Тема новых российских эмигрантов, покинувших страну после начала СВО, по-разному освещалась Кремлем, продемонстрировавшим отсутствие ясного и единого подхода к проблеме. Сначала Дмитрий Песков заявил, что выехавший из России Иван Ургант «большой патриот», и сказал, что уехавшие «не являются врагами государства, не нужно клеветать на людей, записывать их в пятую колонну».
То есть акцент первоначально делался на примирение. Мол, люди растерялись, не поняли сути событий, будучи артистами, далекими от политики. Хотя уже тогда Песков упомянул и про тех, «которые стали хаять власть и нападать на наших героев — военных». Пресс-секретарь президента добавил, что именно их считает врагами государства и что «с ними мы будем бороться». Но тогда эти последние слова не услышали и обвинили власть в лице Пескова в примиренческих настроениях.
В первую эмиграцию уезжали статусные, знаковые люди из сферы культуры, СМИ, бизнеса. Массовой ее назвать было нельзя. Но после того как в сентябре было объявлено о проведении частичной мобилизации, численность эмигрантов резко увеличилась. Теперь толпы беглецов состояли уже из простых айтишников и прочего «офисного планктона», они уезжали не по идеологическим причинам, а по сугубо утилитарным.
И как теперь относится к беглецам, было непонятно. Владимир Путин ответил на вопрос о них в Бишкеке уклончиво, мол, надо смотреть, есть ли конкретное нарушение закона. Тут следует отметить, что в отличие от Украины Россия не закрывала границ для мужчин.
Но тем не менее споры в обществе продолжались. 25 декабря резко высказался об уехавших глава Госдумы Вячеслав Володин: «Депутаты разрабатывают законопроект о повышении налоговой ставки и отмене преференций для граждан РФ, покинувших страну после начала специальной военной операции на Украине». Он добавил, что подавляющая часть общества считает уехавших предателями.
Эстафету подхватил зампред Совбеза Дмитрий Медведев. 28 декабря он выступил у себя в Telegram-канале с резкими нападками на бежавших: «Читая свежие опусы сваливших за кордон госдеповских прихвостней XXI века... Читать такое гадко...Свинтившие же уроды презирают всех нас, коих абсолютное большинство в нашей стране».
И Медведев делает выводы: «Предатели, которые так ненавидят свою страну, что призывают к ее поражению и гибели, должны рассматриваться как hostis publicus, враги общества. Вне зависимости от юридической квалификации их деяний». Это шаг вперед по сравнению со словами Путина.
«Таких лиц не следует пускать обратно в Россию до конца их дней. Их нужно полностью отрезать от источников доходов в нашей стране, в чем бы они ни состояли... Возвращение таких лиц домой может состояться только в случае предварительно сделанного недвусмысленного публичного раскаяния, а в подобающих случаях — только через амнистию или помилование», — пишет Медведев. И добавляет: «Хотя лучше бы им не возвращаться».
Чем же вызвана столь убийственная критика со стороны Дмитрия Медведева?
Уже высказывалось мнение, что бывший президент выступает в роли этакого радикала, выдавая те слова, которые другие чиновники высказать не могут. Этому способствует его не очень понятный статус человека, как будто ни за что не отвечающего. Одно дело — кто-то из министров, другое дело — Медведев, чья должность в Совбезе воспринимается многими как ни к чему не обязывающая синекура.
Его резкие филиппики в адрес Запада трактуются по-разному. Кто-то считает, что Медведев таким образом хочет вернуться в ближний круг, стараясь быть святее папы римского. Кто-то уверен, что он играет роль «злого полицейского», на фоне которого Путин выглядит вполне умеренным. Кто-то думает, что Медведев выполняет спецзадание — показывает, что даже русские либералы во власти, к которым его было принято относить, являются ярыми антизападниками и патриотами и потому у Запада шансов нет. Говорят даже о Медведеве опять как о преемнике.
Гадать смысла нет. Судить надо не о мотивах, которых мы все равно не знаем, а о конкретных последствиях. Публицистика Медведева с начала СВО вызывает смешанные чувства, часто ироническую реакцию. На днях Евгений Пригожин даже назвал его прогнозы на 2023 год «эротическими фантазиями». Тем не менее зачем-то Медведев все это пишет. Значит, в Кремле считают, что КПД его публицистики вполне достаточный.
В данном случае эмигрантскому сообществу посылается внятный сигнал — возвращайтесь или у вас не будет нормального будущего в России. Послание Медведева нужно воспринимать в комплекте с заявлениями Володина. Государство не хочет создавать эксклюзивных условий для айтишников или кого-то еще, кто хочет жить на Западе, но зарабатывать в России.
Тем более это относится к тем, кто демонстрирует политическую нелояльность. РФ выпустила из страны разного рода уклонистов, дабы не создавать лишних проблем, но власти не хотят создавать впечатление, что они слабы и о них можно вытирать ноги. Соответственно, никто не будет заигрывать с эмиграцией, умолять ее вернуться обратно. Понятно, что Пугачева и Галкин (внесен Минюстом РФ в список иноагентов) — это те, в ком страна нуждается менее всего. Но и айтишники не должны думать, что им замены нет.
Владимир Путин, кстати, повысил статус своего коллеги: Медведев стал первым замом военно-промышленной комиссии. Это тоже важное обстоятельство, придающее вес словам экс-президента. Одно дело, когда Володин высказывается об эмигрантах, другое — Медведев со своими дополнительными полномочиями.
Правда, не очень понятно, как Медведев будет делить ответственность с другими высшими чиновниками. Как известно, указом Путина создан координационный совет по обеспечению потребностей Вооруженных сил под председательством Михаила Мишустина. Реальную работу по вооружениям там возглавляет Денис Мантуров. Мишустин — человек, сменивший Медведева на посту премьера. Можно понять, какие чувства экс-глава правительства к нему испытывает. Да и Мантуров — его бывший подчиненный, а теперь им так просто не покомандуешь. А в Совбезе Николай Патрушев, ближайший соратник президента, он тоже автономен.
Проблема Медведева — типичная проблема рано взлетевшего человека, которому трудно найти достойное место.