Открыв счет утратам нового, 2023 года, на 81-м году жизни скончался Руслан Хасбулатов — один из главных персонажей первых лет истории независимого российского государства, возникшего на обломках СССР.
Герой для одних и антигерой для других, тишайший профессор-гуманитарий Хасбулатов ворвался в политическую жизнь страны, переживавшей смену вех, пронесся над ней как комета и уже в октябре 1993-го, после роспуска возглавляемого им Верховного совета и расстрела Белого дома растаял на политическом небосклоне так же внезапно, как и появился.
При этом, несмотря на последующее отсутствие громких заявлений, нежелание ударить палец о палец, чтобы попытаться вернуться в большую политику или стать одним из тех, кого стали называть многозначительным словом «хедлайнер», а также невзирая на нулевой индекс цитируемости последних лет, Руслан Хасбулатов до самой смерти незримо присутствовал в жизни современной России. В год его 80-летия началась военная спецоперация на Украине, пережившей еще одну ломку, очередной разворот в своей истории.
Ни о ком другом из той почти доисторической эпохи распада Союза и возникновения независимого российского государства этого сказать нельзя. Всех сдуло или задуло сквозняком истории. Хасбулатов, до глубокой старости продолжавший корпеть над книгами и статьями, был последним из могикан.
Классик английской и американской литературы Т. С. Элиот как-то заметил, что «история — это не прошлое в прошлом, а прошлое в настоящем». Рассуждая о значении наследия Хасбулатова, вряд ли имеет смысл писать некролог в стиле «знаете, каким он парнем был» или пересказывать вехи его биографии. Сегодня важно понять, что нового он внес в политическую жизнь независимой России, какие явления и процессы предвосхитил и какое политическое завещание оставил.
Ближайший соратник первого президента независимой России Бориса Ельцина, оказавшийся с ним по одну сторону баррикад во время августовского путча 91-го года, Руслан Хасбулатов впоследствии вступил в острый персональный конфликт с Ельциным, которым многие и объясняют трагические события в Москве конца сентября — начала октября 1993 года.
Однако если вдуматься и оценить ситуацию с позиции сегодняшнего дня, дело было не просто в борьбе характеров и амбиций, банальной драке за власть тех, на кого в соответствие с терминологией того времени навесили ярлыки «демократов», «коммунистов» и «национал-патриотов».
Задолго до появления термина «лихие 90-е», на смену которым пришли ставшие их антитезой 2000-е Владимира Путина, именно Руслан Хасбулатов первым отважился указать на первопричину смутного времени первых лет российской независимости. Когда миллионы людей в России и «цивилизованный мир» молились на Ельцина как на икону российской демократии, именно он сказал о своем недавнем соратнике жесткие слова, попавшие в цель.
«Я помню публичное выступление Хасбулатова, где он про Ельцина говорил, что тот недееспособен, намекая на то, что он пьет», — вспоминал Сергей Степашин, еще один ключевой персонаж тех лет, в октябре 1993 года представлявший президента и правительство на переговорах со сторонниками мятежного Верховного совета. Сегодня высказывания о недееспособности Ельцина и его пьянстве стали общим местом, но по тем временам это была крамола, которую мог позволить себе Хасбулатов.
Что же касается возникшего в России осенью 1993-го года двоевластия, то оно стало неизбежным, когда Руслан Хасбулатов, назвавший роспуск Верховного совета «государственным переворотом», неосмотрительно попытался сохранить демократическую систему разделения властей, сдержек и противовесов, которая стала все больше мешать Борису Ельцину и его прорезавшемуся уже тогда демократическому авторитаризму.
Сам по себе политический крупномер Ельцин не мог расти рядом с другим политическим крупномером — Хасбулатовым.
Так возникла трагедия «черного октября» 93-го, когда гарант демократии отдал приказ палить из танков по зданию Дома правительства, где держали оборону сторонники непокорного Верховного совета вместе с Хасбулатовым.
Шансы на победу у них были нулевые, ведь Ельцина поддерживали Запад и весь «цивилизованный мир», считавшие его архитектором демократических реформ и проводником России в светлое посткоммунистическое будущее торжества «чикагских мальчиков» и нового либерализма.
Все те, кто отважился встать у Ельцина на пути, даже если они руководствовались демократическими идеалами, автоматически попадали в разряд врагов молодой российской демократии. Так, врагом демократии был объявлен вчерашний демократ Хасбулатов. А разве могло быть иначе? Ведь патент на российскую демократию первым успел зарегистрировать на свое имя Борис Ельцин. В этом и состояла трагедия Хасбулатова.
Замолчав на многие годы, он не превратился в дряхлого пенсионера и аутсайдера, а продолжал жить напряженной жизнью интеллектуала, исследователя-историка, в прошлом году успев выпустить первый том десятитомника «Становление государства».
Названия вошедших в первый том трех книг говорят сами за себя: «Киевская Русь: Великая славянская империя», «Под властью Азии», «Становление самодержавия».
Вот цитата из главы «К вопросу о русской и украинской нациях, украинском государстве: «Воссоединение украинской народности с Россией означало воссоединение когда-то единого народа, представленного в решении Переяславской Рады как процесс воссоединения великороссийского ( московского) и малороссийского (украинского) народов».
Написано это было еще до начала военной операции на Украине и новой волны споров о едином разделенном народе XXI века. Так что ни в какой конъюнктуре автора не заподозришь. В этой еще одной версии российской истории есть немало мест, заставляющих задуматься о многом. Хасбулатов продолжается.