Наивно сравнивать возможный воскресный прилёт Алексея Навального с возвращением в Питер Ульянова-Ленина в пломбированном вагоне. Прежде всего, потому, что в стране нет и не предвидится разброда, шатания и многовластия весны 1917 года. Однако и вождь мирового пролетариата, и «берлинский пациент» исходили в своих решениях о репатриации из собственного понимания важности момента.

Конечно, своей речи с броневика у Навального не будет, равно как и «апрельских тезисов», но он явно готов идти ва-банк, чувствуя, что иначе с течением времени превратится в банального эмигранта, стремящегося всё-таки не быть до конца забытым, как Каспаров или Ходорковский. Конечно, в последнее время Навальный, как принято говорить, грамотно реализовал информацию об обстоятельствах своего отравления, которую ему явно предоставили западные спецслужбы. И даже сыграл в пранкера. Но очевидно, что на расстоянии он постепенно теряет связь с собственным активом.

Простой пример — реакция на блокирование в соцсетях аккаунтов уходящего Дональда Трампа. Его «юридическая рука» Любовь Соболь решительно поддержала демарш Твиттера, в то время как спустя некоторое время Навальный предпочёл встать на сторону свободы слова. Видимо, на дистанции, несмотря на все возможности гаджетов, видение партнёров начинает разниться.

Понятно, что сверхзадача Алексея Анатольевича своим возвращением, к которому его явно подталкивают заграничные покровители, внести раскол в российские элиты и даже ближний круг президента. До последнего времени Навальному действительно решительно давали понять, что его возвращение в страну нежелательно. Поскольку именно так можно трактовать угрозу ФСИН превратить его условный срок в самый настоящий по причине несоблюдения им условий нахождения под надзором. И, конечно, желание Следственного комитета РФ доказать, что его фонд попросту растратил огромные суммы. Те, что были собраны сочувствующими гражданами. Последнее обвинение, правда, может выглядеть несколько двусмысленным, так как тогда пришлось бы признать, что фигура Навального пользуется известностью и под него вполне можно собирать немалые средства, хотя он-де их просто проел, вместо того чтобы пустить на очередную цветную революцию.

Создается впечатление, что, возможно, сам Навальный и не спешил бы со своим возвращением и дотянул, к примеру, до старта избирательной летней кампании. Но те силы, что в последнее время пытались лепить из него чуть ли не фигуру, равную первым лицам Государства Российского, отца русской демократии нового типа, поставили его перед фактом. В понимании теоретиков революций никакое возмущение не вызревает без узнаваемых, раскрученных фигур. А лучше — классической сакральной жертвы. А потому любой жёсткий финал возвращения Алексея для них по своей сути беспроигрышный.

Если его действительно возьмут под стражу, то его имя не будет сходить с первых полос СМИ и телеэкранов. В застенках окажется новый Нельсон Мандела как минимум. Кампания в его защиту будет раскручиваться по полной. Такие сценарии уже неоднократно были отработаны по всему миру. А не дай бог, он подхватит COVID-19...

Так что, если всё-таки он прилетит, то лучше дать ему возможность по-прежнему блогерствовать. Это у него получается лучше всего.