Когда казахстанские силовики, проявив свою полную неэффективность и отсутствие навыков действия в городах, фактически бросили южную и, как считается, политическую столицу на произвол и разграбление озверевшими бандами мародёров, у живущей своей параллельной жизнью элиты оставалось два пути.
Первый был показательно отработан в Киргизии и на Украине: погрузиться в самолёты (в основном бизнес-джеты) и отбыть восвояси. Кто-то улетел бы в Россию, кто-то в Эмираты. И часть местных элитариев уже так и поступила, оседлав свои кредитные карточки, как ковры-самолёты. Второй путь — обратиться к союзникам за реальной помощью и поддержкой. И максимально возможно весомо и зримо продемонстрировать всем, включая собственных потерявшихся силовиков, что власть есть и она готова действовать. А главное — что она не одинока и не изолирована от мира и союзников.
Конечно, открыто обращаясь за помощью к ОДКБ, Касым-Жомарт Токаев сильно рисковал. Казахстан ведь также долго формировался как «антиРоссия». Не Нурсултан ли Назарбаев неоднократно заявлял, что политический союз с Россией невозможен. Более того, концепция «Казахстан — не Россия» позволяла так или иначе консолидировать традиционное общество, исторически разделённое на жузы, роды и прочие родо-племенные структуры. Но вот полыхнуло, и стало ясно, что такой «скрепы» уже явно не достаточно.
Касым-Жомарт Токаев сознательно переступил через порог, выстроенный назарбаевцами, фактически пойдя на разумное ограничение государственного суверенитета в условиях возникшей чрезвычайной ситуации.
Хотя о каком суверенитете вообще могла сейчас идти речь, когда страна была на пути трансформации в смесь Ливии и Сирии. Да и нынешние заявления об интервенции международного терроризма выглядят сильно опоздавшими в контексте новейшей истории Казахстана, когда со вкусом травили и сажали добровольцев, защищавших Донбасс от украинских нацистских добробатов. Но сквозь пальцы смотрели на сотни и сотни казахов, примкнувших к ИГИЛ (организация признана в РФ террористической, деятельность запрещена), воевавших в рядах банд на Северном Кавказе и в Сирии. Как говорится, снявши голову, как это произошло с несколькими силовиками, по волосам не плачут.
Что дальше? Конечно, ввод иностранных сил миротворцев будут ещё поминать Токаеву его разноцветные оппоненты. Уже идут разговоры о том, что бывший дипломат — фигура как бы переходного периода. И на фоне исторического компромисса групп Назарбаева и Токаева может возникнуть некая третья консенсусная фигура, не обременённая ни многолетней коррупцией и глобальным непотизмом, ни жёсткими репрессиями против «народных масс». Однако теперь действующий президент становится персоной, значение которого выходит за рамки местных элитных компромиссов. Он — один из столпов стабилизации в Центральной Азии в целом.
Между тем особенно пикантно выглядит участие в миротворческой операции сил Киргизии. Государства, о котором в Астане было принято говорить с явным снисхождением. Ведь тысячи гастарбайтеров из соседней страны трудятся и в Казахстане. К тому же именно Киргизия считалась олицетворением нестабильности в регионе, записные аналитики ожидали именно там новых бунтов и революций. И вот такая историческая ирония.
Впрочем, главный вывод из ввода миротворцев в Казахстан заключается в том, что отныне именно Россия становится гарантом выживания тех самых региональных элит, что ещё вчера так гордились своей пресловутой многовекторностью и играли в призрак Великого Турана.
И ещё. Накануне важнейших переговоров с американцами и их натовскими сателлитами события в Казахстане при полном молчании и бездействии Москвы могли бы поставить под вопрос все усилия России по гарантии своих зон особых интересов и безопасности. О каких, дескать, зонах может или речь, если вы неспособны решить проблемы в своем «мягком подбрюшье». Казахстан, конечно, не уйдет из повестки переговоров, но ситуация будет выглядеть уже иначе.