12 апреля в РФ празднуют День космонавтики. О достижениях и провалах России в этой сфере, перспективах сотрудничества с Европой, США и лично Илоном Маском, космическом туризме и затоплении МКС в интервью NEWS.ru рассказал ведущий научный сотрудник Института космических исследований Российской академии наук Натан Эйсмонт.
«Американцы на фоне европейцев выглядят идеально»
— Сейчас налаживаются отношения между Россией и США. Как вы считаете, изменится ли сотрудничество стран в сфере космоса?
— Сейчас нет никаких замечаний, претензий, неудовольствий, тем более отклонений от запланированного графика совместной работы. Что касается будущих проектов, то есть планы продолжить сотрудничество, в том числе по исследованию Марса. Даже когда изменилась политическая ситуация, все шло без сучка без задоринки. И это относится не только к МКС, там вообще нет вопросов.
Но у нас же есть и другие совместные проекты. Например, «Спектр-Рентген-Гамма». Это наш рентгеновский телескоп, в значительной мере сделанный с участием американцев, который сейчас проводит исследования примерно в полутора миллионах километров от Земли. США получают свою долю информации, получаемой этим телескопом.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
Можем вспомнить об американских марсоходах, один из которых использует наши приборы. Измерения, которые они проводят, США получают с использованием в качестве ретранслятора наших приемных станций. К тому же американцы примерно половину своей научной программы с ракетами «Атлас-5», на которых установлены российские двигатели, реализовывали буквально до последнего времени, уже после начала СВО. И не было никаких проблем. Так что сказать, что будет какое-то ухудшение отношений в этой области, нельзя.
— Возможен ли негативный сценарий развития событий? Например, может ли возникнуть какое-то соперничество, гонка вооружений в космосе?
— Соперничество всегда есть, особенно в научной области. Допустим, все результаты наблюдений получены, они идут к нашим исследователям и к американским. А дальше начинается соревнование: кто быстрее сможет разобраться, кто правильнее их истолкует. Такие соревнования всегда были, есть и будут, они только на пользу.
Но если говорить о каком-то негативе, гонке вооружений, я думаю, она вряд ли будет. Тот же Дональд Трамп все всегда рассматривает через призму сделки. Все удары будут в одинаковой степени ощутимы всеми сторонами. Разделить функции довольно трудно. Я даже больше скажу: в России до сих пор используют измерения, которые американцы получают со своих спутников зондирования Земли. Эту информацию они практически безвозмездно раздают, в том числе и нам. И если им кто-то не нравится, например мы, то они могут это мгновенно заблокировать. Честно говоря, наши исследователи в какой-то момент занервничали. Но ничего подобного не случилось.
Если все это разрушится, получается, вся космическая индустрия остановится. Так что США не заинтересованы даже в минимальном ухудшении этих отношений.
— Сотрудничество в космической сфере со странами Европы после начала СВО тоже продолжается?
— С европейцами не так хорошо. Там есть исследователи, которые совместно с нами проводили эксперименты, и планы общие были. Они, конечно, заинтересованы в том, чтобы все продолжалось. Но есть очень мощная европейская бюрократия, которая, по-видимому, воспрепятствовала этому, причем местами довольно грубым образом.
Я был свидетелем ситуации, когда наши молодые ученые собрались на конференцию в немецком Дармштадте, их доклады уже были приняты. Они взяли билеты, но тут вдруг приходит уведомление, что все выступления отменены, участие тоже. Я поговорил с главой представительства Европейского космического агентства (ЕКА), он был просто поражен таким поведением своего начальства. Так что американцы на этом фоне выглядят очень хорошо, даже идеально.
«Поначалу воспринимали Маска как простого авантюриста»
— Как вы оцениваете работу Илона Маска в космической сфере?
— Маск — очень интересная фигура. Поначалу специалисты воспринимали его как авантюриста. То, что он обещал, предлагал и даже пытался сделать, казалось абсолютной фантастикой без всяких обоснований и надежд на реализацию. А у него получилось. Я имею в виду, скажем, многоразовые ракеты. У него был совершенно новый подход. Такое и в Штатах, и у нас никто не пытался реализовать. А у Маска получилось. Не с первого раза, с неудачами и провалами, но это нормально. Все новое нелегко дается, только через ошибки, причем не чужие, а свои.
