Президент Южной Кореи Юн Сок Ёль впервые допустил создание Сеулом собственного ядерного оружия (ЯО), а также подчеркнул, что при необходимости Республика Корея (РК) может сделать это весьма быстро. И хотя затем его помощники заявили, что слова лидера не означают намерение РК немедленно приступить к созданию собственной атомной бомбы, однако высказывание Юна может стать отправной точкой для серьезных геополитических последствий как в Восточной Азии, так и за ее пределами. Что интересно: в самой Южной Корее граждане в большинстве поддерживают идею президента, считая что ЯО будет лучшей гарантией их безопасности. Более того, для ядерной программы уже даже есть название — «проект Мугунхва».
Ядерное оружие больше не табу для Сеула
Высказывание, которое, возможно, войдет в учебники истории Южной Кореи, президент Юн Сок Ёль сделал по итогам беседы с руководителями оборонного и внешнеполитического ведомств. 11 января министры доложили лидеру страны о ситуации во внешней политике, безопасности, обсудив задачи на новый 2023 год. То ли рапорты высокопоставленных чиновников так впечатлили лидера РК, то ли он давно уже об этом думал, но в итоге он допустил то, что ранее категорически отрицал.
Если проблема станет более серьезной, то Республика Корея может разместить на своей территории тактическое ядерное оружие или создать собственное. В последнем случае с помощью нашей науки и технологий мы сможет быстро создать ядерное оружие, — отметил Юн Сок Ёль, имея в виду под «проблемой» растущую угрозу со стороны Северной Кореи.
Хотя при южнокорейском президенте Пак Чжон Хи, правившем страной с 1961 по 1979 год, Сеул и заигрывал с идеей создания собственного ядерного оружия, но лидеры страны никогда публично не заявляли о возможности подобных действий. Более того, нынешний президент Юн ранее сам неоднократно подчеркивал, что Сеул намерен оставаться в рамках Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), который запрещает всем державам мира, кроме пяти признанных, создавать подобные типы вооружений. Теперь же он говорит не только о возможности быстро создать свое ЯО. Правда, он сделал оговорку, отметив, что в настоящий момент создание собственного ЯО не является реалистичным и речь лишь о худшем сценарии развития ситуации. Но факт остается фактом: то, что раньше считалось табу, недавно было озвучено.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
Вы нас не так поняли
Как это часто бывает, сделав смелое заявление, политики Южной Кореи тут же стала пытаться смягчить эффект в стиле «вы нас не так поняли» и «мы имели в виду иное». Буквально в тот же день, когда стали известны слова Юна, заместитель советника президента по вопросам безопасности Ким Тхэ Хё заявил:
Южная Корея не меняет свою позицию в отношении приверженности принципам нераспространения ядерного оружия... РК не будет нарушать Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) и будет тесно сотрудничать с США, чтобы укрепить возможности для сдерживания Северной Кореи.
Из МИД и администрации президента РК затем последовали дополнительные разъяснения, их общий смысл был таков: это был лишь гипотетический вариант на случай худшего развития ситуации. Сам Юн позже в беседе с американскими СМИ также подчеркнул, что Сеул намерен придерживаться обязательств по ДНЯО, не планирует пока создавать собственное ядерное оружие, а лучшим вариантом реагирования на возросшую угрозу со стороны КНДР считает активное сотрудничество с США и расширенные гарантии Вашингтона по обеспечению безопасности.
Тем не менее слово было сказано, и прозвучало оно недвусмысленно.
«Проект Мугунхва»
В последние годы общественное мнение в Южной Корее последовательно поддерживает, причем делает это весьма дружно, идею создания собственного ЯО. Если верить опросам, которые проводили самые разные институты и фонды, то за строительство собственного «ядерного щита и меча» выступает 60–80% жителей Южной Кореи. Это очень активно обсуждается на разных форумах, конференциях, в интернете. Существует несколько влиятельных объединений ученых, политологов и экспертов РК, которые пропагандируют идею создания Кореей своего ядерного оружия и пытаются оказывать влияние на правительство.
