В нынешних условиях начатой широкомасштабной экономической войны против России следует уяснить следующее: принимая новые санкции против нашей страны, экс-партнёры уже давно задвинули вопросы экономической «целесообразности» и негативных последствий для себя самих на второй-третий план. Потому как война же ведь. Экономическая. И цена всё более возрастает. Политики считают, что европейский глубинный народ может потерпеть ради благой цели «наказать русских». На фоне нынешней информационной картины в подаче мировых массмедиа, надо признать, некоторая готовность потерпеть «неудобства» действительно на массовом уровне пока есть. Но надо учитывать, что доля оплаты за энергию в расходах европейских домохозяйств ещё не критичная: от 4-5% в богатых страна типа Германии и Франции до 7-8% в Польше или Словакии.
Также, видя, что Москва не сдаётся под давлением уже принятых санкций, европейские политики, ободряемые в этом плане США, тоже не хотят подавать вида, что они готовы дать слабину. Надо, стало быть, делать всё новые и новые санкционные шаги. К тому же, видимо, никто на Западе не рассчитывал, что военные действия на Украине так затянутся. В том числе поэтому санкционный «арсенал» стали расстреливать довольно быстро, пройдя тот рубеж, когда ущерб для собственных экономик был вполне умеренным. Теперь же он всё больше возрастает, но и политической воли притормозить уже нет.
Поэтому, скорее всего, в ближайшее время лидерами ЕС будет принят план постепенного, но довольно быстрого отказа от российской нефти по той же схеме, по которой объявлено об отказе от российского угля (примерно к осени, российские поставки составляют в среднем 46% потребляемого угля в ЕС). Решение может быть принято сразу после второго тура президентских выборов во Франции 24 апреля, чтобы не помешать Макрону победить. Рассматривается и другой, более сложный вариант: установить некую предельную цену на российскую нефть, а «излишек» не переводить России, а замораживать на неких эскроу-счетах, чтобы расходовать в том числе потом «на восстановление Украины». Впрочем, пока непонятно, как отреагирует Москва на такие попытки и что сможет противопоставить.
В зависимости от информационной картины в подаче всё тех же западных массмедиа процесс принятия решения может быть ускорен — скажем, в случае появления в информповестке «новой Бучи», должным образом поданной трагедии с гибелью гражданских лиц. Крайний срок по принятию решения по нефтяному эмбарго, видимо, конец мая, на который назначен саммит ЕС по Украине. Решение также может ускорить ход (или исход) разворачивающейся сейчас «битвы за Донбасс» на фоне категорического нежелания Запада видеть и принять поражение Киева и военную победу Москвы.
Российская доля в потреблении нефти в среднем для ЕС составляет 27%, но для отдельных стран она выше, скажем, для Германии — 34%. Поэтому среди таких стран наблюдается большая осторожность и даже возражения против немедленного нефтяного эмбарго (со стороны и Германии, и Венгрии, например). Чтобы убедить Берлин принять нефтяное эмбарго (с определённым временным периодом адаптации — от одного до нескольких месяцев), может быть предложен вариант разновременного отказа от нефти, перевозимой танкерами и той, что поступает по нефтепроводам (как раз вариант ФРГ), это даст больше времени для адаптации.
В то же время общее направление курса для всего ЕС остаётся неизменным — на полный отказ от российских энергоносителей: сначала от нефти, а потом от газа (по газу на уровне ЕС принято решение сократить зависимость от РФ на 66% до конца года, сейчас около 40% потребляемого в ЕС газа приходится на Россию, для отдельных стран типа Австрии или той же Германии эта доля существенно выше). Полное прекращение всех энергетических связей с Россией намечено на 2027 год. Некоторые страны (типа Польши, несмотря на высокую зависимость от российских газа и нефти) готовы пойти на такой шаг раньше — до конца уже текущего года. Некоторые уже пошли. Литва, например, полностью отказалась от российского газа и готова отказаться от нефти (сырую уже перестала покупать), хотя два года назад доля российской нефти составляла 63% в её потреблении.
