«Попали мы в больницу 23 декабря. Днём у неё заболел живот, и в кале была кровь. Мы вызвали скорую, врач сказал, что нужно ехать в приёмный покой. Там нас осмотрел хирург, взяли анализ крови, были повышены лейкоциты немного. Нам дали направление в ОДБ Липецка, мы поехали», — рассказывает мама школьницы.

В Липецке Дарью осмотрел хирург и констатировал, что девочку нужно положить в больницу на обследование. Подростку сделали гастроскопию, которая не выявила патологий. На приеме у гинеколога, когда Даше стали делать УЗИ, врач сказала, что стенки кишечника расширены и УЗИ провести невозможно. На следующий день школьнице сделали лапароскопию, которая показала воспаление кишечника и органов малого таза.

«Врачи стали предполагать, что у Дарьи заболевание Крона, и что нужно делать колоноскопию. Я задала вопрос — как они будут её делать, если у Даши всё болит и у неё выделение крови из кишечника все эти дни, но врач настаивал именно на колоноскопии», — рассказывает мать девочки.

Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале

ПОДПИСАТЬСЯ

«Мама, я умираю»

Вечером 25 декабря Даше сделали клизму, после которой у неё начались «дикие» боли. Врачи начали колоть трамадол — сильнейший анальгетик, которого ей хватало на 2-3 часа. За несколько дней пребывания подростка в больнице врачи так и не смоги поставить ему точный диагноз, состояние ухудшалось.

«Я её перекладывала на кушетку перед колоноскопией, и она мне сказала — мама, мне так плохо, я умираю», — сквозь слёзы вспоминает Нина Васильевна.

Во время колоноскопии Дарье стало плохо, и врачи приняли решение о переводе в реанимацию.

«Сказали, что есть какие-то очаги на слизистой, они взяли биопсию и сказали, что нужно везти на анализ в Москву, в „Рогачёвский центр“, но анализ будет готов только после 10 января. Я слёзно умоляла отправить в другое место, где могли бы сделать анализ быстрее, мы готовы были заплатить сами, но мне отказали», — рассказывает женщина.

Нина Васильевна самостоятельно отправила материал в «Рогачевский центр» и стала ждать результатов. Состояние её дочери было более-менее стабильно, а 28 декабря у неё начались судороги, а затем произошла остановка сердца.

«Причём у врачей я так и не смогла получить ответ, сколько по длительности не билось сердце. 20-30 минут реанимационных действий, это всё что мне ответили. Дашу переключили на аппарат ИЖЛ. Старшая дочка, она врач у меня тоже, сказала, что состояние Даши похоже на сепсис», — рассказывает Нина Васильевна.

Мама подростка обратилась к заведующему врачу, и он подтвердил, что у ребёнка был сепсис. Состояние Дарьи было тяжёлым, но она могла открывать глаза, 29 декабря у неё отказали почки, ей начали делать диализ, но результата это не дало. Проверили Даше и головной мозг, патологий выявлено не было. Девочку продолжали лечить от сепсиса.

«31 декабря приезжал какой-то профессор из Воронежа, который так же предположил заболевание Крона, лекарства мы какие-то покупали. Обещали, что она из сепсиса выйдет, и начнут лечить уже от болезни, 4 января ей отменили антисудорожные препараты, и Даша «ушла» в глубокую в кому», — воспоминает женщина.

Две недели Дарья провела в коме. Врачи сдались, заявив матери, что нужно готовиться к худшему, но спустя 2 недели её дочь начала двигаться. У неё появились реакции на прикосновения, холодную воду, она пыталась шевелить ногами, мотать головой. Нина Васильевна слёзно просила вызвать врачей из Москвы и Санкт-Петербурга, чтобы те посмотрели Дашу и помогли ей выйти из этого состояния, но главный врач, по словам матери, бездействовал.

Неверный диагноз

10 января пришли результаты биопсии. Болезнь Крона не подтвердилась по причине того, что анализ был взят неправильно и материал оказался не диагностический, по нему смогли определить только, что у Даши воспаление кишечника.

«Мы хотели за свои деньги привезти врача, чтобы он осмотрел  Дашу и оценил её состояние, нам было отказано. Сказали писать заявление, мы его рассмотрим и свяжемся с врачами. Мы писали заявление, они нам и не отказывали, и не приглашали. Якобы они отправили документы, но никто сюда не поедет, а вот телеконференцию они проведут», — вспоминает женщина.

Одна телеконференция всё-таки была проведена, но Нину Васильевну на неё не пустили, а результата этой конференции так и не было. Нина Васильевна сама нашла врача в Москве, которому направила историю болезни дочери.

