Российские атомщики в условиях санкций и экспериментов по импортозамещению предприняли попытку заявить о себе как о драйвере российских инноваций и одном из главных мировых центров по исследованиям и технологическим проектам в ядерной отрасли. Обо всем этом говорилось на международном форуме «Атомэкспо-2022», который проходит в Сочи 21-22 ноября под лозунгом «Атомная весна: создавая устойчивое будущее». Как заявил глава госкорпорации «Росатом» Алексей Лихачев, открывая форум, «мы все — мировая атомная семья». Непонятно, правда, в каком качестве в этой семье присутствует Украина, о которой тот же Лихачев сказал, что она считает допустимым «небольшой атомный инцидент» на Запорожской АЭС. Но тема Украины на «Атомэкспо» и не занимала заметного места, так что если бы ее не поднимали журналисты, ищущие «эксклюзива», она вообще вряд ли бы прозвучала. Все же «Атомэкспо» — он не о политике, а о перспективах развития науки и промышленности на десятилетия вперед, о путях выхода из энергетической неопределенности, о новых горизонтах. А в широком смысле — российские атомщики заявляют о попытке вернуть человечество из нынешних сумерек на светлую дорогу научного прогресса во благо человечества, ведущую в полдень XXI века.
Широкий круг интересов
Форум «Атомэкспо» последний раз проводился до пандемии, с 2020 года его не устраивали по санитарным причинам. И вот теперь в ноябрьский Сочи, где переменная облачность и до +17 днем, съехались порядка 2,5 тысячи участников мероприятия, в том числе — иностранцы из 65 стран мира, что по нынешним временам — очень представительно.
Кстати, про нынешние времена — примечательно, что на «Атомэкспо» практически не обсуждалась геополитика. Вместо того, чтобы говорить о том, на что нет возможности повлиять, собравшиеся, люди в большинстве научного склада, сосредоточились на обсуждении проблем, которые можно решить и которые в любом случае предстоит решать. В их числе — энергокризис и пути выхода из него, подготовка кадров для атомной отрасли, новые проекты в атомной энергетике, обращение с отходами, а также — расширение деятельности Росатома, который постепенно осваивает все новые сферы. Как пояснил первый замдиректора Росатома, директор блока по развитию и международному бизнесу Кирилл Комаров, госкорпорация, и шире — атомная отрасль, пытается использовать свои навыки везде, где возможно.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
Мы идем в ветроэнергетику, отталкиваясь от наших наработок в ядерной энергетике. Через ядерную медицину — движемся к медицине вообще. Через развитие атомного ледокольного флота — к мировой логистике. Имея опыт обращения с ядерными отходами, начинаем заниматься проблемами обращения с промышленными отходами I и II классов опасности. Имея навык использования новых высокотехнологичных материалов, развиваем их применение. Строим фабрику по производству накопителей (батарей) для электромобилей в Калининградской области, и так далее, — отметил Комаров.
Энергетический суверенитет для любой страны
Но, разумеется, первостепенное внимание Росатом уделяет развитию атомной энергетики, поскольку мировой энергокризис делает эту тему наиболее очевидной, а предполагаемые выгоды в случае развития АЭС перекрывают недостатки. В этой связи российские атомщики напоминают про заявление главы МАГАТЭ Рафаэля Гросси о том, что «США утратили первенство на мировых коммерческих рынках ядерных реакторов, и теперь оно перешло к России».
По словам Комарова, Росатом, по сути, способен помочь получить «энергетический суверенитет» практически любому государству.
В настоящее время у госкорпорации в портфеле заказов имеется сооружение 34 энергоблоков в 11 странах. Среди них — Бангладеш, Боливия, Венгрия, Египет, Индия, Турция и другие. Прямо сейчас продолжается возведение 23 энергоблоков в 8 странах. Атомщики особенно отмечают, что после начала СВО и введения санкций практически не случилось отказов от сотрудничества. Исключение лишь одно — АЭС «Ханхикиви» в Финляндии с одним энергоблоком ВВЭР-1200. В мае финская проектная компания Fennovoima из-за спецоперации РФ на Украине в одностороннем порядке расторгла контракт с Росатомом. Как отметил Комаров, госкорпорация не согласна с решением финской стороны и не оставит его без последствий.
Но большие АЭС — проекты долгие и затратные, которые не всем странам по карману. Поэтому российская сторона осваивает относительно новый рынок — сооружение АЭС малой мощности, в среднем — на 50 МВт (энергоблок большой атомной станции выдает обычно от 600 до 1200 МВт).
