Россия планирует создать несколько военных баз на Африканском континенте. Об этом сообщило немецкое издание Bild со ссылкой на данные, полученные в МИД Германии. Эта информация, очевидно, вызывает тревогу на Западе. Хотя, как считают аналитики, на государственном уровне целостной стратегии у Кремля для Африки нет. Вероятно, пресса ФРГ просто в очередной раз пытается форсировать тему российской экспансии.
По данным Bild, речь идёт о создании российских баз на Мадагаскаре, а также в Судане, Египте, Эритрее, Мозамбике и Центральноафриканской Республике (ЦАР). Журналисты ссылаются на доклад дипломатов, составленный в начале текущего года.
Правительство Владимира Путина массово расширяет своё присутствие в Африке. Военное участие становится всё более распространённым во всё большем числе стран континента. Это особенно выгодно правителям, которые хотят подавить протест своего населения с помощью российских войск, — отмечает издание.
Действительно, постоянное военное присутствие России в вышеозначенных странах пресса обсуждает регулярно. Так, например, два года назад Россия и Мадагаскар подготовили соглашение об облегчении процедуры захода российских военных кораблей в порты страны. Тем не менее о полноценной базе речи не шло. По имеющимся данным, на Мадагаскаре работают политтехнологи «повара Путина» Евгения Пригожина.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
В Судане Россия традиционно поддерживала экс-президента Омара аль-Башира, отстранённого от власти немногим более года назад. Последний долгое время говорил об американской угрозе, потому тесные отношения с Москвой и планы по созданию базы выглядели вполне логичными. Однако новая власть страны диверсифицировала международные связи, сделав серьёзную ставку на расширение отношений с Западом.
Египетское законодательство запрещает иностранные военные базы, но разговоры о создании российских «плацдармов» всё-таки не утихают с 2013 года. Тогда египетская газета Al Watan сообщила о том, что российский контингент может быть размещён в средиземноморских портах Александрия, Дамьетта, Порт-Саид и Розетта. Позднее среди вариантов упоминался и египетский город Сиди-Баррани, откуда вроде как действовал российский спецназ, обеспечивая разведку БЛА для отрядов Халифы Хафтара.
На территории Эритреи, по некоторым данным, базу для военных из РФ уже строят — но никаких доказательств нет. Спекуляции, как правило, основаны на том, что в стране уже есть российская — а точнее советская — военная инфраструктура. Речь идёт о 933-м пункте материально-технического обеспечения (ПМТО) ВМФ СССР, расположенном на острове Нокра. Эту базу начали создавать ещё в 1978 году — она предназначалась для обслуживания советских атомных подводных лодок, находившихся в Индийском океане. После распада Советского Союза ей не пользовались.
Тема наёмников из так называемой ЧВК Вагнера всплывает и в отношении Мозамбика и ЦАР. В последней республике российские граждане заняты как в охране президента Фостен-Арканж Туадера, так и в работе на приисках. Власти ЦАР в октябре прошлого года вновь говорили о возможности создания полноценной военной базы РФ.
Однако всё это, как говорится, вилами на воде писано. Эксперт по международной политике Владимир Фролов в разговоре с NEWS.ru напомнил, что военные интересы государства России в африканских странах никем не озвучены, а вопрос заинтересованности частных компаний комментировать сложно.
Нет никаких заявлений на официальном уровне, что Москве необходимы базы в странах Африки. Это спорный вопрос, конечно. Военным всегда нужны базы. Есть ли в них потребность у государства — не столь очевидно. Пока, на мой взгляд, это всё «проектная работа» частников при государственном «подмигивании».
В этой связи, вероятно, немецкая пресса просто пытается в очередной раз форсировать тему российской экспансии. В последние месяцы она получила новое развитие — прежде всего в Великобритании, где был выпущен доклад о вмешательстве Кремля в референдум по выходу Соединённого Королевства из Евросоюза (Brexit). Масла в огонь добавляет и ситуация в Белоруссии, открыто обвиняющей россиян в попытках дестабилизации внутри республики.
Впрочем, можно допустить, что ставка на присутствие в Африке официально запрещённых на территории РФ структур (но, очевидно, опекаемых разведкой) — и есть стратегия Москвы на континенте в условиях высокой конкуренции и стремления к экономии. «Параллельная дипломатия» снижает бюрократические проволочки и, очевидно, сопряжена с деликатными просьбами, в выполнении которых африканские лидеры зачастую нуждаются, но в случае провала не грозит Москве имиджевыми потерями. Однако расчёт на реализацию внешней политики руками наёмнических структур (ЧВК всё-таки официальные фирмы с относительно белой бухгалтерией) сам по себе сказывается на качестве и оценке имеющегося в распоряжении РФ инструментария. Насколько Москва может безболезненно комбинировать официальный и частный подход на международной арене — вопрос открытый.