30 ноября 2017 года в Санкт-Петербурге состоялась церемония поднятия флага на ледоколе «Илья Муромец» проекта 21180, введённом в состав вспомогательного флота ВМФ России. В церемонии принял участие заместитель Главнокомандующего ВМФ России по вооружению вице-адмирал Виктор Бурсук.
Ледокол «Илья Муромец» стал первым за несколько десятилетий судном подобного класса, переданным Военно-морскому флоту России. Фактическая постройка ледокола была начата на «Адмиралтейских верфях» в октябре 2014 года, церемония закладки произведена 23 апреля 2015 года, спуск на воду ледокола «Илья Муромец» осуществлён 10 июня 2016 года, заводские ходовые испытания начаты 22 июля 2017 года. Ледокол войдёт в состав Северного флота и будет использоваться для обеспечения деятельности арктической группировки ВМФ.
По плану ВМФ России планирует построить четыре ледокола этого проекта. Однако в апреле 2017 года появилась информация, что Минобороны РФ по финансовым соображениям откажется от продолжения строительства проекта 21180 и намеревается до конца 2017 года выдать АО «Судостроительная фирма „Алмаз“» госконтракт на строительство мелкосидящего ледокола - модифицированного проекта 21180М водоизмещением 4 тыс. тонн и стоимостью около 6 млрд рублей, который должен стать уменьшенным и удешевлённым вариантом ледокола «Илья Муромец».
Самые сильные?
Новость о введении в состав флота нового ледокола воспринимается как очередное доказательство усиления России в Арктике на фоне противостояния в этом регионе. Если у РФ в строю шесть атомных и более 12 дизель-электрических ледоколов, то в распоряжении американцев находятся только два исправных, построенных 40 лет назад, причём один из них скоро встанет на прикол для капитального ремонта. Вдобавок эти суда — дизельные, неатомные, и по своему уровню проходимости сильно уступают российским представителям атомного ледокольного флота, которые имеют возможность размещения на борту ракетного комплекса «Клаб-К», замаскированного под стандартный морской грузовой контейнер.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
В сфере ледокольного флота Россия имеет абсолютную монополию по сравнению с другими арктическими державами. Естественно, что это не остаётся незамеченным не только в России, но и за рубежом, где политики и аналитики часто выражают беспокойство по поводу «стремлений современной России отстаивать свои права на морские акватории, часть континентального шельфа и природные ресурсы, а также активно милитаризировать свою территорию региона».
Global Look Press/Vitaly Ivanov
Когда в СМИ говорят о том, что Арктика в перспективе непременно должна стать ареной битвы мировых держав за ресурсы, чаще всего это мотивируется тем, что в результате глобального потепления появилась тенденция к сокращению арктических льдов, и это может нарушить существующий военный баланс. Арктика — чрезвычайно богатый углеводородными ресурсами регион, здесь проходят торговые пути, и в условиях глобального потепления и таяния льдов всё это может оказаться доступным для эксплуатации. И вот тут между государствами теоретически могут возникнуть противоречия, которые при определённых условиях придётся решать не только дипломатическими, но силовыми методами. Причём как в стане Арктического совета, куда входят восемь стран — Дания, Исландия, Канада, Норвегия, Россия, США, Финляндия, Швеция, так и с участием других государств, которые имеют свой интерес в регионе, — начиная от стран Евросоюза и заканчивая Японией, Китаем и Индией.
АГН «Москва»/Кирилл Зыков
Отсюда стремление РФ загодя нарастить группировку войск, которая будет находиться в Арктике на постоянной основе. Так, в декабре 2015 года для контроля воздушной обстановки в Арктической зоне была сформирована 45-я армия ВВС и ПВО Северного флота, развёрнуты шесть военных баз на островах Котельный (архипелаг Новосибирских островов), Земля Александры (архипелаг Земля Франца-Иосифа), Средний (архипелаг Северная Земля), а также в посёлке Рогачёво (архипелаг Новая Земля), на мысе Шмидта и острове Врангеля.
Есть ли противостояние?
Не вдаваясь глубоко в историю, арктический регион стал конфликтогенным во времена холодной войны, когда Арктика начала активно использоваться в качестве района противостояния СССР и Запада. Кратчайший путь американских стратегических бомбардировщиков к территории другой супердержавы пролегал как раз через Северный полюс. Этот факт и побудил в 1950-е годы создать Командование воздушно-космической обороны Северной Америки (NORAD) — объединённой системы аэрокосмической обороны США и их ближайшего союзника — Канады.
Сейчас регион Арктики имеет значение для ядерного подводного флота США, поскольку с позиций на северо-востоке Баренцева моря субмарины могут поразить важные цели по наиболее кратчайшей траектории для баллистических ракет. Кроме того, в эпоху высокоточного оружия необходимо как можно дальше «отодвигать» свои территории путём создания передовых рубежей, чтобы снизить возможность эффективного применения тех же крылатых ракет. Также необходимо прикрывать действия подводных лодок, хотя, конечно, даже во времена СССР при максимальной мощи советского флота подводная обстановка в Арктике контролировалась только непосредственно вокруг баз.
Но, как ни парадоксально, стороны вряд ли предвидят серьёзную военную конфронтацию в Арктике по нескольким причинам.
Во-первых, российское военное строительство началось тогда, когда цены на нефть были высокими, а если же речь идёт о минимальном подлётном времени ракет и борьбы с субмаринами, то нет никакого смысла для этого держать там мотострелковые бригады. Тем более что группировка сосредоточена в западной части Арктики — фактически на Кольском полуострове, кроме небольшой группировки на Новосибирских островах.
ТАСС/Лев Федосеев
Во-вторых, если брать Арктику именно как географическую зону, то здесь существующий военный потенциал РФ гораздо больше, чем потенциалы всех остальных вместе взятых. Скажем, США не имеют серьёзных контингентов ВС в европейской Арктике, надводные корабли ВМС США на Аляске не базируются, дислоцируются только несколько кораблей и катеров Береговой охраны. Атомные субмарины несут боевое дежурство, но это всё-таки мероприятия по ядерному сдерживанию, а не «битва за ресурсы». Американцы просто-напросто не гонятся за сдерживанием России в Арктике — у них есть довольно ограниченный сектор вокруг Аляски, и из него трудно выжать что-то серьёзное.
В-третьих, имеет место интернационализация Севморпути (СМП) и Северо-Западного прохода (СЗП). СМП из Европы в Азию почти на 5 тыс. км короче пути через Суэцкий канал, СЗП — на 9 тыс. км короче пути через Панамский. Однако нерешённость проблем судоходства в условиях таяния льдов влечёт за собой необходимость сопровождения торговых судов боевыми кораблями, причём на всём маршруте через Арктику. А это сразу многократно увеличивает стоимость перевозок, тем самым ликвидируя экономическую выгоду от сокращения маршрута.
В-четвёртых, потенциальная хозяйственная деятельность в Арктике также вряд ли будет слишком широкой, даже если льды продолжат таять. Дело в том, что добыча нефти и газа с океанского дна в условиях наличия даже временного ледового покрова — пока нерешаемая задача для государств. К тому же добыча углеводородов в таких условиях — довольно затратное дело, особенно с учётом нынешних цен на нефть. Также довольно спорным кажется тезис «о битве за спорные и неразграниченные участки арктической территории». То есть теоретически это, наверное, возможно, но для начала сторонникам подобной версии неплохо было бы попробовать указать их на карте.