В преддверии 100-летия революции своими мыслями о ее причинах и уроках с News.ru поделился доктор исторических наук, профессор кафедры истории и регионоведения Московского гуманитарного университета, заслуженный деятель науки Российской Федерации Анатолий Королев
— Анатолий Акимович, почему именно в России 100 лет назад произошла революция? Точнее даже две революции.
— Происходит переоценка событий. Историки собрались и решили, что события октября называются теперь Великая русская революция 1917 года, а не Великая Октябрьская революция. Почему? Потому что социалистический эксперимент не удался. Красный проект не удался. Но Великая революция, как таковая, сохранилась в умах, сердцах не только наших людей, но и всего мира.
Второй момент: мы находимся под влиянием зарубежной историографии. Там еще в советское время рассматривали февральскую революцию как составную часть октябрьской революции, как один пласт — революции 17-го года. Это сейчас и принято на вооружение. При этом слово «социалистическая» исключено.
Революция не могла не произойти, потому что накопилось столько проблем, столько всего, что необходимо было их решить. Вылилось все это во взрыв.
Следите за развитием событий в нашем Телеграм-канале
Еще один посыл всякой революции: сложилась ли предреволюционная ситуация, как нас учили классики? Предреволюционная ситуация в России сложилась. Первая мировая война довела и обострила до взрывоопасного состояния положение масс и т.д.
Есть масса еще других вещей, потому что революция совершалась как анархия. Даже Ленин и его компания ничего не могли предсказать.
Но почему все-таки довели? Считается, что реформаторы, политическая элита должны предвидеть ход событий, должны снимать эти назревшие вопросы путем реформ. Реформы у нас начались еще с Киевской Руси. Причем зачастую проводились они так, что раскачивали ситуацию, а не оздоравливали.
Кстати, в революции был и масонский след, хотя он не оказал решающего значения. Все руководители политических партий, которые мы знаем, за исключением большевиков, были представителями масонства.
Сейчас стенают: какую Россию мы потеряли. А какую Россию мы потеряли? Мы Россию потеряли нищую, голодную. Хлеб продавали за границу за счет недоедания основной массы народа. Лев Толстой, Владимир Короленко, еще ряд политических деятелей участвовали в комиссиях по ликвидации недородов и голода. И они были беспощадны в критике сложившихся порядков.
В революции 17-го года слились масса потоков: революция крестьянская, революция солдатская, революция рабочая и революция национальная. Есть такой эффект — называется синергетический. Все наложилось и получилось такое взрывчатое вещество, которое, конечно, ни одна держава, ни одно правительство не могло бы выдержать.
Еще одна позиция — интеллигенция. Она, как правило, готовит революцию. Интеллигенция была разная. Одни интеллигенты были космополитами. Для них главное было сохранение привилегий, привычного уровня жизни. Такая была категория мыслителей.
Была категория людей, которые революцию не ждали, проклинали, предвосхищали ее, говорили о ней. Например, Зинаида Гиппиус. Она в 1904 году написала стихотворение «Все кругом»:
Страшное, грубое, липкое, грязное, Жестоко тупое, всегда безобразное, Медленно рвущее, мелко нечестное, Скользкое, стыдное, низкое, тесное, Явно довольное, тайно блудливое, Плоско смешное и тайно трусливое, Вязко, болотно и тинно застойное, Жизни и смерти равно недостойное, Рабское, хамское, гнойное, черное, Изредка серое, в сером упорное, Вечно лежачее, дьявольски косное Глупое, сохлое, сонное, злостное, Холодное, жалко ничтожное, Непереносное, ложное, ложное! Но жалоб не надо; что радости в плаче? Мы знаем, мы знаем: все будет иначе.
— Что, все-таки, двигало этими людьми?
— Страсти. Если заниматься психологией, то людьми правят страсти, потребности, которые формируются под воздействием многих факторов. Есть и наследственные вещи — родители воспитывают в ребенке определенную культуру чувств, отношений.
Скажем, такой интеллигент как Николай Александрович Бердяев проповедовал, что «я — микрокосм, я — анархокоммунист, я — экзистенциалист, мной руководит свобода. Мне наплевать на все режимы — советские, буржуазные, гитлеровские и т.д.» В его книге «Самопознание» показано как он эволюционировал в сторону народничества, как он переходил на позиции марксизма.
Была интеллигенция марксистская — Феликс Дзержинский, Сталин, которого отчасти можно считать интеллигентом.
Была интеллигенция, как Александр Блок, которая звала революцию, причем через религиозные мотивы. Его «Двенадцать»: «в белом венчике из роз, впереди Иисус Христос».
Что интересно, Ленин в 17-м году сказал: «Нам до революции не дожить». Но произошла февральская революция, и он вернулся в Россию. Сейчас роль Ленина принижают. Его изображают идиотом, агентом Генерального штаба Германии. Но Ленин был не дурак.
— Какие-то уроки из революции 1917 года мы извлекли?
— Всемирно-историческое значение в том, что всемирный капитал стал меньше грабить и давить рабочий класс. Кроме того, появилась смешанная экономика: часть государственная, часть частная, часть смешанная. Это завоевание революции.
Было показано, что мир уже не может жить так, как он жил раньше. Начиналась совершенно новая эпоха. Эпоха социальных преобразований мира.
Другое дело, что не все из задуманного, из всего того, что привлекало массы, удалось осуществить. К слову, тот же Бердяев отмечает, что произошло перерождение красной интеллигенции. Бывшие революционеры стали сановитыми, стали бюрократами.
— Возможно ли сегодня повторение такой революции, как была в 17-м, сегодня?
— Нельзя дважды войти в одну реку. Но какие-то ориентиры эта революция дала. Миллионы жили, вдохновляясь идеями социализма. Почему до конца не получилось? Была ли некая внутренняя контрреволюция, заговор бюрократии? Ясно одно — менять надо было экономику, которая закостенела. Необходимо было искать новые стимулы, которые были отняты у человека. И надо было, вообще-то, пойти по китайскому пути: под красным флагом в финансовую цивилизацию. Цивилизацию, основанную на новых технократических идеях, взглядах. Китайцы это сделали. Надо понимать, нас ждут нелегкие времена. Смотрите: у нас один процент владеет более 50 процентами национального богатства. Это создает реальные предпосылки для социальных волнений. Но к этому власти готовятся. Как завещали классики, нужно отвлечение: возможно, маленькую победоносную войну где-то устроить. Но не устраивать нечто масштабное и рискованное, как то было в Афганистане. Имущественное неравенство может привести к взрыву. И об этом надо помнить.