Все рассчитывают, что у него и дальше дела пойдут неплохо. Поэтому сотрудничество с ним многообещающе во многих отношениях: и в решении проблем фундаментальной науки, и в плане продвижения технологических разработок. Это сулит взаимовыгодные проекты. Они в разной стадии продвижения, но их конечная цель — человек на Марсе. Все ожидают, что это приведет к новой технологической революции. Кто же против быть ее участником?
— Возможно ли взаимодействие РФ с компанией Илона Маска в будущем?
— Сейчас идут переговоры об этом, пусть и не на самом высоком уровне. Что получится, довольно трудно сказать. Но нам есть что предложить. Всеми признано, что в области пилотируемых полетов у нас компетенции самого высокого уровня. Это можно по максимуму заимствовать. Это и в стиле Трампа, и в стиле Маска.
Идут разговоры об использовании наших компетенций и в области ядерных реакторов в космосе. Сейчас на околоземной орбите летает около 30 наших космических аппаратов с ядерными реакторами, хоть они и заглушены. Такими компетенциями не располагает больше никто. Сейчас обсуждают, в какой мере это будет эффективно для марсианской программы. Может быть, какие-то другие виды совместной работы появятся. Желание сотрудничать в этой области с обеих сторон присутствует, это совершенно точно.
«Лучше превратить МКС в музей и возить туда туристов»
— NASA и Роскосмос обсуждают планы по завершению эксплуатации МКС. Что это означает для дальнейшего освоения космоса?
— Это тяжелый вопрос, потому что есть разные точки зрения. Одна из радикальных, которой, к сожалению, придерживается Маск, — не тянуть с решением и приступить к операциям по подготовке к затоплению МКС. Так говорят — затопление, на самом деле это будет сожжение при входе в атмосферу. Маск просит за эту операцию миллиард долларов. И это немного, он ведь хочет построить специальный космический аппарат для решения этой задачи. Конкурирующий вариант — использовать наши автоматические «грузовики» «Прогресс». Они уже готовы.
Есть и другая идея — не затапливать МКС, а использовать ее иначе. Можно продлить ее функционирование условно до бесконечности. Для этого достаточно поднять ее орбиту на 200 километров и перевести в другой режим. Там ведь проводят эксперименты, которые начались только в прошлом году. В них участвуют 14 стран, которые не очень хотят расставаться с этими исследованиями.
— Многие говорили, что МКС уже устарела и больше не может функционировать. Что вы об этом думаете?
— Такие заявления имеют не вполне честное обоснование. МКС пригодна для работы на ней. Приведу пример: космический телескоп «Хаббл» летает намного дольше, чем МКС. Более того, его работу хотят продлить. На это даже обещано финансирование. И никто не говорит, что он разваливается. А предложения затопить МКС, мне кажется, обусловлены, в частности, тем, что Маску хочется, чтобы все дальнейшие усилия были сконцентрированы на марсианской программе, чтобы ничего не мешало. Ну и заработать на этом ему тоже важно.
— Какой сценарий более вероятен?
— Я бы хотел, чтобы МКС подняли. Но не уверен, что это сделают. Наши ведь тоже на каждом углу кричали, что станция сыплется. Они хотели получить новый заказ и получили его — есть проект Российской орбитальной станции (РОС). Думаю, что идея затопления окажется ближе к реализации, чем более простое поднятие МКС на другую орбиту. Но я бы предпочел, чтобы на МКС продолжались эксперименты. Или можно превратить ее в музей и возить туда туристов. На этом можно было бы прилично заработать.
— Кстати, как вы относитесь к космическому туризму? Это ведь очень дорого и довольно опасно.
— Сейчас уровень опасности удалось снизить, хотя она остается. Но есть виды спорта, где риск намного выше. Например, альпинизм. Посмотрите статистику, она ужасная. Если сравнить со статистикой космических полетов с учетом самых страшных аварий у американцев, все равно это не самое рискованное развлечение.
К тому же космический туризм — это популяризация космоса. Полет по полярной орбите, который недавно организовал Маск, был ведь не просто развлечением, там были поставлены реальные научные задачи. И с ними справились. А для туриста это впечатления на всю жизнь. Для всех нас. Мы, не будучи профессионалами, тоже будто чувствуем, что мы с ними там рядом летим. Это очень важно. Что касается стоимости таких полетов, то, знаете, иначе богачи потратили бы эти деньги не так эффективно. Например, яхту человек купит. Как по мне, это хуже.
