Отражение наступления ВСУ на Запорожском направлении военные специалисты сравнивают с событиями на северном фасе Курской дуги 80-летней давности, а провал танковых атак ВСУ — с боями под Прохоровкой на южном фасе. Эксперты рассказали NEWS.ru, почему сражение под Прохоровкой обросло мифами при СССР и какой опыт прошлого оказался востребован в условиях СВО.
Почему из Прохоровского сражения сделали миф
5 июля 1943 года рано утром гитлеровские войска атаковали советские позиции на Курской дуге: с юга из района Грайворон — Белгород на Обоянь и Курск, а с севера — из района Кромы — Змиевка на Поныри и Курск. По плану нацистов их войска должны были пробиться с двух сторон к Курску, отрезать, окружить и разгромить советские войска на Курском выступе, и затем начать наступление на Москву.
12 июля две наших армии — 5-я гвардейская общевойсковая и 5-я гвардейская танковая — предприняли контрнаступление против прорывающегося к Курску 2-го танкового корпуса СС. Произошло знаменитое танковое сражение под Прохоровкой, реальная история которого долгое время скрывалась от широкой общественности под плотным пологом идеологизированной мифологии.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
Кандидат исторических наук и специалист по истории битвы на Курской дуге Валерий Замулин пояснил в разговоре с NEWS.ru, что этому было сразу две причины. «Во-первых, трагизм тех событий, огромные потери, которые понесли советские войска под Прохоровкой. А во-вторых, в советское время и вплоть до 1993 года были живы многие военачальники, участвовавшие в Прохоровском сражении и занимавшие разные высокие посты. Они отнюдь не горели желанием раскрывать правдивую картину тех событий, потому что тогда им пришлось бы признаться в участии в промахах советского командования, приведшим к большим потерям», — рассказал Замулин.
Что на самом деле произошло под Прохоровкой
Официальная картина советских историков показывала Прохоровку как встречное танковое сражение, где в чистом поле сошлись две танковые армады. И в упорном бою благодаря успешному использованию резервов командующий 5-й гвардейской танковой армией (5гвТА) Павел Ротмистров остановил натиск 2-го танкового корпуса СС, вынудив немцев отступить.
Реальные события были гораздо трагичней. По словам Замулина, много лет восстанавливавшего картину сражения, удар советских танкистов был задуман не как встречный бой, а как контрнаступление на выдохшегося противника. Разработка удара была проведена еще 9 июля, когда советские войска занимали местность, удобную для развертывания танковой армии и организации контрнаступления.
«Однако разведка ошиблась — немцы еще не выдохлись и имели ударный потенциал. Танковый корпус СС по силам равнялся советской танковой армии. К 12 июля он смог занять местность, планировавшуюся для развертывания 5гвТА Ротмистрова, и советским танкистам пришлось срочно менять план: идти в атаку с ходу по очень неудобной местности», — рассказал Замулин.
Но главное, немцы предвидели советский контрудар (они обнаружили выдвижение к фронту 5гвТА, и советское контрнаступление стало очевидным). Вариант временного перехода к обороне против армии Ротмистрова у немцев был продуман, и они его сразу реализовали. В результате советским танкистам пришлось идти в атаку по чистому полю против немцев, закопавших танки в окопы и подтянувших противотанковую артиллерию.
По слова Замулина, советские танкисты шли в бой по узкому участку фронта (шириной 8–10 километров), ограниченному справа топкими берегами реки Псел, а слева — заминированной железнодорожной насыпью. Эсэсовцы имели значимое преимущество: танки «Тигр», которые пробивали броню Т-34 с полутора километров, в то время как Т-34 мог пробить «Тигра» лишь с 400 метров. Немцы выбивали советские танки издалека. А перед самыми вражескими позициями те из них, что сумели проскочить через огонь «Тигров», уперлись в противотанковый ров, через который была всего пара проездов. По скопившимся у этих проездов машинам немцы стреляли из всех стволов. Наши отвечали, насколько могли.
В итоге, по словам Замулина, советские войска смогли сорвать дальнейшее наступление немцев на Курск (а такая задача у танкового корпуса СС действительно была). Но при этом и армия Ротмистрова на пару дней выбыла из игры, потеряв 259 машин.
