Заключение Ираном и Китаем соглашения о всестороннем сотрудничестве вызвало беспокойство на Западе. Договорённости, которые были подписаны в минувшие выходные в Тегеране главой МИД Исламской Республики Мохаммадом Джавадом Зарифом и его китайским коллегой Ваном И, дали повод для разговоров о том, будто Иран разменивает суверенитет на инвестиции и что теперь он вряд ли согласится на переговоры о новой ядерной сделке с США. Свой вклад в это обсуждение внёс и американский президент Джо Байден, который заявил, что ирано-китайское сотрудничество беспокоит его на протяжении многих лет. О том, почему сделка привела к такой реакции, — в материале NEWS.ru.
Со своей интерпретацией ирано-китайской сделки 29 марта выступил секретарь Высшего совета национальной безопасности Ирана Али Шамхани, который выразил уверенность, что стратегическое сотрудничество Пекина и Тегерана ускорит крах американского лидерства.
Расцвет стратегического сотрудничества на востоке ускоряет закат Америки, — написал Шамхани в Twitter.
По его словам, ирано-китайское соглашение является элементом «политики активного сопротивления». Шамхани обратил внимание на то, что «мир не ограничивается Западом, а Запад не ограничивается Соединёнными Штатами, которые нарушают законы, и тремя вероломными европейскими странами». Он имел в виду других подписантов ядерной сделки 2015 года — Великобританию, Францию и Германию. После того как в 2018 году администрация Дональда Трампа покинула соглашение в одностороннем порядке, «тройка» осталась в сделке, однако, по иранским оценкам, не справилась со своими обязанностями.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
Заявление Шамхани последовало в ответ на высказывания Байдена, который в разговоре с журналистами заметил, что ирано-китайское партнёрство беспокоит его на протяжении многих лет.
Обязательства на четверть века
Документ, значение и параметры которого обсуждались не протяжении последнего года, был подписан в минувший уик-энд во время визита Ван И в Тегеран. Китайский министр совершает ближневосточное турне по странам Ближнего Востока. Рассчитанное на 25 лет соглашение с Тегераном состоит из 20 разделов, которые касаются связей в политической, экономической, культурной, судебной и других сферах. Зариф на встрече с Ван И заметил, что договорённости должны привести только к расширению двусторонних отношений.
Наши отношения с Ираном не будут зависеть от обстоятельств — они будут постоянными и стратегическими. Иран самостоятельно определяет свои отношения с другими странами, он не похож на некоторые государства, которые меняют свою позицию одним телефонным звонком, — обратил внимание глава МИД КНР.
Задолго до подписания договорённости породили множество слухов о том, на что даёт добро Иран в обмен на оживление его поражённой американскими санкциями экономики. Документ называли едва ли не шагом Тегерана к добровольной кабале. Доводы некоторых аналитиков включали в себя как гипотезу об «отделении» от Исламской Республики некоторых островных территорий, так и развёртывание на её территории контингента и вооружений КНР.
Теперь газета The Wall Street Journal отмечает, что сделка «заставит Европу и США немного нервничать, потому что, похоже, у Ирана есть выход из экономического тупика». Издание The Times, в свою очередь, выражает уверенность, что договорённости дают Пекину «плацдарм на Ближнем Востоке и осложняют усилия президента Байдена по возвращению Тегерана к ядерной сделке 2015 года».
Китай как единственный вариант
В разговоре с NEWS.ru эксперт Российского совета по международным делам Никита Смагин замечает, что на уровне действующих иранских политиков никакого скепсиса по поводу целесообразности соглашения нет.
Когда подписывалась ядерная сделка, Иран рассчитывал на то, что он будет балансировать между Китаем и Европой и привлекать в равной степени инвестиции с двух сторон. После того как Дональд Трамп в одностороннем порядке вышел из ядерной сделки, это стало невозможным, и Иран разочаровался в Европе. Китай из альтернативы превратился в единственный вариант для привлечения стабильных и масштабных инвестиций, поэтому договор стал логичным продолжением вектора на развитие отношений с КНР.
В то же время, как подчёркивает аналитик, скепсис по поводу договорённостей был виден в иранском сегменте социальных сетей и в иностранных СМИ на персидском языке. Проблемой собеседник NEWS.ru считает то, что текст сделки не был опубликован полностью, что породило вопросы и сомнения.
Наверное, одна из главных историй, которая будоражила многих, — это взятая откуда-то гипотеза о том, что в обмен на инвестиции Китай потребует передать ему один из островов в Персидском заливе. Разумеется, всё это иранские власти отрицали. На сегодня сам договор не опубликован, но МИД обнародовал подробный отчёт, о чём этот договор, то есть объясняются пункты, — замечает Смагин.
Из сообщения МИД следует, что договорённости — это обычный меморандум о намерениях без конкретных шагов, где просто расписаны направления сотрудничества в различных сферах, указывает эксперт. Это, вероятно, должно несколько успокоить тех, кто придерживался конспирологических версий в разговоре об ирано-китайском сотрудничестве.