и бегал впереди президента, открывая двери. Психологически это его сильно надламывало. Хороший, толковый исполнитель, но совершенно без опыта руководящей работы. Потом это сильно вылезло наружу в виде его полной неэффективности в должности главы администрации белорусского президента. С дипломом педагогического вуза Владимир Владимирович, бесспорно, на фоне окружения Лукашенко в любой период мог прослыть опасным интеллектуалом. Но «западником» и/или «промосковским» Макей становился буквально в течение часа, исключительно вместе с колебаниями генеральной внешнеполитической линии самого Лукашенко.
Экс-сенатор подчеркнул, что в целом Макей был для Запада также неприемлем, как и всё остальное действующее руководство Белоруссии. Он несколько лет сидел невыездным под западными санкциями, как один из непосредственных организаторов силового разгона белорусских протестов в 2010 году, уточнил Зимовский.
Что касается работы Макея во главе МИД, то при нём внешняя политика оставляла желать лучшего, убеждён белорусский экс-сенатор.
В том его вины особо нет, — продолжает не без иронии Александр Зимовский. — Представительские функции он исполнял безукоризненно, умел сам повязывать галстук, рядился в вышиванки, если надо, и делал загадочное лицо. Однако и тут Владимира Владимировича подводило полное отсутствие опыта принятия самостоятельных масштабных ответственных решений. В оправдание ему подчеркну, что в Белоруссии МИД не имеет аппаратной субъектности, функции этого ведомства сугубо инструментальные. Увы, уже именно при Макее они, считай, безнадежно затупились. Но осуждать его не следует, более того, я позволю себе совершенно ответственно заявить, что как исполнитель Макей сделал всё, что мог.
Есть и другое мнение среди белорусских экспертов о роли Макея во главе внешнеполитического ведомства: при нём началась реальная дипломатия Белоруссии, отказ от односторонней ориентации на Москву. На взгляд белорусского политолога Валерий Карбалевича, Макей стал «архитектором политики многовекторности». Но после 2020 года, когда после скандальных выборов Лукашенко западный вектор был обрублен, закончилась и миссия Макея. Его уход из жизни стал символом завершения десятилетней эпохи реальной внешней политики Минска. В стране вновь воцарился «персоналистский режим одного человека».