Потому президент Юн Сок Ёль и его окружение, впрочем как и его предшественник Мун Чжэ Ин и даже лидеры РК, бывшие у власти до Муна, находились под растущим давлением со стороны соответствующих настроений. Неслучайно тот же Юн ранее, когда говорил о нежелании идти по пути создания ЯО, всегда признавал иную точку зрения, говоря, что «мы прекрасно осведомлены о всё громче звучащих в нашем обществе голосах, призывающих нас пойти по пути производство своих ядерных вооружений».
Один из влиятельных южнокорейских журналистов Ю Ён Вон, который постоянно пишет по военной проблематике, поддержав идею ядерного вооружения, предложил инициировать «проект Мугунхва», главной задачей которого является распространение идеи о необходимости иметь собственное ЯО, а затем и создание такового. «Мугунхва» — это корейское название цветка гибискуса, который является одним из главных государственных символов современной Республики Корея. Кроме того, этот же цветок ассоциируется и с зачатками ядерной программы РК при президенте Пак Чжон Хи в 1960–70-х годах.
А почему нам нельзя?
Но зачем Южной Корее свое ядерное оружие, когда на ее территории есть постоянный военный контингент США, а Вашингтон постоянно заверяет, что будет всегда защищать РК, в том числе, если это понадобится, используя американское ядерное оружие?
Главная причина — рост ракетно-ядерной угрозы со стороны КНДР. Пхеньян по части развития своих ракетных и ядерных арсеналов за последние 10 лет достиг впечатляющих успехов, произведя семь ядерных и более несколько сотен ракетных испытаний. В сентябре 2022 года КНДР приняла де-факто ядерную доктрину, которая предусматривает возможность превентивного ядерного удара в случае наличия серьезной угрозы атаки противника.
Одновременно, несмотря на все попытки Юга развивать собственные, а также совместные с США системы противоракетной обороны, стало очевидно, что никакая ПРО не справится с массированной ракетно-ядерной атакой КНДР. Пхеньян к тому же стал прозрачно намекать, что в ближайшее время оснастит и ракеты малой дальности тактическими ядерными боезарядами, обозначив тем самым угрозу именно в сторону Южной Кореи, а не только для США. Всё это в Сеуле воспринимают с растущим беспокойством.
В итоге среди южнокорейского руководства стала превалировать точка зрения, что сдержать КНДР силами только обычных вооружений, пусть и самых высокотехнологичных и суперсовременных, будет невозможно, а потому и предлагается создать собственное ядерное оружие. По логике сторонников ЯО, Пхеньян вряд ли решится на ядерную атаку против Юга, если будет знать, что получит аналогичный ответ с применением атомных боезарядов.
Еще одна причина, как ни странно, связана с США. Для Южной Кореи серьезным шоком стало то, как Вашингтон, несмотря на вложенные силы, деньги и прочие ресурсы, в итоге бросил Афганистан, включая всех тех афганцев, что были на стороне американцев. В Южной Корее в этой связи возник вопрос, не может ли произойти то же самое с ними. Несмотря на постоянные заверения Вашингтона, что «Южная Корея — это совсем иное», далеко не все корейцы этому верят. В РК любят цитировать приписываемое французскому президенту де Голлю высказывание. В 1961 году он якобы спросил США: «А готовы ли вы пожертвовать Нью-Йорком ради Парижа?». Намекая на сомнения в гарантиях безопасности со стороны американцев.
Многие южнокорейцы полагают, что США вполне могут пожертвовать Сеулом ради Лос-Анджелеса, Нью-Йорка или Сан-Франциско. То есть, если Ким Чен Ын решит нанести ядерный удар по Южной Корее и пригрозит США «сидеть тихо», если та не хочет получить ядерный Армагеддон в одном из своих мегаполисов, то высока вероятность, что американцы решат пожертвовать союзником по примеру Афганистана. Хотя есть и те, кто оспаривает такие параллели, но обеспокоенность в Южной Корее всегда была и усилилась после Афганистана.
Еще одна причина, по которой все больше южнокорейцев поддерживают идею с ЯО — рост влияния Южной Кореи в мире, гордость за свои успехи, усиление национализма. Сегодня в Южной Корее стало взрослым поколение, которое с первых дней жизни видит свою страну динамично развивающейся, в клубе развитых стран мира. Оно считает, что Сеулу давно пора играть более заметную роль в мировых отношениях. А для статуса настоящей влиятельной державы и гарантий собственной безопасности, по логике некоторых, необходимо свое ядерное оружие. Конечно, тут же добавляется и, скорее, играет более значимую роль фактор угрозы со стороны КНДР, но и националистические нотки набирают силу: «Если у Франции, Великобритании есть, а им никто напрямую не угрожает, то почему нам, кто на том же уровне развития и у кого есть явная внешняя угроза, нельзя?!».
