Юлия Шойгу 22 года возглавляет Центр экстренной психологической помощи (ЦЭПП) МЧС России. В 2023-м специалисты Центра оказали помощь почти 10 тыс. человек очно и еще 25 тыс. — дистанционно. Психологи МЧС работают с жителями ЛНР и ДНР, беженцами, помогали пострадавшим во время землетрясений в Турции и Китае. В эксклюзивном интервью NEWS.ru Юлия Шойгу рассказала, кто они — экстренные психологи, какими методами помогают людям и что ей самой довелось пережить во время первого выезда на место теракта.

«Не можешь позволить себе испытывать те же страдания, что жертва происшествия»

— Вы помните свой первый выезд на место чрезвычайной ситуации? Что ощущает человек, который до этого не сталкивался с чем-то подобным.

— Конечно, помню. Нам, молодым специалистам, принятым в МЧС на должности психологов, пришлось выехать на взрывы домов на улице Гурьянова и на Каширском шоссе. Если говорить о каких-то личных эмоциональных переживаниях, в тот момент я осознала, как, оказывается, быстро и страшно может в любой момент измениться или оборваться жизнь.

А второе личное переживание — здорово, что знания, которые я получила в университете, могут помочь людям в очень сложной, трагической ситуации.

Телеграм-канал NEWS.ru

Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале

— Что, на ваш взгляд, самое трудное в работе экстренного психолога?

— Как в любой работе, здесь есть свои плюсы и минусы. Очевидный плюс — возможность делать настоящее полезное дело. А минусы, конечно, связаны с графиком работы.

Людям, которые выбирают эту профессию, поневоле приходится учиться быть готовым прийти на помощь практически в любой момент. Когда ты строишь планы на жизнь, волей-неволей учитываешь, что тебя могут внезапно вызвать на работу.

— Есть ли какие-то личностные качества, без которых невозможно работать экстренным психологом?

— Очень важное качество — это способность довести начатое дело до конца. Еще, чтобы помочь человеку, ты сам должен находиться в благоприятном психологическом состоянии, быть здоровым, уверенным в себе, хорошо себя чувствовать.

Ты не можешь позволить себе испытывать те же страдания, которые испытывает тот, кому ты пытаешься помочь, иначе ничего не получится. С другой стороны, абсолютное противопоказание для работы в таких службах — это равнодушие. Тогда тоже не получится помочь.

Фото: Пресс-служба МЧС РФ/РИА Новости

«Наиболее активно работа идет в Донецке и Луганске»

— Работают ли сотрудники вашего Центра с жителями приграничных российских городов и деревень, которые сейчас находятся под обстрелами? И как проходит эта работа?

— Специальная военная операция поставила нас перед необходимостью оказывать такую помощь людям, которые так или иначе пострадали, оказались вовлечены в эти события. И поэтому с 18 февраля 2022 года, когда была объявлена эвакуация из ЛНР и ДНР, наши специалисты начали оказывать помощь тем, кто пожелал покинуть территорию республик.

Эта работа длительная, она продолжается по сей день. В случае необходимости наши специалисты из любого субъекта страны привлекаются для оказания помощи людям, которые в этом нуждаются.

— Скольким людям в целом оказана такая помощь?

— Экстренная психологическая помощь за 2023 год оказана более чем в 9500 случаев. Помимо этого более 25 тысяч раз людей поддержали дистанционно: по телефону и онлайн.

— А работают ли сотрудники Центра с военными и в зоне СВО?

— В наши основные обязанности входит оказание экстренной психологической помощи людям, которые пострадали в чрезвычайной ситуации. Вторая наша функция — это работа со специалистами МЧС России. Но если коллеги просят оказать помощь и содействие военным, мы, конечно же, никогда в этом не отказываем.

Не так давно наша команда расширилась за счет специалистов, которые работают в новых субъектах РФ. Много еще предстоит сделать, но работа началась. Наиболее активно она идет в Донецке и Луганске.

«Любой человек может оказать помощь и окружающим, и себе»

— В критической ситуации, постоянно находясь под угрозой обстрела и гибели, человек может как-то помочь самому себе?

— Мы выпускаем памятки с рекомендациями для людей, которые испытывают повышенную тревожность, чувствуют ухудшение своего психологического состояния. Стараемся сделать их максимально доступными, чтобы у каждого была возможность поддержать свое собственное психическое здоровье и благополучие.

Юлия ШойгуФото: Максим Григорьев/ТАССЮлия Шойгу

— Не могли бы вы более подробно рассказать, как человек может попытаться облегчить свое психологическое состояние в сегодняшней напряженной обстановке.

— У нас есть целая серия памяток, она размещена на сайте ЦЭПП МЧС России в открытом доступе. Среди этих памяток есть очень разные: как соблюдать информационную гигиену, чтобы поток новостей, в котором мы все живем, не вредил нашему психологическому благополучию, что делать, если очень мешает жить и беспокоит тревожность, как быть, если человек испытывает чувство страха, и многое другое.