Бывает так, что у государства нет $10–20 млрд на большую АЭС, но есть несколько сотен миллионов долларов на малую, — говорит Комаров. — Кроме того, малые АЭС — как конструктор, их мощность можно наращивать, присоединяя новые энергоблоки. К тому же, люди больше доверяют малым АЭС, чем большим.
Малые атомные станции, особенно плавучие (ПАЭС), установленные на судах, удобны для труднодоступных районов вроде Крайнего севера или островных государств, таких как состоящая из более чем трех тысяч островов Индонезия. Сейчас в Индонезии крупные компании, если им нужно осуществить большой проект на каком-то из островов, где недостаточно электричества, подгоняют к берегу плавучую угольную или газовую электростанцию. Росатом предлагает вместо угля и газа использовать ПАЭС, которая практически не вредит окружающей среде, плюс стоимость киловатт-часа от нее можно прогнозировать на десятилетия вперед, чего не скажешь о волатильных ценах на уголь, газ или нефть.
Вообще, предсказуемость стоимости выработки электричества на атомных станциях — одно из главных преимуществ, особенно при нынешних высоких ценах на ископаемое топливо. Сможет ли бизнес оставаться рентабельным при растущих ценах на традиционные энергоносители, задаются вопросом атомщики. Например, в производстве алюминия затраты на электроэнергию составляют до 60% себестоимости. Более того, при таких ценах на газ объем энергозатрат в некоторых странах может доходить до 80% себестоимости.
Атомщики предлагают в качестве выхода использовать АЭС. Производство энергии не зависит от погоды или волатильности цен, уран хотя и дорожает, но на 4-5%, то есть в пределах инфляции, что позволяет планировать энергобюджет на десятки лет вперед.
На другом полюсе — недостатки АЭС, о которых на «Атомэкспо» не особо упоминают, впрочем, поскольку они и так всем известны. На вопрос, как их снизить, ответ у специалистов один — повышение уровня безопасности и подготовки специалистов. Кстати, в настоящее время Россия за свой счет готовит более 2 тысяч студентов только по ядерным специальностям.
Собственно, большую часть сказанного на «Атомэкспо-2022» можно было бы назвать целенаправленным пиаром Росатома. Отчасти такое мнение, конечно, верно, но лишь отчасти, поскольку тренд на ренессанс атомной энергетики и других ядерных отраслей просматривается во всем мире. Еще несколько лет назад, когда цены на энергоносители не колебались с таким диапазоном, во многих странах при упоминании АЭС противники тут же вспоминали три названия: «Три майлс айленд», «Чернобыль», «Фукусима». Но достаточно неопределенная угроза, как оказалось, пасует перед вполне определенной — счетами за электричество размером в две трети зарплаты. Поэтому, скажем, Германия, еще в 2011 году заявившая, что закроет последнюю АЭС в 2022 году, в настоящее время перенесла сроки закрытия оставшихся атомных станций на 2023 год, и не факт, что они будет остановлены. При этом сейчас доля атомной генерации в ФРГ составляет порядка 11%, что не так уж мало. Для сравнения, в России эта доля — около 16%. Япония, несмотря на аварию на «Фукусиме», возвращается к атомной энергетике, которая до Великого восточного землетрясения 2011 года давала до 30% электрогенерации страны. Венгрия считает сооружение пятого и шестого энергоблока на своей АЭС «Пакш» «важнейшим инвестиционным проектом страны в XXI веке». Об этом заявил министр иностранных дел и внешней торговли Венгрии Петер Сийярто, который специально прилетел на «Атомэкспо» в Сочи, чтобы выступить на открытии.
Нам нужна энергобезопасность, — заявил Сийярто. — На фоне энергетического кризиса в Европе мы ищем не политическое и не идеологическое, а практическое решение. Наша цель — диверсификация, использование атомной энергии наряду с нефтью и газом, а также — с альтернативными источниками.
Если можно что-то делать, то почему это не сделать?
Но, как уже было сказано выше, Росатом намерен расширять свою деятельность, выходя в новые сферы и становясь драйвером российских высокотехнологичных инноваций и разработчиком продукции, которая должна заместить импорт. Один из примеров — строительство «гигафабрики» в Калининградской области по производству литий-ионных батарей для электромобилей разных классов — этим занимается компания «Рэнера», входящая в состав росатомовского ТВЭЛа. Всего планируется построить четыре «гигафабрики».
Батарейный модуль с литий-ионными ячейками формата VDA позволяет конструировать батареи для различных видов применения: электробусы, грузовой транспорт, подходит для низкопольных транспортных средств и рельсового подвижного состава, а также для легковых электромобилей, — объясняют разработчики. Ожидается, что выпуск батарей начнется в 2025 году.