Вашингтон против, но...
Самым главным препятствием на пути Южной Кореи к обладанию ядерным оружием были и остаются США. Главный союзник Сеула хорошо помнит, как РК пыталась развивать свою ядерную программу при Пак Чжон Хи. Именно США в свое время заставили Сеул подписать различные договоры, в значительной степени ограничивающие возможности РК по созданию ядерного оружия. Кстати, Южная Корея, хотя и располагает четырьмя АЭС, не имеет права ни производить топливо для них, ни перерабатывать ядерные отходы. Это сделано, чтобы у нее не оказалось мощностей для обогащения, открывающих путь к созданию ядерных боезарядов. До сих пор ходят слухи, что окутанная ореолом тайны смерть одного из главных разработчиков ядерной программы РК в конце 1970-х годов — дело рук ЦРУ, приструнившего амбиции Пак Чжон Хи. Хотя в последние годы Вашингтон стал отменять многие ограничения для Сеула, особенно это коснулось сферы ракетных технологий, но запреты в атомной области остаются незыблемы.
Публично Вашингтон, правда, не стал устраивать «гнев и бурю» Сеулу, но на следующий день после высказывания Юн Сок Ёля официальный представитель Совета национальной безопасности США заявил, что Белый дом по-прежнему считает, что Южная Корея будет придерживаться Договора о нераспространении ядерного оружия, а Корейский полуостров должен быть безъядерным — как северная, так и южная части.
С другой стороны, в последнее время эксперты и политики США стали куда менее категоричны в оценке возможных кар, которые обрушатся на Сеул в случае его решения пойти по пути создания ядерного оружия. Если раньше считалось, что это приведет к полному разрыву военного союза с РК, было понимание, что Сеул к этому явно не готов, то теперь перспективы оцениваются куда менее радикально. Доминирующее настроение в Вашингтоне по поводу «ядерного сценария Южной Кореи» — наказать придется, но не слишком сильно, а отношения военного-политического сотрудничества разрывать не будем. То есть «мы этому не рады, но до полного разрыва не дойдет». Также признается: даже если придется вводить какие-то санкции против Южной Кореи, они не будут столь сильными и долго не продержатся. У США есть серьезные противники в лице Китая, КНДР, России, в противостоянии с которыми нужна помощь всех союзников, включая Сеул, а потому Вашингтон уже не готов полномасштабно ссориться с ним.
Кроме того, в последнее время в США все больше становится тех (и их активно и широко цитируют в Южной Корее), кто говорит, что «понимает обеспокоенность Сеула» в отношении Пхеньяна и в той или иной степени считает логичным стремление создать свое ядерное оружие.
Демократы против
В отношении технических возможностей Южной Кореи создать ядерное оружие идут споры, и тут надо быть физиком-ядерщиком, хорошо представляющим уровень развития целого комплекса сфер индустрии и науки РК, чтобы квалифицированно судить об этом. Доминирующие оценки заключатся в утверждении, что Южной Корее потребуется от полугода до пяти лет для создания своими силами ядерного оружия, если такое принципиальное решение будет принято. То есть в том, что РК рано или поздно сможет создать ЯО, никто не сомневается. Уровень развития технологий, промышленности, а также финансовый и научный потенциал Кореи высокие. Но при даже при этом не всё так просто, а потому потребуется время. Вопрос — сколько, и по этому поводу есть разные точки зрения.
Недавно бывший высокопоставленный сотрудник южнокорейской разведки Ли Бом Чхан, ссылаясь на мнение экспертов-ядерщиков, заявил, что для этого потребуется один — максимум два года, и призвал не медлить с созданием ЯО.
Но в Южной Корее есть влиятельные силы, которые против ядерного вооружения. В частности, с этих позиций выступает лагерь демократов — вторая главная политическая сила в стране, конкурирующая с правящими консерваторами. Демократы доминируют и в корейском парламенте. Потому заявление Юна они подвергли жесткой критике, сказав, что его слова «опаснее самого ядерного оружия».