Если говорить именно об элементах экстренной психологической помощи, то мы разработали и популяризируем такое направление, как психологическая поддержка. Она представляет собой систему очень простых навыков, которые может освоить любой человек без психологического образования, и в случае, когда он попадает в чрезвычайно опасную или экстремальную ситуацию, он сможет оказать помощь и окружающим, и даже частично себе.

Пособие, посвященное психологической поддержке, разбито на разные состояния. Что делать, если человек находится в истерике. Что делать, если человек в гневе, злится, демонстрирует какие-то агрессивные реакции. Что делать, если его охватывает очень сильная тревога. Ведь очень часто мы можем оказаться в ситуации, когда близкие, знакомые или просто случайные прохожие оказываются в какой-то сложной ситуации. И по-человечески нам очень хочется поддержать того, кому плохо. Но очень часто мы не знаем, как это сделать. Пособие, посвященное психологической поддержке, как раз дает ответы на такие вопросы.

— А бывают ли ситуации, когда человеку невозможно помочь?

— У специалиста практически всегда есть какие-то способы оказать психологическую помощь. Другое дело, что мы все очень разные, и состояния, в которых мы находимся время от времени, бывают очень разными. И, конечно, не каждый человек в такой ситуации примет эту помощь и поддержку.

Всегда очень важно, чтобы между специалистом и клиентом установился эмоциональный контакт. Но этого может не случиться по очень разным причинам.

Фото: МЧС РФ

«Для детей — предложение слепить свое эмоциональное состояние»

— Специалисты ЦЭПП работают и за рубежом. Мешает ли языковой барьер или разница менталитетов?

— Наши специалисты оказывают психологическую помощь за рубежом в двух основных ситуациях. Первая, когда пострадали граждане нашей страны. Тогда оказание психологической помощи не осложнено языковым барьером. Так было, например, в 2023 году во время эвакуации наших граждан с территории Палестины.

Есть другой класс ситуаций, когда наши специалисты вылетают в составе аэромобильного госпиталя. Это случается, когда происходит какая-то очень масштабная катастрофа, другая страна сама не справляется с последствиями и принимает помощь международного сообщества.

— Как, например, землетрясение в Турции?

— Совершенно верно. В такой ситуации действительно есть проблемы, связанные с языковым барьером. С такой профессионально интересной ситуацией мы в первый раз столкнулись во время эвакуации людей из зоны палестино-израильского конфликта в 2006 году. Тогда наши специалисты еще не сопровождали этот процесс в полном объеме, то есть не вылетали за пострадавшими, а встречали их в аэропорту.

И вот прилетают граждане России, в основном мамы с маленькими детьми. И женщины, конечно, говорили на русском языке, а дети часто его уже не знали. Так как обычный словесный контакт с ними был невозможен, нам пришлось искать способы, каким образом оказать им психологическую помощь.

Турция. Провинция Кахраманмараш. Сотрудники МЧС РФ во время обследования здания эндоскопом на месте разрушений в результате землетрясенияФото: МЧС России/ТАССТурция. Провинция Кахраманмараш. Сотрудники МЧС РФ во время обследования здания эндоскопом на месте разрушений в результате землетрясения

— И как вам это удалось?

— Для детей это разного рода творческие задания. Например, предложение нарисовать, слепить свое эмоциональное состояние. Со взрослыми очень часто используется специальное оборудование, которое позволяет человеку визуализировать, увидеть свой стресс и предпринять меры, чтобы успокоиться. Все это можно проделывать и в мобильном госпитале, и на борту самолета, который везет эвакуированных людей в Россию, и в комнате ожидания в аэропорту.

— Такие способы действительно помогают?

— Мы увидели, что это работает эффективно, наблюдая, как меняется состояние детей. И потом мы применяли эти методы, когда в 2008 году во время большого землетрясения в Сычуани в Китае наши специалисты отправились туда в составе госпиталя. Это был первый опыт оказания психологической помощи иностранным гражданам на территории другого государства, с использованием не совсем традиционных психологических методов.

Самолет со спасателями МЧС России прибыл в город ЧэндуФото: Константин Щепин/РИА НовостиСамолет со спасателями МЧС России прибыл в город Чэнду

«В чрезвычайной ситуации привлекаем экспертов со всей страны»

— Сколько сейчас людей работают в штате Центра? И хватает ли сейчас квалифицированных кадров, чтобы оказывать именно экстренную помощь?

— В нашей службе сейчас работает около 900 профессиональных психологов. Конечно, как любому человеку, увлеченному своим делом, мне хочется, чтобы людей, которые умели бы хорошо оказывать психологическую помощь, было больше. Мы предпринимаем по этому поводу конкретные шаги — устраиваем вебинары, организуем курсы повышения квалификации, на которых наши опытные специалисты делятся своими знаниями с теми, кому это интересно.

