Китай получит в Афганистане свою «Хмеймим»
Пекин и Кабул готовятся к проведению ограниченных операций против уйгурских боевиков, учитывая российский опыт в Сирии
Тренировка солдат китайской армии
Пекин долгое время воздерживался от участия в военных действиях за пределами своих границ. Однако последние сообщения и заявления свидетельствуют об изменении этой концепции, пишет журнал The Diplomat.
Так, издание «Фергана» со ссылкой на представителя Минобороны Афганистана генерала Давлата Вазири сообщило, что в северной афганской провинции Бадахшан будет построена новая военная база местных вооружённых сил. По его словам, база будет создана при финансовой поддержке Китая, также КНР берёт на себя полное материально-техническое оснащение объекта — вооружением, обмундированием для солдат, военной техникой и всем остальным, необходимым для его функционирования.
Тарик Шах Бахрами
Соответствующая договорённость с китайской стороной достигнута в ходе визита в КНР афганской делегации во главе с министром обороны Тариком Шахом Бахрами. Тогда министр иностранных дел Китая Ван И, выступая перед журналистами, отметил, что Китай и Пакистан будут использовать все подходящие средства, чтобы «расширить Китайско-пакистанский экономический коридор на Афганистан».
Как отмечают СМИ, подготовка к началу строительства военной базы в Бадахшане со стороны афганских военных специалистов уже началась — создана специальная комиссия, которая определит место для базы, расходы на строительство и решит другие технические вопросы.
База или проекция силы?
Новое поколение китайского руководства отходит от заветов Дэн Сяопина, который призывал страну воздерживаться от внешних военных операций. Пример тому — строительство Пекином военного объекта в Джибути и силовое закрепление экономических вливаний в пакистанский порт Гвадар. Афганистан представляет интерес для Китая как с точки зрения экономической экспансии, так и в плане безопасности из-за границы Афганистана с Синьцзян-Уйгурским автономным районом КНР, где действуют местные сепаратисты и исламские радикалы.
Why supporting a new base in Badakhshan, Afghanistan, makes a great deal of sense for China. https://t.co/ueVjmmW5rR pic.twitter.com/EwIN7D47h5
— Stratfor (@Stratfor) 11 января 2018 г.
Этот узкий высокогорный переход, известный как Ваханский коридор, используется уйгурскими боевиками, и там уже действуют подразделения китайской Народной вооружённой полиции на бронеавтомобилях Dongfeng EQ2050 и Norinco VP11, проводя совместные контртеррористические операции с афганскими военными.
Как сообщало агентство China Daily, количество атак со стороны террористических ячеек в Китае снизилось, но уровень угрозы остался высоким, особенно в Синьцзяне, и эти угрозы могут стать «более серьёзными, поскольку «связь между внутренними и иностранными террористическими группами стала ещё более глубокой».
Тренировка солдат китайской армии
Отметим, что, несмотря на сообщения СМИ, до конца не ясно, каким образом Китай намерен использовать базу в Бадахшане. Пока речь не идёт о полноценной китайской базе в Афганистане, но понятно, что Пекин через афганских силовиков стремится предотвратить проникновение на свою территорию уйгурских боевиков. Вряд ли китайцы будут целиком и полностью доверять афганцам, поэтому они могут использовать этот объект как для развёртывания инструкторов, групп спецназа и отрядов ЧВК, так и для переброски авиагруппы по аналогии с российскими действиями в Сирии. Также не ясно, насколько корректен тезис о том, что выходцы из КНР, воевавшие в Сирии и Ираке, каким-то образом смогли добраться до Афганистана и примкнуть к тем или иным группам, включая местное отделение «Исламского государства» (ИГ, запрещено в РФ). Возможно, этот тезис просто наиболее понятен общественному мнению.
Василий Кашин, ведущий научный сотрудник Института Дальнего Востока РАН, ответил на вопросы News.ru:
Отчасти создание объекта в Бадахшане связано с развитием инфраструктуры в Пакистане, отчасти — с китайскими оценками ситуации в Афганистане, которая, с их точки зрения, имеет тенденцию к ухудшению. Китайцы отмечают, что в Сирии и Ираке воевало значительное число выходцев из КНР и те из них, кто смог выжить, пережить крушение ИГ, смогли перебраться в Афганистан. Они ожидают роста напряжённости и хотят иметь базу в Афганистане, которая позволит им реагировать на угрозы и вызовы, направленные против КНР.
Насколько я понимаю, если китайцы решат принять участие в событиях, которые будут происходить в Афганистане, они, вероятно, будут ориентироваться на российский опыт в Сирии. То есть это будет попытка до предела ограничить вовлечённость регулярных сухопутных войск при воздушной поддержке, взаимодействуя с местными союзниками.
Экономический аспект здесь, безусловно, есть, но в целом Афганистан их главным образом волнует как фактор, влияющий на стабильность в Синьцзян-Уйгурском автономном регионе. Там политика интеграции уйгурского меньшинства продвигается не особо успешно, и на протяжении последних лет отмечаются некий рост активности подполья и случаи переноса террористической деятельности в восточные районы Китая. Я думаю, что китайцы просто хотят быть во всеоружии.
Кроме того, у них есть охранные структуры, которые будут расширяться с соответствующей законодательной поддержкой. Видимо, они также могут быть задействованы. Вообще для китайцев характерно тщательное изучение зарубежного и особенно российского опыта, и я бы предположил, что они перенесут какие-то приёмы и методы, которые Россия использовала в Сирии, чтобы, например, минимизировать свои потери, расходы и негативные последствия для общественного мнения.
