Министерство финансов может прыгать от радости. Превышение средней с начала года цены на российскую нефть относительно заложенного в федеральном бюджете уровня уже составляет более 70%. Жаль только, что эти дополнительные сверхдоходы идут не в российскую экономику, а в резервы, состоящие в основном из иностранной валюты, а также из гособлигаций ведущих западных стран.

Согласно опубликованным 1 июня данным Минфина РФ, средняя цена на нефть российской экспортной марки Urals в январе–мае 2018 года составила около $68 за баррель, что почти на треть (33%) больше, чем за тот же период годом ранее ($51,3 за баррель).

В мае 2018 года средняя цена Urals сложилась на уровне около $75 за баррель, что в полтора раза выше, чем в мае прошлого года ($49 за баррель) и на 87% выше заложенных в федеральный бюджет $40.

Динамика котировок российской нефти отражает общемировые тенденции рынка чёрного золота, где эталонный сорт нефти Brent с начала года подорожал примерно на 20%, достигая в мае уровня $80 за баррель.

Одним из главных факторов устойчивого подъёма мировых цен на нефть в последние полтора года было выполнение соглашения между ОПЕК+ о сокращении нефтедобычи суммарно на 1,8 млн баррелей в сутки относительно уровня октября 2016 года. Из этого объёма 300 тысяч баррелей приходится на Россию.

Сделка ОПЕК и не входящих в неё стран во главе с РФ уже фактически достигла поставленной цели: избыток коммерческих запасов нефти в мире был ликвидирован. Учитывая стремительное падение добычи в Венесуэле и возможное сокращение поставок из Ирана, рынок вскоре может столкнуться с дефицитом углеводородного сырья. В этой связи министры энергетики стран ОПЕК+ начали рассматривать возможность смягчения условий венского соглашения о заморозке добычи. Ближайшее заседание ОПЕК и ОПЕК+ состоится 22–23 июня в Вене.

Бюджетное правило правит бал

В России в настоящее время продолжает действовать бюджетное правило, которое предполагает все нефтегазовые сверхдоходы, полученные от цен на нефть выше заложенных в бюджете, направлять в Фонд национального благосостояния (ФНБ).

С этой целью Минфин через Банк России ежедневно совершает покупки иностранной валюты на рынке. Эти средства затем вкладываются в низкодоходные, но супернадёжные активы, такие как гособлигации США. Таким образом, вместо того чтобы в период благоприятной сырьевой конъюнктуры поднимать собственную экономику, российские денежные власти продолжают финансировать американский бюджетный дефицит. Но это нормально.

В мае, согласно планам Минфина, на рынке должно было быть закуплено валюты на сумму около 320 млрд рублей. По оценкам аналитиков Райффайзенбанка, в июне объём таких покупок может увеличиться до 414 млрд рублей, что составит около 6,65 млрд долларов и станет рекордной величиной за последние два года. В целом за год Минфин планирует получить дополнительные нефтегазовые доходы на сумму около 2,75 трлн рублей, на которые по текущему курсу можно купить около 45 млрд долларов.

Приобретая валюту на рынке, Минфин убивает сразу двух зайцев: пополняет ФНБ и ослабляет рубль. Парадоксально, но на фоне 20-процентного роста цен на нефть девальвация рубля с начала года составила почти 10%. Конечно, в этом виноват не столько Минфин, сколько американские санкции, но и финансовое ведомство внесло свою лепту.

Слабый рубль выгоден бюджету и правительству, так как он увеличивает объём рублёвых доходов от экспорта, что позволяет исполнять бюджет с профицитом, при этом как бы выполняя социальные обязательства. Почему «как бы»? Потому что слабый рубль означает также повышение цен на все импортные товары, что в результате выливается в снижение общего уровня жизни населения.