Минобрнауки России разрабатывает законопроект, ужесточающий требования к опекунам и приёмным родителям. Заявление об этом на днях сделала замдиректора департамента госполитики в сфере защиты детей Минобрнауки Ирина Романова. Как стало известно журналистам, ужесточить планируется контроль над данными семьями, а также требования по «психологическому состоянию родителей» и жилищным условиям. О том, как подобные реформы могут повлиять на ситуацию, корреспондент News.ru поговорил с психологом фонда «Измени одну жизнь», приёмной мамой двоих детей Еленой Мачинской.
— Елена, вы воспитываете двоих приёмных детей. За годы, которые работаете как психолог, помогли многим родителям преодолеть трудности. Как с высоты своего опыта относитесь к подобной инициативе?
— Больше всего в этой ситуации мне не нравится, что всё это касается не только приёмных родителей, но и опеки. Дело в том, что если бы данная инициатива касалась только приёмных семей, то тогда можно было бы сделать предположение, что чиновники пытаются двигаться в поле профессиональных родителей. «Затачивать» их профессионально на реабилитацию детей, при этом оставляя шанс всем детям попасть в семью. Но если для всех подряд речь идёт про хорошие жилищные условия, то есть про метры, — это подход неправильный. Потому что ребёнку прежде всего нужны не квадратные метры, а семья. А теперь представьте ситуацию, когда у ребёнка, к примеру, погибли родители, но остались другие родственники, которые могли бы взять его к себе — по родственной опеке, но у них не хватает для этого квадратных метров. Получается, ребёнок теряет свой шанс? И особенно — сложный ребёнок.
— Почему «особенно — сложный»?
— Потому что есть такой тонкий момент. По моим наблюдениям, сложных детей — с девиантным поведением, с проблемами по здоровью — приёмные родители чаще всего не берут первыми. Чаще бывает так: первым приёмные родители стараются взять более «лёгкого» ребёнка. А уже потом, вместе с тем, как приходит опыт, с погружением в проблему, с появлением соответствующего, помогающего круга общения, решаются на более «сложного» — с каким-то диагнозом, с поведенческими расстройствами. Но если нам установят как жёсткое ограничение определённое количество квадратных метров в квартире, соответственно, каждый последующий ребёнок будет иметь меньшее количество шансов попасть в семью. Что получится в результате? «Тяжёлые» дети останутся за бортом — потому что приёмным родителям не будет хватать для них метров. Вот это страшно. Такой ситуации я боюсь. Конечно, в данной сфере должны быть разумные ограничения, но семья для ребёнка важнее метров — это факт. И отталкиваться надо прежде всего от него. Более того, любой психолог, который долго работал с приёмными родителями, подтвердит факт, что потенциал мамы вообще не зависит от количества метров и количества контроля. Ведь часто на первый взгляд очень ресурсные мамы с большими домами, с прислугой, со всеми возможностями для реабилитации ребёнка — именно они оказываются самыми уязвимыми. Просто в силу того, что дельта между уровнем социальной запущенности ребёнка и уровнем воспитанности взявшей его семьи колоссальна. И этот разрыв им очень сложно принять. Тогда как в простой семье к таким вещам относятся действительно проще.
— А что скажете про усиление контроля за приёмной семьёй?
— И тут многое вызывает вопросы. Нет, система контроля, безусловно, нужна! Однако, надо понимать, что не на ней зиждется многое в приёмной семье, чтобы бесконечно её усиливать. Тем более что контроль часто оказывается просто неэффективен, потому что, по сути, нет каких-то формальных признаков, по которым можно оценить неблагополучие семьи. Более того, формальный контролирующий подход может многое обесценить. А где взять другой? Поэтому наши органы опеки часто и пользуются им — формальными критериями. Плюс личный, субъективный взгляд. Чисто или грязно в доме? Заправлены ли кровати? Полон ли холодильник? На основании этих фактов они и делают свои выводы. А если мама просто не успела сбегать в магазин и заправить кровать? А если у неё дети с поведенческими расстройствами — она по совершенно реальным причинам может не успеть этого сделать. И при этом она может быть прекрасной матерью, прекрасно выстраивать отношения с детьми и их реабилитировать. Не говоря уж о том, что вряд ли во время своих приходов органы опеки могут оценить, насколько мама нервно истощена, насколько она эмоционально справляется с ситуацией, хватает ли у неё на всё сил. Для этого в опеке должны были бы работать высококлассные психологи...
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
— А это не так?
— Увы, далеко не всегда. Расскажу для примера случай, который был буквально на днях. В нашем сообществе есть приёмная мама. У неё шестеро детей, и это очень хорошая, очень ответственная, очень авторитетная мама, которая сама психолог по образованию, ещё и регулярно заканчивает всевозможные курсы, ездит на повышение квалификации, консультирует других приёмных мам. И вот она пришла по какому-то вопросу в органы опеки. А ей там и говорят: «Вы должны заключить договор сопровождения, потому что у вас много детей. Так положено». Она очень этому, конечно, удивилась. Ну и спрашивает: «А кто меня будет поддерживать, сопровождать?» — «Очень хорошая девочка, — ей говорят. — Только что институт окончила». Ну а в теме ли она? Может быть, у неё свои приёмные дети? Окончила ли школу приёмных родителей? Оказалось, нет, нет и нет. Просто очень хорошая девочка и надо быстро заключить с ней договор. Но товарищи! Это же смешно! У мамы этой шесть детей, огромный опыт — и её будет сопровождать «хорошая девочка». Вот эта история, на мой взгляд, очень ярко иллюстрирует формальное отношение к нашим приёмным родителям. Тогда как на самом деле они действительно нуждаются в помощи. И им реально есть чем помочь!
— А какая помощь, как вы считаете, на самом деле была бы нужна?
— Вместо ужесточения контроля стоило бы разработать целую систему помощи. Приёмные мамы нуждаются во многом. Часто они выгорают эмоционально, часто физически очень устают, иногда и финансовая помощь была бы совсем не лишней. Вот простой пример. Приёмные дети часто попадают в семью с сильнейшей педагогической запущенностью. Как её преодолевать? С помощью репетиторов. А услуги репетитора же в Москве сегодня стоят в среднем полторы тысячи за час. Десять уроков — и вот вам сумма, в полтора раза превышающая пособие на приёмного ребёнка, которое сегодня выплачивает государство. Тогда как эту сумму мамочке приёмной вполне можно было бы компенсировать. Не говоря уж о том, что часто есть и лечебные мероприятия, которые необходимы ребёнку, но не оплачиваются из бюджета. Безусловно, помочь таким мамам можно было бы и физически. Например, в НКО «Измени одну жизнь» есть такой прекрасный проект «Передышка», когда два раза в неделю домой к приёмной маме может приехать няня и просто отпустить её отдохнуть. Вот это серьёзная поддержка, очень помогает. Не говоря уж о психологической помощи, которая бывает просто незаменима. Ведь сколько раз на моих глазах бывало такое, что звонит мама в отчаянии на грани отказа — а с ней поговорят, помогут, и кризис проходит, и от ребёнка она не отказывается. Вот это всё было бы реальной поддержкой. Не говоря уж о том, что нужны специализированные курсы — и не столько для приёмных родителей, сколько для сотрудников органов опеки — чтобы они могли работать профессиональнее.