12 августа исполнилось 20 лет с того дня, как в Баренцевом море затонул российский атомный подводный ракетоносный крейсер К-141 «Курск». Трагедия, до сих пор остро переживаемая российским обществом, остаётся объектом пристального внимания и зарубежных наблюдателей. Они сходятся в том, что катастрофа стала одним из поворотных моментов в президентстве Владимира Путина, который на тот момент занимал пост главы государства всего три месяца.
Критика в адрес российского руководства со стороны западной прессы зазвучала сразу же после появления официальных сообщений о затонувшей лодке. Аналитики высказывали претензии как относительно того, что власти долгое время не сообщали о катастрофе, так и лично лидеру страны, который не прервал свой отпуск в августе 2000-го. Ещё большее недоумение у зарубежных журналистов вызвала лаконичная фраза «Она утонула»: именно так президент ответил на вопрос телеведущего Ларри Кинга об обстоятельствах гибели подлодки меньше чем через месяц после трагедии. За минувшие годы критический подход никуда не исчез.
«12 августа 2000-го стало самым печальным днём в новейшей истории Северного флота», — пишет The Barents Observer в материале, опубликованном накануне 20-й годовщины трагедии. Портал отмечает, что первая новость о катастрофе появилась лишь спустя 48 часов после неё. Но и затем Москва долго отказывалась от зарубежного участия в спасательной операции. Лишь когда стало ясно, что российская мини-субмарина не может выполнить задачу, помощь Норвегии и Великобритании была принята.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
Когда [Путин] впервые появился в Видяево, президент был раскритикован за неумелые действия. Путин кое-что узнал в тот день в прямом эфире. Этот урок стоил России большей части свободы прессы, — считают авторы.
Американский The New Yorker также отмечает, что российская сторона медлила с принятием зарубежной помощи, хотя сама не могла справиться со спасением подводников. В августе 2000 года в России процветали независимые телеканалы и печатные СМИ, подробно освещавшие трагедию, но сам президент при этом долгое время хранил молчание, а затем перешёл к бюрократическим формулировкам, чтобы размыть содержание заявлений.
Автор проводит параллели между реакцией Путина на катастрофу и поведением американского лидера Дональда Трампа в условиях пандемии: оба руководителя бездействовали, не желая отказываться от отдыха в чрезвычайной ситуации.
Всё могло бы закончиться совершенно иначе, если бы высокопоставленные российские военные не отклоняли все предложения об оказании помощи, пока не стало слишком поздно, — в свою очередь отмечает британское издание The Times.
Портал Polygraph считает, что катастрофа с «Курском» оставила «несмываемое пятно» на политике Кремля, и подвергает критике позицию российских государственных СМИ, которые и через 20 лет замалчивают важную информацию о произошедшем, чтобы не наносить урон репутации власти.
Задолго до вторжений в Сирию, на Украину и выборов в США именно в холодных водах у военно-морской базы в Видяево карьера российского лидера сделала неизгладимый поворот, — уверены и в The Intercept.
В конечном итоге именно трагедия 2000 года побудила Путина усилить политическую хватку, отмечает портал. По словам Шона Гиллори, учёного из Центра российских, восточноевропейских и евразийских исследований Университета Питтсбурга, стремление восстановить геополитическое лидерство России — одно из возможных объяснений нежелания принять помощь западных держав сразу после катастрофы. Тони Вуд, автор недавно выпущенной книги «Россия без Путина: деньги, власть и мифы о жизни», отмечает, что российская пресса нелестно оценивала действия властей, в результате чего последние затем перешли в наступление на свободные СМИ. Тогда же, уверен он, окончательно сформировалась и концепция выстраивания жёсткой «вертикали власти», идея которой принадлежала ещё Ельцину, но до 2000 года не была реализована.