«Мы связались с главным детскими реаниматологам Москвы, хорошо у старшей дочери есть кое-какие связи. Он позвонил нашему лечащему врачу, вроде бы они договорились, что он приедет, и они вместе попробуют спасти мою дочь», — рассказывает Нина Васильевна.

Состояние Даши потихоньку продолжало улучшаться, но перед самым приездом врачей они опять перевели девочку на адреналин. Состояние вновь начало ухудшаться. 

«Приехали врачи, моя дочь была в ужасном состоянии. Они мне сказали, что 97%, что она не выживет. Я сказала, что буду бороться за 3%»,  — поделилась женщина.

После их отъезда состояние Даши опять чуть-чуть улучшилось. Нина Васильевна связалась с Поленовским центром в Санкт-Петербурге, отправили их врачу все документы по истории болезни Даши, и он согласился приехать лично обследовать девочку. Нина Васильевна опять написала заявление главному врачу на разрешение провести обследование другим врачом, но главный врач не посчитал нужным приезд специалиста.

«Это был уже последний крик души. Последняя попытка вытащить своего ребёнка», — плача, рассказывает Нина Васильевна.

Даше опять стало хуже, пропали все двигательные рефлексы, и через два дня она умерла.

«Мы писали омбудсмену, мы писали президенту, мы писали в министерство здравоохранения, в администрацию города несколько раз. Последняя, кто с нами связалась, это Валентина Петренко, депутат Госдумы. Мы отправили ей все документы, они были готовы помочь, отправляли историю болезни Дарьи врачам. Они говорили, что состояние можно скорректировать, но не успели. Она умерла», — закончила рассказ Нина Васильевна.

Основная цель матери умершего подростка в настоящий момент — это привлечь к ответственности всех виновных за смерть её дочери. По словам женщины, врачи больницы относились к её дочери пренебрежительно.

«С самого начала не было проведено никакого обследования нужного. Ещё до того, как Даша попала в реанимацию, они должны были взять анализ кала, анализ крови, ничего этого не было. Это было сделано только через полтора месяца, когда они подлечили сепсис. Потом, когда она впала в кому, к ней начали относиться уже как к трупу, а не живому человеку», — говорит Нина Васильевна.

Лечили как могли

Нина Васильевна предполагает, что некомпетентность и равнодушие врачей стали причиной смерти её дочери.

«В бумагах у них всё хорошо, но у меня есть результат независимой экспертизы доктора медицинских наук Белова В.Г., указывающий на целый ряд ошибок. Я думаю, что они просто навертели в самом начале, а потом пытались это всё скрыть. Почему врачей не пускали других? Они просто положили её в реанимацию умирать. Мы боролись, если бы шумиху не подняли, она бы раньше умерла, но мы так ничего и не добились, только продлили её мучения, к сожалению», — считает мама Дарьи.

У больницы несколько другая версия событий. В смерти Дарьи Прохоровой они себя виновными не считают.

«Мама может утверждать всё что угодно. Девочку смотрели восемь федеральных центров, восемь профессоров и академиков. Приезжал даже главный внештатный реаниматолог Министерства здравоохранения РФ. Так что ни о каком ненадлежащем лечении речи не идет», — сообщил главный врач ОДБ Липецка Сергей Голобурдин в беседе с News.ru.

Медик утверждает, что управление Минздрава Липецкой области уже провело проверку и не выявило никаких нарушений. News.ru на данный момент не удалось связаться с ними для уточнения информации. В адрес управления был отправлен соответствующий запрос.

Несмотря ни на что, Нина Васильевна сдаваться не собирается, она уже обратилась в прокуратуру.

Ранее News.ru уже писал об ошибке врачей, повлёкшей смерть несовершеннолетней в Калининградской области. В Детскую областную больницу Анна Рязанова (имя изменено) поступила с жалобами на боли в ногах, но серьёзно к болезни девочки никто не отнёсся, несмотря на ежедневное ухудшение состояния. Так и не получив надлежащего лечения, спустя две недели после поступления в больницу Анну выписали с направлением в психиатрический диспансер. Врачи полагали, что состояние девочки вызвано депрессией.

Спустя несколько часов Анна умерла в приёмном отделении той же больницы, куда её на руках принесла мать. К моменту смерти у девочка ослепла, почти не могла говорить, у неё было низкое давление и «скачущий пульс». Причиной гибели оказалась «левожелудочковая недостаточность», к которой привела «кардиомиопатия неуточнённая». В настоящий момент Следственный комитет возбудил уголовное дело по факту оказания услуг, повлекших смерть ребёнка.