По словам президента ТВЭЛ Натальи Никипеловой, если есть возможность выпускать эти батареи, то почему этого не делать.
Кстати, по той же логике предприятия госкорпорации, имеющие навык работы с титаном, сейчас изучают возможность выпуска титановых протезов.
Уже упомянутая проблема обращения с промышленными отходами — еще одно из направлений работы Росатома. В ноябре 2022 года Комиссия государств — участников СНГ по использованию атомной энергии в мирных целях одобрила проекты Концепции сотрудничества в области обращения с отходами I и II классов опасности и плана первоочередных мероприятий в этой сфере. А входящее в состав Росатома ФГУП «ФЭО» стало федеральным оператором по обращению с такими отходами на территории РФ. Его цель — «создать комплексную безопасную систему управления всей цепочкой от образования отходов I и II классов до переработки их во вторичную продукцию». И многое здесь приходится делать впервые. Как заявил на форуме в Сочи вице-президент РАН декан химического факультета МГУ Степан Калмыков, эти отходы «настолько сложные и уникальные, что типичных подходов к тому, что с ними делать, нет. Фактически на каждый объект необходимо разрабатывать свои планы мероприятий и технологии, основанные на знаниях как фундаментальной, так и прикладной науки». И добавил, чтобы проиллюстрировать сложность задачи, что всегда есть объекты, которые невозможно очистить полностью, поэтому для них необходимо создавать системы противомиграционных, противофильтрационных барьеров и завес.
Атомный ледокольный флот — еще одно направление работы Росатома, на базе которого планируется развитие Севморпути как транспортного коридора, широкое освоение Арктики, а также — включение морской трассы в высоких широтах в общемировую транспортно-логистическую сеть. Собственно, об этом и говорил первый замдиректора Росатома Комаров в своем выступлении, когда упоминал о ледоколах как ступеньке для выхода на мировую логистику перевозок. Поэтому, кстати, на «Атомэкспо» достаточно много упоминалось о двух новых ледоколах, построенных на Балтийском заводе в Санкт-Петербурге. Серийный универсальный атомный ледокол проекта 22220 «Якутия» был спущен на воду 22 ноября, причем команду на спуск отдал лично президент Путин. А на ледоколе того же класса «Урал» была проведена церемония подъема государственного флага РФ.
Еще одно перспективное направление — медицина. Росатом готов обеспечить суверенитет России в области так называемой ядерной медицины, в первую очередь речь идет о производстве изотопов для лечения различных заболеваний — онкологических, кардиологических и других. Плюс, предприятия в составе госкорпорации выпускают 16 видов медицинского оборудования. Глава «Росатом Хелскеа» Игорь Обрубов заявил на форуме, что госкорпорация сегодня поставляет изотопы для радионуклидной диагностики и терапии в 50 стран мира, а к 2025 году Росатом планирует запустить серийное производство радиофармпрепаратов (РФП). В настоящее время уже строятся центры радионуклидной терапии в Липецке и Уфе, идут переговоры о создании подобных центров еще с тремя регионами.
Продолжать перечисление отраслей, к которым проявляет интерес Росатом, можно еще долго. Но главное — что госкорпорация, обладая серьезными наработками во многих сферах, причем не только ядерных, а также — большим количеством специалистов по разным направлениям и, что очень важно, международным авторитетом, имеет шансы стать двигателем российских инноваций и их продвижения по многим странам мира. Если, конечно, получится воплотить все многообразие планов. Пока что с реализацией есть проблемы, это в первую очередь касается не атомных станций — их-то строят по условиям межправсоглашений и с госгарантиями, а новых направлений. Скажем, в России недостаточно развит рынок медицинских изотопов. То есть новые интересные разработки есть, а вот интереса к ним со стороны бизнеса особого нет. Если говорить о батареях для электромобилей — опять-таки, пока не очень ясно, где эти электромобили, которым потребуются данные накопители.
Плюс, на форуме многие эксперты говорили, и на сессиях, и в кулуарах, что громадье планов впечатляет, но когда речь заходит о постановке четких задач для разработки и производства, то возникают проблемы — нет нужных материалов в объемах, нужных для массового выпуска, неясно, чего именно ожидают от разработчиков на выходе, то есть задача ставится в довольно широких рамках, и так далее. Получится ли у Росатома преодолеть сложности и действительно стать движителем высокотехнологичных инноваций в России? Будем надеяться, что да.
Сочи-Москва