На этом фоне происходит резкая дестабилизация энергетического рынка, цены летят вверх ещё до всякого официального решения ЕС. Поэтому вопреки желаниям российских ненавистников Москва продолжает зарабатывать в том числе на энергетическом экспорте большие деньги, даже на фоне снижения спроса на ту же российскую нефть. Так, на днях Владимир Путин отметил, что «по итогам первого квартала положительное сальдо текущего счёта платёжного баланса превысило $58 млрд, и это исторический максимум». В начале апреля глава европейской дипломатии Жозеп Боррель говорил, что с начала военной операции Евросоюз «заплатил Путину за энергоресурсы €35 млрд». По некоторым подсчётам, за счёт высоких цен на энергоносители только за счёт их экспорта Россия может заработать в этом году рекордные $320 млрд. Теперь уже ясно, что такие подсчёты (агентства Bloomberg, в частности) были информационной подготовкой будущего нефтяного, а затем и газового эмбарго — мол, слишком жирно этим русским будет, когда у нас инфляция стремится к двузначным цифрам.
При этом с начала года, и особенно после начала спецоперации, экспорт нефти из России уже значительно упал. На конец прошлого года она являлась вторым по величине нефтеэкспортёром с объёмом добычи в 10 млн баррелей в день, при этом порядка 7,5 млн баррелей нефти и продуктов её переработки в день шло в прошлом году на экспорт. К маю падение составит примерно 30%. Во-первых, сказался полный отказ от российского нефтяного импорта таких стран, как США, Великобритания и Австралия (13% совокупного объёма экспорта). Во-вторых, сказывается отказ в инициативном порядке ведущих нефтетрейдеров, нефтяных компаний, страховщиков, перевозчиков и ряда банков покупать, перевозить, обслуживать контакты на российскую нефть, даже с дисконтом. Впрочем, даже такое падение при дисконтах, но при сохранении высоких цен даёт России вполне комфортный уровень бюджетных доходов.
При этом даже в ОПЕК признают, что быстрого варианта замещения российского нефтяного экспорта на сегодня нет. Не поможет ни снятие санкций с Ирана (максимум это добавит 1-2 млн баррелей в сутки на рынок), ни послабления для Венесуэлы, чья нефтяная отрасль разрушена и ей потребуются огромные инвестиции и годы для наращивания добычи. Лишних ресурсов нет и в самой ОПЕК, но главное, её лидер — Саудовская Аравия — не спешит наращивать добычу и идти на выручку коллективному Западу в нарушение соглашения в рамках ОПЕК+ с Москвой. Пока, во всяком случае.
Даже сланцевые производители нефти в США в этом году, видимо, не смогут полностью компенсировать отказ от российской нефти и нефтепродуктов, который санкционировал Белый дом в марте (доля российского импорта составляла до 8% американского потребления): не хватает рабочих рук и инвестиций. Так что в любом случае по крайней мере существенная часть российского нефтяного экспорта будет переориентирована с Европы на другие страны и совсем с рынка не уйдёт. Хотя «вторничные санкции» со стороны США для покупателей российской нефти могут перевести торговлю ей в «подполье».
При этом высокие нефтяные цены будут сдерживать рост мировой экономики и разгонять инфляцию. По подсчётам Goldman Sachs, с вероятностью 40% продолжение военных действий на Украине вгонит экономику США в рецессию (цены на бензин там с начала года уже выросли на 30%), для Европы вероятность ещё выше. При этом не все политики на Западе понимают, что какие-либо санкции вообще не способны остановить действия России на Украине, поскольку таковые выходят далеко за рамки «бухгалтерских раскладов» «выгодно-невыгодно». Тем самым коллективный Запад в какой-то мере продолжает, вводя обоюдоострые и для себя тоже санкции, финансировать экономическую войну против себя в том числе.
Разумеется, возможное падение нефтегазовых и прочих экспортных доходов российского бюджета окажет пагубное воздействие и на российскую экономику. Хотя до нуля они явно не упадут, а торговый баланс всё равно останется в профиците (в том числе за счёт сжатия импорта). Средства для критически важного импорта (его объёмы не превышают $200 млрд в год), видимо, найдутся, хотя надо будет решать проблемы логистики и поставщиков. Падение ВВП в нашей стране в этом году может составить, по разным оценкам, от 8% до 11%. В то же время хоронить российскую экономику пока рано. По мере окончания военных действий на Украине и выявления всех последствий западных санкций станет более понятно, что надо делать конкретно по тем или иным направлениям и куда двигаться дальше.