«Такие проекты почти никогда вовремя не выполняются»
— Как вы оцениваете перспективы РОС и шансы на успех этого проекта в будущем?
— Если все пойдет нормально, проект может быть успешен. Он дает новые возможности, потому что МКС, например, не видит полярных областей, а РОС будет видеть. В проекте новой станции, правда, есть одно но — радиационная доза, которую получат космонавты, будет несколько выше. Насколько это опасно, зависит от того, как долго они там будут находиться. При тех длительностях пребывания, что были на МКС, как показала многолетняя практика, это в общем не опасно.
Но есть важный момент: если мы сейчас начинаем планировать затопление МКС, РОС-то еще не готова. Планируется запустить ее в 2030 году, но такие проекты почти никогда вовремя не выполняются, всегда задержки. Значит, какое-то время не будет ничего подобного МКС, и на Марс мы еще не полетели. Это не хорошо не только по научным, но еще и по политическим соображениям. Потому что деятельность в космосе — это сдерживающий фактор.
— Иностранцев будут пускать на Российскую орбитальную станцию?
— Конечно. В этом все заинтересованы. Ведь главная роль этих станций — не научная, не технологическая, а политическая. И никто лучше эту роль исполнить не может. Так же, как формируемый сейчас проект полета к Марсу.
«После начала СВО сработала идиотическая западноевропейская бюрократия»
— Как вы можете оценить деятельность по освоению космоса, которую последние 10 лет проводит Россия?
— Образовался такой тренд — оценивать нашу космическую деятельность как провальные 10 лет. Мне кажется, доля истины в этом есть, но именно провальными их никак нельзя назвать. Были две основные неудачи. Это авария с «Союзом МС-10» в 2018 году. Там обошлось без жертв. Но эта авария — отчасти удача. Мы проверили систему спасения: она идеально сработала. К тому же это стало подтверждением того, что мы с такими ЧП умеем справляться. Нет жертв, нет ранений — никакого ущерба, кроме потери носителя.
Другая неудача — разбилась «Луна-25». Это тоже объяснимо. Люди любят драматизировать, но тут проявилась общая для всех проблема. Мы перешли в цифровую эру. Это переход не только технологический, но и психологический. Когда люди погружаются в «биты-байты», с их помощью начинают работать «железки» — это уже совсем другое дело. К этому нужно привыкнуть. И пока к этому не привык никто. У американцев было то же самое: по тем же причинам произошла авария с «Боингами». Причина — плохое математическое обеспечение. Это преодолевается и будет преодолено.
— Неудачи обусловлены только цифровизацией?
— Есть и объективные причины: сейчас страна находится в фазе серьезных социальных преобразований. Дело не в том, что мозгов не хватает. Их даже изобилие. Об этом можно судить по тому, что наших специалистов часто нанимают те же американцы и европейцы. Например, руководитель планетной программы «Марс-экспресс» в Европейском космическом агентстве — Дмитрий Титов. Это же бывший сотрудник Института космических исследований (ИКИ) РАН. Если бы он ни на что не годился, вряд ли бы он там пробился, правильно?
— Каковы достижения российской космонавтики за последние 10 лет?
— Есть проект «Спектр-Рентген-Гамма». Его цель — построить карту неба в рентгеновском диапазоне. За шесть лет она практически готова. К сожалению, не в полном диапазоне. Но тут другая проблема: в программе участвуют два телескопа — русский и немецкий. После начала СВО немцев заставили привести его в спящий режим. Это безобразие, но так случилось. Очень жаль.
Еще одно достижение — запущенный нами аппарат Trace Gas Orbiter (TGO) на орбите спутника Марса. Там половина наших приборов, половина — западноевропейских. Его цель — найти метан, который подтвердит, что на Марсе есть или была жизнь. И его нашли. Это очень успешный проект. Жаль, вторая половина не получилась. Нужно было запускать спутник, он был уже готов — нажимаешь кнопку, и полетел. Но после начала СВО сработала эта идиотическая западноевропейская бюрократия. Будем надеяться, что они одумаются, придут в себя. Все основания для этого есть. Потому что и те и другие многое теряют. И мне кажется, для них ущерб больше.
Читайте также:
Илон Маск раскрыл, когда на Марсе появится первая автономная цивилизация
«США всё скупили наперед»: герой-космонавт о судьбе МКС и пользе пропаганды
Космический бургер от Илона Маска: еда будущего на вашем столе — вот рецепт