На встрече с президентом спикер Госдумы Вячеслав Володин произнёс, наконец, фразу, которую давно ждали от кого-то из политического руководства: «Конституция не догма!» Впрочем, не стоит ждать, что этот политический парафраз способен породить в стране такую же турбулентность, как мысль вождя пролетариата, которую припомнил Володин: «Марксизм не догма, а руководство к действию!» На этот раз никаких особых революций не ожидается. Ну, разве что очень дозированная и сверху.
Впрочем, старт новому закулисному обсуждению возможной ревизии основного закона страны дал в своем недавнем интервью «РГ» глава Конституционного суда Зорин, заговоривший о разумном точечном улучшении его некоторых положений. Но мы понимаем, хоть все прогнозы на этот счёт сродни гаданию на кофейной гуще, — есть один раздел, который сейчас привлекает особое внимание всех уважающих себя аналитиков.
И это притом, что важно сохранить и социальную направленность нашего государства, которая сейчас вызывает всё больше сомнений, и гарантии политических и личностных свобод, формулировки которых желательно сделать более чёткими, не подлежащими двоякому толкованию. Но вопрос вопросов, как возможные поправки, внесённые в конституцию, отразят момент того самого транзита власти, о котором уже с надрывом говорят за шесть лет до самого события.
В прошлом цикле поправок, как мы помним, были увеличены сроки служения Родине президента и парламента. Тогда же обсуждалась вроде бы ещё одна назревшая поправка. Речь шла об удалении слова «подряд» в отношении двух президентских сроков. Именно это словечко и позволило формально вернуться Путину к власти после междуцарствия Медведева.
Тогда, помнится, Владимир Путин отреагировал на такое предложение спокойно. Мол, меня это уже не касается. Но с тех пор словечко это так и осталось в основном законе, практически снимая ограничения на срок правления первого лица. Так что теперь можно вернуться к этому вопросу. Но вернуться можно по-разному.
Можно удалить это словечко «подряд». А можно вообще выбросить полностью упоминание о двух президентских сроках. Мол, пусть сам российский народ, источник всей власти, решает, сколько кому находиться в Кремле. В конце концов, мы же списывали свою конституцию с французской. А галлы уже заменили два срока по семь лет на пять без ограничения. Чем мы хуже? К чему нам такие искусственные политические барьеры? И вопрос транзита может отпасть сам собою.
Но, понятно, обсуждается ещё один вариант, а именно: в конституцию вносится подробное положение о статусе Государственного совета РФ и полномочиях его председателя, которому передается большинство функций ныне действующего президента России. Сам Госсовет приобретает функции сравнимые с прежним политбюро ЦК КПСС, а вот президент сохраняет, скорее, представительные функции, прежде всего в сфере внешней политики. И президент России становится в полном смысле коллегой президентов Германии или Австрии. При одном исключении: функции правительства не будут расширены.
Так что все прогнозы и будут, судя по всему, крутиться вокруг этих двух полюсов возможных конституционных преобразований. Притом, что вполне может исчезнуть в нынешней редакции статья 13 (пункт 2), не допускающая существования господствующей идеологии. Может как раз появиться положение об основе государственной идеологии, которой может стал патриотизм.
Не исключено, что могут быть внесены исправления в статью 37 о свободном труде в свете наступления на самозанятых. Но, как нас учил еще автор фразы о «догме», главный вопрос — вопрос о власти. И именно её формированию, видимо, и могут быть посвящены основные поправки.