У стартовавших во Франции президентских выборов две отличительные особенности. Это первый серьёзный тест для общества одного из столпов Европейского союза на фоне нашей операции на Украине. И кроме того, изначально не представлял большого сюрприза состав финального и неизбежного во французском шестиугольнике второго тура. Притом что нынешние выборы ещё и окончательный провал всех исторически традиционных партий, лишённых ярких общенациональных лидеров.
И каким бы ни было эгоцентричным французское общество, на его настроения, пусть и опосредованно, но повлиял ход меняющей картину мира нашей операции на Украине.
Эммануэль Макрон, ставленник французской ветви дома Ротшильдов и классический неоглобалист, недаром до последнего момента тянул с собственным выдвижением, хотя никто не сомневался в том, что он отправится за новым президентским мандатом. Таким нехитрым манёвром он сократил время неизбежных нападок со стороны соперников и медиасообщества. Президентство его лёгким назвать было никак нельзя. Достаточно вспомнить хотя бы многонедельные выступления «жёлтых жилетов», спровоцированные экологическим налогом на топливо и попыткой новой пенсионной реформы. А ныне уже всю Европу охватили социальные неприятности, вызванные ростом стоимости бензина и продуктов, и объяснения которых эмоциональными ссылками на европейскую солидарность в вопросе поддержки Украины слабо оправдывают правительство в глазах избирателя.
Тем более что и Марин Ле Пен, и левый Жан-Люк Меланшон, оставаясь в тренде осуждения применения силы в Европе, объявили антироссийские санкции бессмысленными и бумерангом бьющими по «месье Шардону», среднестатистическому французу.
Сам Макрон пытался компенсировать свои внутренние трудности успехами в международной политике. И особо не преуспев в попытках навязать Николу Пашиняну свои гарантии безопасности и даже ввод миротворческого контингента из числа солдат Иностранного легиона, попытался выступить посредником в российско-украинском конфликте. Его семь телефонных звонков Владимиру Путину уже стали мемом. Но и тут его на ниве посредничества опередил Реджеп Эрдоган, не попавший в разряд недружественных политиков.
А в нынешней обстановке конфронтации коллективного Запада с Россией пришлось сдать в архив и прежние громкие заявления и о «сгнившем мозге НАТО», и идею европейской армии. Словом, суета на почве внешней политики не прибавила Макрону бонусов. А, как представляется, весьма небеспочвенные предположения о нахождении в рядах добиваемого батальона «Азова» натовских и в первую очередь французских инструкторов и военных разведчиков могут материализоваться и нанести по позициям Макрона как раз накануне второго тура весьма чувствительный удар.
Пока же можно констатировать, что Макрон всё-таки набрал в первом туре на 4% больше, чем на своих первых президентских выборах. Притом что и число воздержавшихся от участия в этих выборах рекордное за последние 20 лет.
Марин Ле Пен существенно отличается от самой себя пятилетней давности. Она заметно сместилась в сторону левого центра, отказавшись от ряда своих радикальных антиевропейских и антиэмигрантских лозунгов. Эту нишу с удовольствием занял журналист Эрик Земмур. Однако в последнее время его рейтинг катастрофически снизился. Все ещё господствующие в стране буржуазные настроения слабо коррелируются с политическими крайностями.
Потому-то нынешняя Марин Ле Пен, которая допускает, что её третьи по счёту президентские выборы станут для неё последними, сделала особый акцент на социальных вопросах. В частности, хорошо воспринимаются её предложения освободить от налогов молодёжь до 30 лет, радикально снизить акцизы на бензин и на потребляемую домовладениями электроэнергию.
Так что если пять лет назад Ле Пен считалась оптимальным соперником Макрона во втором туре, что почти гарантировало его победу, то ныне такой уверенности у сторонников действующего президента нет. Тем более лидер партии «Национальное объединение», будучи ныне куда более гибкой, вполне может во втором туре консолидировать под своими знамёнами и электорат Земмура, и левых, идущих за Меланшоном. К слову, успех Меланшона, занявшего третью позицию, первого среди проигравших, стоит отметить особо.
Политик, умудрявшийся, благодаря использованию голограммы, одновременно выступать на нескольких митингах, отлично балансирует на поле полумёртвых компартии и социалистов, результаты кандидатов которых остаются в зоне статистической погрешности. И с высоты своего результата вполне может предъявить Ле Пен в качестве условия своей поддержки весьма жёсткие требования большего полевения её программы. Пока же мадам Ле Пен призывает объединиться всем, кто не голосовал в первом туре за действующего президента.
Соответственно, Валерия Пекресс поддержит Макрона. Недаром её иногда называют его копией в юбке. Впрочем, против Ле Пен может сработать объединённая европейская машина пропаганды. И, несмотря на её нынешние усилия, дистанцироваться от России, Ле Пен могут напомнить и о её прежних визитах в Москву, и об обвинениях в получении материальной поддержки от России через чешский банк, и даже о том, что признала законность проведённого в Крыму референдума.
Так что предстоящие две недели между турами могут стать очень интересными, ломающими прежние стереотипы.