Но в целом система оказания экстренной психологической помощи почти за 25 лет существования нашей службы отлажена. И, конечно, психологи МЧС России — костяк этой системы в нашей стране.

Но должна сказать, что в случае необходимости к нам присоединяются наши коллеги из образовательных, медицинских, социальных учреждений, расположенных в разных регионах нашей страны. И мы всегда стремились к тому, чтобы эта задача была решена не разовым образом, а чтобы такое взаимодействие было системным. Поэтому в каждом регионе есть пул специалистов, которые прошли курс по подготовке к работе именно в сложных условиях.

Мы регулярно встречаемся на конференциях, круглых столах, что позволяет нам в чрезвычайной ситуации очень быстро привлечь их к работе. Таких специалистов по стране более 6000 человек.

Из последних ситуаций так мы взаимодействовали с коллегами в Белгороде во время трагических новогодних событий. Большая подобная работа была развернута в декабре 2023 года после инцидента в школе города Брянска. Это регулярная практика.

— Нет ли текучки кадров?

— Конечно, какие-то люди уходят, приходят новые. У нас всегда довольно высокие требования к уровню знаний, к личностным качествам. Мы не предъявляем требований к опыту работы, но обязательны профильное образование и хорошие профессиональные знания. Это проверяется на собеседовании.

Второй критерий — это личностные качества. Мы смотрим, насколько человек заинтересован в этой работе профессионально и личностно, насколько она ему подходит. Ведь для кого-то такая работа может быть просто вредна.

— Вы в одном из интервью говорили, что сотрудники вашего Центра — в основном женщины. Почему так сложилось? Мужчины не выдерживают?

— Объективная реальность состоит в том, что психология — это женская специальность. А в плане пропорции женщин и мужчин в нашем Центре мы ничуть не отличаемся от количества девушек и юношей, поступающих на любой психологический факультет вуза.

Юлия ШойгуФото: Валерий Шарифулин/ТАССЮлия Шойгу

«Должны знать о тех, кто совершает героические поступки»

— Сотрудники ЦЭПП проводят «Уроки мужества» для школьников. О чем они рассказывают детям?

— Действительно, очень большая часть нашей работы связана с работой с подрастающим поколением. В ней есть несколько направлений. Первое — мы как сотрудники МЧС России много внимания уделяем культуре безопасного поведения. Это очень важно, потому что много бед можно предотвратить, просто зная какие-то элементарные правила безопасности: уметь пользоваться огнетушителем, знать, что при срабатывании пожарной сигнализации в торговом центре обязательно нужно выйти на улицу, уметь оказывать первую помощь.

А вторая тема, с которой мы приходим к ребятам, это рассказ об истории и о героях, которые работают или работали в нашем ведомстве. Мне кажется, что это тоже очень важная история, потому что ребята должны знать о тех, кто работает в таких опасных ситуациях, совершает мужественные, а иногда и героические поступки.

— А профориентационную работу вы проводите?

— Рассказ о героях — это и есть профориентационная работа. Обязательно, если такой разговор случается, у молодых людей возникают вопросы, как к нам попасть. Наши специалисты готовы давать ответы и разговаривать с ними на эту тему.

Фото: МЧС РФ

«Нормативного регулирования нет»

— Уже несколько лет профессиональное сообщество обсуждает закон о психологической помощи населению, в разработке которого вы принимали участие. В чем сложность его принятия?

— Основная задача этого закона — определить, что является психологической помощью, а что нет, и тем самым дать человеку возможность здравого и понятного выбора. Пока такого понимания на законодательном уровне нет.

В новой истории практически во всех ведомствах сложились свои психологические службы, которые и по сей день решают собственные задачи. Они все отрегулированы некими ведомственными нормативными актами и инструкциями. Но в последние годы мы видим значительную популяризацию психологической помощи в так называемом частном секторе. В результате мы попадаем в ситуацию, когда практика есть, привычные способы реализации этих задач есть, а нормативного регулирования нет.

— Каковы шансы, что такой закон примут в обозримом будущем?

— В том, что он рано или поздно будет принят, у меня нет никаких сомнений. Мы не ставим задачу разрушить работающую систему. Наоборот, мне кажется, те успешные практики, которые существуют в настоящий момент, нужно сохранять и поддерживать. Но это очень тонкая работа профессионального сообщества психологов и юристов. Привлеченные эксперты своими навыками, знаниями, компетенциями обогащают те идеи, которые заложены в скелет будущего закона. Очень надеюсь, что эта работа завершится успешно.

Читайте также:

«Алиса, найди убийцу»: научится ли нейросеть раскрывать преступления

Оскорбляли русских: как банда подростков «Боевые шмели» била белгородцев

Будет повторное вскрытие: назовут ли причину гибели туристки из РФ в Турции