Наряду с этим все чаще идут разговоры о возможности возврата на территорию РК тактического ядерного оружия (ТЯО) США, которое размещалось на Корейском полуострове вплоть до начала 1990-х годов. Правда, американские военные против, предпочитая держать ядерное оружие США на базах на Гуаме или даже в Японии, но не в Южной Кореи. Современные средства доставки позволяют быстро нанести ответный удар по КНДР с Гуама или Японии, а потому присутствие ТЯО именно в Южной Корее скорее будет иметь психологический эффект успокоения корейцев, чем военную целесообразность.
Еще один вариант, обсуждаемый в Сеуле, — задействовать концепцию совместного с США владения ядерным оружием или совместного планирования действий на случай использования ЯО по примеру концепций в странах НАТО.
Ядерная гонка в Восточной Азии?
В случае превращения Сеула в ядерную державу или даже официального заявления о том, что РК начинает работы по созданию собственного ЯО, это неизбежно окажет значительное влияние на ситуацию как в регионе, так и во всем мире.
Эксперты ожесточенно спорят по поводу обоснованности давно известной «теории домино», когда обладание одной из стран региона ЯО спровоцирует эффект цепной реакции в других. Хватает тех, кто опасается, что появление ядерной бомбы у Южной Кореи заставит пойти по этому же пути Японию, Тайвань и ряд других государств. Впрочем, далеко не все согласны, что та же Япония решит создать свое ядерное оружие, но такая вероятность есть, а возможностей для этого у Токио еще больше, чем у Сеула.
Большие опасения есть и в отношении возможных действий Тайваня и реакции на это со стороны Китая. Пекин вполне может счесть, что со своим ядерным оружием Тайбэй окончательно станет на путь независимости и что надо этому помешать.
Кроме того, ядерная гонка в Восточной Азии создаст очень плохой прецедент для всей и без того трещащей по швам концепции глобального нераспространения, когда логика «если есть у других, то почему мне нельзя» может стать доминирующей. Именно этот сценарий, кстати, больше всего и беспокоит США. В Вашингтоне более-менее доверяют Южной Корее и уверены, что смогут ее контролировать даже с ядерным оружием, но вот сложнее после этого будет запрещать делать то же самое другим.
Ядерное вооружение Южной Кореи однозначно не встретит энтузиазма и у всех остальных признанных ядерных держав, включая Россию, Китай, Великобританию и Францию. Расширять «клуб избранных» никто из них не хочет, да и появление ЯО у кого-то еще в любом случае повышает риск его применения. Кроме того, все это также однозначно подстегнет гонку вооружений как в регионе, так и мире, когда состязания с большой долей вероятности будет проходить уже и по линии ядерных боеголовок, а не только танков, самолетов и кораблей.
Если же возвращаться к поведению Южной Кореи и ее президента Юн Сок Ёля, то нельзя исключать, что всё это является попыткой оказания давления на США, чтобы те предоставили какие-то более убедительные гарантии защиты от КНДР. Для Юна, если оценивать его взгляды, всё же куда более важен принципиальный альянс и сотрудничество с США, чем наличие собственного ядерного оружия. Неслучайно в Вашингтоне правительство во главе с Юном считают одним из самых проамериканских за последние несколько десятилетий. Потому, повторимся, в случае с заявлением о возможности обзавестись собственным ЯО нельзя скидывать со счетов и дипломатическую игру Сеула. Тем более что сам Юн и его ближайшее окружение сейчас вновь стали повторять, что вопрос о создании ядерного оружия в ближайшем будущем не стоит.
С другой стороны, очевидно, что южнокорейский президент сделал громкое заявление неслучайно. Он действительно находится под сильным давлением со стороны общественного мнения, экспертов, даже своих военных — сторонников создания собственного ЯО. Для кого-то это лучший способ защиты от КНДР, для кого-то — символ нового уровня влияния и успехов Южной Кореи, для кого-то — «а почему только нам нельзя?!». Вполне может быть, что Юн Сок Ёль вынужден теперь учитывать и эти голоса.
Сеул