Герои и виновные
Сразу после Прохоровского сражения в армию Ротмистрова была направлена комиссия Генштаба для выяснения причин столь высоких потерь. В итоге наказывать командарма не стали.
«Дело в том, что при планировании советского удара Ротмистров все сделал правильно, а в ошибках разведки его вины не было. Его оставили в должности командарма, и по итогам всего сражения под Прохоровкой, длившегося с 9 по 15 июля, результат для нас был все-таки положительным: наступление врага сорвано и остановлено, попавшие южнее в окружение наши части смогли вырваться, а с подходом подкреплений созданы условия для нового контрнаступления», — пояснил историк.
Пригоден ли опыт Курской битвы для проведения СВО
На северном фасе дуги, на Центральном фронте Рокоссовского успехи немцев были минимальны, а действия наших войск вполне эффективны. И тактика Рокоссовского в отражении немецких атак очень напоминает то, как действуют ныне ВС РФ в Запорожье.
Насколько же верны утверждения аналитиков, что российское командование использует в противостоянии наступлению ВСУ тактику Рокоссовского образца 1943 года?
По мнению военного историка, сходство, действительно, есть. Советское командование знало о планах противника и заблаговременно подготовило сильно укрепленную оборону на направлениях вражеских ударов: врага встретили не только укрепленные позиции наших войск, но и густые минные поля, и четко скоординированный контрбатарейный огонь (как и в 2023 году на Украине). Гитлеровцы тоже знали, что наши части готовятся их встретить, и тем не менее начали наступление, надеясь на силу новой бронетанковой техники (как и ВСУ в июне 2023-го).
«Организация и построение обороны советских войск на Курской дуге были образцово-показательными для XX века. Они изучались в военных училищах и академиях. И, конечно, принципы и какие-то элементы того опыта вполне пригодны для использования нашими военными и сейчас», — отметил Замулин.
Это суждение подтверждает и военный эксперт, редактор журнала «Арсенал Отечества» Алексей Леонков. «Военная мысль имеет цикличность. Хотим мы или нет, но повторяем уроки прошлого и совершенствуем те тактики, которые показали эффективность», — сказал он в беседе с NEWS.ru.
По словам Леонкова, перед началом СВО в военной среде бытовало убеждение, что фронтов времен Второй мировой уже не будет, что танки и тяжелая артиллерия утратят актуальность, а решать задачи на поле боя будут подвижные группы с легкой техникой и высокоточное оружие с беспилотниками. «Считалось, что больше не нужно будет строить укрепленную оборону, а любая оборона будет подвижной. Однако СВО показала, что фронты остаются, а без крупнокалиберной артиллерии решать серьезные задачи по-прежнему нельзя. То есть характеристики оружия изменились, но сама суть боевых действий осталась такой же, как в Великую Отечественную войну» — пояснил Леонков.
Что именно из опыта 1943 года используется сейчас
Во-первых, контрбатарейная борьба. Рокоссовский строил действия своей артиллерии именно в расчете на подавление вражеской. Так же работают и наши пушкари в зоне СВО. Контрбатарейная борьба — обязательная часть их действий.
Во-вторых, широкое применение минных полей. В 1943-м кроме заранее заминированных участков наши войска применяли подвижные саперные группы, которые проводили минирование буквально под носом у наступающего противника, часто даже под вражеским огнем. Такие меры позволили выбить на минах много немецкой техники. Сегодня на Запорожском направлении СВО минные поля тоже нашли широкое применение.
В-третьих, тактика «огневых мешков». В условиях гибкой обороны заманивание противника на заранее пристрелянную местность и накрытие его плотным огнем — очень эффективная мера. Войска Рокоссовского использовали ее в 1943-м, ВС РФ используют сейчас.
Читайте также:
«Сталин — злодей»: ударило ли развенчание «культа личности» по имиджу СССР
22 июня 1941 года: виноват ли Сталин в начале войны, мог ли напасть первым
Юрий Андропов: последний защитник СССР или предтеча его развала