Введение цифровых пропусков в Москве с 15 апреля — очередной этап борьбы с коронавирусной инфекцией в России, в регионе, наиболее тяжело пострадавшем от неё. Одновременно эта акция столичных властей — широкомасштабный эксперимент (поскольку он касается более чем 10 миллионов человек) по внедрению новейших технологий слежения за населением.
Поэтому её итоги надлежит оценивать как с точки зрения эффективности борьбы с эпидемией, так и касаемо способности государства контролировать передвижение и поведение людей. И то и другое имеет свои долговременные последствия. В складывающейся ситуации в столичной мэрии на первый план выходит такое её подразделение, как департамент информационных технологий. Именно он должен обеспечить бесперебойную работу по выдаче электронных пропусков миллионам желающих. Объём работы предстоит огромный: только в первый день приёма заявок было выдано 1,8 млн пропусков, а всего к 14 апреля их было уже 3,2 млн. Легко представить нагрузку, которая ложится на департамент и его службы.
Первый блин вышел отчасти комом — почти 900 тысяч пропусков будут аннулированы, как сказал руководитель департамента Эдуард Лысенко. Это вина не только органов власти, люди ещё не научились правильно заполнять необходимые сведения (хотя и об этом тоже надлежало подумать заранее). Думается, через несколько дней система войдёт в норму, утрясутся все детали, а шероховатости сгладятся от частого пользования. Ddos-атаки также были отбиты.
Надо признать, что столичная мэрия смогла наладить довольно эффективную систему интернет-технологий. Это касается, например, проекта «Московская электронная школа» (МЭШ) и такого её сервиса, как «электронный дневник», позволяющего в режиме онлайн следить за достижениями школьников. Миллионы учащихся и родителей уже оценили преимущества МЭШ. То же самое можно сказать про медицинскую систему ЕМИАС, позволяющую оперативно записываться к врачу.
Важнее другое: технологии технологиями, но суть в конечном счёте заключается не в них, а в том содержании, которое предлагается. Мы уже писали, что департамент образования Москвы не смог быстро предложить программу проведения полноценных занятий в рамках дистанционного обучения. Её нет и сейчас, в школах по-прежнему наблюдается разнобой: где-то у семиклассников, например, по четыре-пять уроков, а где-то — по два. Исаак Калина, директор департамента, ситуацию не контролирует, родители крайне возмущены.
Конечно, в случае с выдачей пропусков задача в основном чисто технологическая. Поэтому решить её гораздо проще. Как бы там ни было, Эдуард Лысенко — объективно тот человек, который является одним из самых влиятельных чиновников в столичной мэрии и вообще в Москве. Поэтому стоит приглядеться к нему повнимательнее. Ему 45 лет, в рядах московской власти он работает сравнительно недавно и принадлежит к тому кругу провинциальных технократов, на которых опирается Собянин. Сравнительно молодые (по сравнению с мэром), они всем ему обязаны, потому беспрекословно лояльны. В их лице Собянин имеет квалифицированных специалистов, готовых выполнить любую задачу.
Именно в руках департамента информационных технологий находится судьба систем видеоконтроля, о которых мы также не так давно писали. «Информационщики» при желании могут поставлять мэру самую разнообразную и подробную информацию о жителях столицы, основанную на учёте данных видеонаблюдения, контроля сотовой связи, запросов на Mos.ru и так далее.
В момент чрезвычайной ситуации мэрские компьютерщики совсем не случайно оказываются на передней линии. Им надлежит и оформлять пропуска, и отслеживать передвижение с помощью самых разных способов наблюдения. Думается, градоначальник уже давно оценил значение данного департамента в цифровую эпоху. Мне пришлось работать в региональных органах власти в конце 90-х. Тогда компьютерщики играли второстепенную роль, выступая в роли технической обслуги ЭВМ администрации. Электронный документооборот казался в то время наивысшим возможным их достижением и вкладом. Теперь всё изменилось.
Стоит также отметить, что такая мера, как введение цифровых пропусков, это всерьёз и надолго. В противном случае никто не стал бы заморачиваться с подобной хлопотной и трудоёмкой акцией. Ради одной-двух недель на это не пошли бы. Значит, нам предстоит пользоваться пропусками минимум до середины мая.
В условиях Москвы эта мера, конечно, должна сработать. Город слишком велик, чтобы ходить по нему пешком. Даже жители не самых дальних спальных районов фактически отсекаются от посещения центра — пешком 9–10 километров не пройдёшь. И это только в одну сторону. Через контроль транспорта — общественного и личного — власть получает возможность эффектно обрубать поток людей.
Как это отразится на росте заболеваемости, сказать трудно. Пока случаи заражения стремительно увеличиваются, что признаёт и Владимир Путин: «пик эпидемии у нас не пройден, причём даже в Москве». Но он же предостерегает: «чтобы все технические, административные вопросы были до конца отработаны и функционировали эффективно, чтобы это не создавало дополнительных проблем для граждан». Президент понимает, что важно как не недоделать, так и не перегнуть палку. Поэтому он наверняка внимательно следит за московским экспериментом. Как обеспечить баланс интересов в громадном мегаполисе между мерами по соблюдению строжайшего карантина и потребностями людей, начиная от самых элементарных, базовых, нацеленных на выживание? От ответа на этот вопрос будет зависеть и политическое будущее Собянина и его команды.
У мэра немало «доброжелателей» в тех или иных кремлёвских башнях. В 2013 году именно это внутривластное соперничество вынудило его согласиться на участие в выборах Алексея Навального: целью было не создание имитации конкуренции, а именно недопущение получения Собяниным лужковских процентов. Одно дело мэр, избранный с 80, 90%, другое — едва-едва за 50%. Так и сегодня — борьба с пандемией важна, но не менее остро обсуждаются и внутриаппаратные расклады с вопросом о преемнике.